Ее самое горячее лето - Элли Блейк

В очередной раз эта девушка спутала все его карты, и ради нее он был готов на все.

– Какие планы на вечер? – поинтересовался Джона, когда они шли от ресторана по дорожке между пальмами, огибавшими отели.

– Наверное, вернусь в «Тропикану». Найду Клаудию. Посижу с ней, а то мы и двух минут не поболтали.

– Как у них в отеле дела? – Еще один никчемный вопрос. Просто надо было ее задержать. Любым способом. Он снова терял голову, его тянуло к ней, словно магнитом.

– Отлично. Я думаю. Но она так занята своим отелем, что даже с тобой я провела больше времени, чем с ней.

Она покраснела, осознав сказанное. А по нему вдруг прокаталась волна тепла. Она провела больше времени с ним. А не с Люком. То есть между ними ничего не было. Пока.

– Хорошая идея, – рыкнул он и слегка обнял ее, словно защищая от компании развязных тинейджеров, направлявшихся в Панч-отель.

Джона не убрал руку и когда они зашагали дальше. И не встретил недовольства.

На развилке – одна дорожка вела к «Тропикане», а другая к пляжу – она повернулась к нему, и его рука естественным образом опустилась ей на талию.

Так нельзя, говорил он себе, ни в коем случае нельзя. И одновременно чувствовал, что можно. Его рука лежала на ее талии. Он вдыхал ее запах. В ее волшебных глазах отражались краски окружающего их земного рая.

Она еле слышно промолвила:

– Спасибо за обед и за приятную компанию.

Лучик солнца пробился через пальмовые листья, упал на ее светлые волосы и пульсирующую жилку на шее. Он чувствовал ладонью тепло ее тела под тонкой тканью. Она льнула к нему, сама того не осознавая. А он едва не терял рассудок.

– Даже если это была не та компания, которой ты хотела?

В ее глазах вспыхнули молнии. Щеки зарумянились. Она не успела отстраниться, как он обнял ее второй рукой. И притянул к себе на дюйм. На два. Пока их бедра не соприкоснулись. Она прерывисто дышала, а ее верхние зубы прикусили нижнюю губу.

Он поднял руку и провел большим пальцем по ее щеке, коснулся порозовевшей кожи.

– Люк – болван, – сказал Джона так резко, что у него заболело горло.

У нее расширились глаза, но возражать она не стала. Потом они расширились еще сильнее, когда она подняла руки к его груди.

– Ты поэтому со мной обедал? Он не смог прийти и послал тебя, чтобы смягчить удар?

– Черт, ничего подобного, – рявкнул Джона. – Никому я не прислуживаю. А Люк – хороший парень. Только иногда дальше своего носа не видит.

Что он несет? Хочет подтолкнуть ее к Люку? Нет. Намерен узнать, в чем убеждена она. А сам вполне уверен в своем желании ее поцеловать. Почувствовать вкус ее губ. Черт, ему хотелось перекинуть ее через плечо, отнести обратно в бухту и мять, пока она не прокричит его имя.

– Он твой друг. – Ее пальцы ровно лежали на его груди. Сердце Джоны, казалось, вот-вот разорвется.

– Что дает мне право кое-что ему высказать. Если Люку нравится зависать где-то, а не здесь, сейчас, с такой, как ты, девушкой, которая чувствует как ты, и пахнет как ты, и любит спорт так же сильно, как ты…

Она рассмеялась, а в ее потемневших глазах блеснули огоньки.

– Он даже не болван, – подытожил Джона. – Он упустил свой шанс.

Пальчики Эйвери пробежали по его груди. Он затаил дыхание, ожидая, что она их уберет. Но они схватили его рубашку, ногти царапнули кожу, послав жаркую волну прямо к его чреслам. Он двинулся к ней, а она шагнула назад и наконец уперлась спиной в белую оштукатуренную ограду под пальмами.

У него перехватило дыхание, он терял контроль над собой. И, не выпуская из рук Эйвери, прильнул губами к ее губам.

Он ждал сладости и ее искушенности – такая сказочная девушка не могла быть совершенно неопытной.

А чего он не ждал, так это взрыва всех своих чувств. Или страстного желания ее после того, как она запустила пальцы в его волосы, выгнулась и прижалась к его телу, дыша и двигаясь в такт с ним.

Без паузы и вздоха она просто ответила на его поцелуй, умопомрачительно и нежно. А он впился в нее, словно мечтал об этом моменте годы, столетия, вечность. Они забыли о времени и перевели дух, лишь когда он отпрянул и их губы разъединились.

К нему не сразу вернулось осознание происходящего. Наконец он почувствовал тепло от пробивающегося сквозь листья солнечного света, услышал шум прибоя, ощутил Эйвери, податливую и трепещущую в его руках.

В смятении чувств она подняла на него глаза. Никогда в жизни ее так не целовали. А его подхватило чувственной волной, и он еле сдерживался, чтобы не обнять Эйвери. Прижаться к ней лбом и жить лишь этими мгновениями. Забыть обо всем. И обо всех.

Черт, подумалось ему, реальность может ударить, как пятиосный грузовик.

Как легко и быстро все произошло! Он поцеловал ее. Эйвери Шоу. Подругу Клаудии. Люка… черт его знает, кем она ему приходилась? И о чем вообще этот болван думал.

Он вспомнил, как несладко ему пришлось когда-то. А потом он собрался с силами и вместо утлого катеришки для ловли крабов обзавелся флотилией судов. Эйвери словно угадала его мысли, отстранилась и скрестила руки на груди, будто ей вдруг стало холодно.

Тихим голосом она промолвила:

– Это было… неожиданно.

Только не для него. Она помогла ему вновь обрести себя – непокорного, шального, сроднившегося с морем и солнцем. Хотя он ничего ей об этом не сказал.

Он искоса на нее глянул:

– Что я могу подумать, когда ты на меня так смотришь?

– Как – так?

– Как олененок Бэмби, потерявший мать.

Ее глаза расширились.

–  Ты поцеловал меня, чтобы… развеселить?

–  А получилось?

Она окончательно пришла в себя, опустила руки, а ее глаза потемнели и сузились.

– Что ты навыдумывал? Мне, по-твоему, весело?

Она выглядела еще более желанной для поцелуя, ее волосы немного распушились, губы набухли, и он также замирал от вожделения. Вдобавок она смущалась. И казалась слегка уязвленной.

Но не до крайней степени. Поэтому он сказал:

– Я не так хорошо тебя знаю, чтобы говорить что следует.

Она отпрянула как от удара:

– Вау! Я давно знала, что ты упрямый сукин сын, Джона. Но до сегодняшнего дня не подозревала, что ты еще и трусишка.

И, не оглянувшись, зашагала прочь.

Почесав затылок, он проводил ее взглядом. А верный Халл по-прежнему смотрел на него преданными, как никогда, глазами. Ну что тут скажешь?!

– Отчасти она права. Я сукин сын.

Но трусом он не был. Конечно, не собирался бежать за ней вдогонку, чтобы это объяснить. После недавнего поцелуя он даже почитал себя за героя. В прошедшие дни задавался вопросом, почему ему следует держаться от нее подальше. Подумывал отказаться от встреч с ней. Но все его планы рухнули, как только она затрепетала в его руках.