Семья в законе - Владимир Колычев

– Вот так надо бить, – громыхнул над ним голос Семена. – Сначала в живот... А потом по почкам, по почкам!

И он снова он пустил в ход кулаки. На этот раз невероятной резкости боль в пояснице выгнула Эдуарда дугой. Он не смог удержаться на ногах и упал, завалившись на бок.

– Когда противник лег, появляется искушение добить его ногами, – менторским тоном измывался Семен. – Но ты сначала должен понять, нужно тебе это или нет... Вот и я хочу понять, дошло до тебя или нет?

– Что дошло? – простонал Эдуард.

– Я знаю, ты считаешь себя умным. Умней меня, умней всех. У тебя же высшее образование, да? А мы тут чисто сиволапые, без образования. А нас жизнь учила. Жизнь! А ты баран с дипломом!.. Был бы умный, забрал бы у мента эту пачку! Там же пальчики твои, придурок!!

Забыв про боль, Лихопасов потрясено смотрел на Семена. А ведь, правда, сигаретная пачка была заключена в тонкую прозрачную пленку, на которой, наверняка, остались отпечатки его пальцев...

– Он же тебе, как лоха, развел, – взревел Семен. – Как последнего лоха! Ему пальчики твои нужны были. Пальчики!.. Блин! Отпечаток с твоего мозга надо снять. Уверен, там ни одной извилины!

– Что же делать? – жалко пробормотал Эдуард.

– Что, что... А ничего! Как работал, так и дальше работать будешь. А с ментом я разберусь.

– Что, убьешь?

– Что это за слово такое? – скривился Семен. – Убивают на вокзале, за бутылку водки. А мы решаем проблемы, понял? И ты не думай, что эту проблему мы решим без тебя! Если вдруг что, сам за железо возьмешься. Ты же у нас уже спец по этим делам, да?

– Э-э...

– Что ты экаешь, как баба на групповом свидании? Не бзди, в этот раз останешься в стороне. Как будто ты ни при делах... Иди в зал, жир сгоняй, и ни о чем не думай. Решим твою проблему... Завтра позвоню, скажу, что делать. Ну, чего стоишь, придурок? Давай, давай!

Желание продолжать тренировку было отбито вместе с почками. Но все же Эдуард отправился в зал, потому что боялся ослушаться Семена. Для видимости покрутил педали на кардиотренажере, а потом тихонько исчез. Быстренько оделся, сел в машину и отправился домой.

Мокрая после тренировки голова высохла по дороге. И пот впитался в кожу, сушил ее, создавая дискомфорт. Поэтому, оказавшись дома, Эдуард сразу же отправился в душ. Затем, не обращая внимания на жену и детей, закрылся в каминном зале, достал из бара бутылку коньяка, зубами сорвал пробку и жадно припал к горлышку.

Когда Юля вошла в комнату, бутылка была уже пуста.

– Может, ты объяснишь, что происходит? – робко, но с упреком спросила она.

Эдуард невольно скривился, глядя на нее. Ну на кого она похожа? Волосы упрятаны под какой-то дурацкий чепчик, лицо узкое, косметики – ноль, длинный до пят халат сидит на ней мешком. Еще и ссутулилась, как будто штанга на плечах лежит... Даже под градусом она не вызывала никакого желания.

То ли дело Карина!.. Девушка по-прежнему работает у него, и Семен больше не требует ее уволить. И все потому, что Эдуард прошел обряд посвящения, теперь он свой и может позволить себе небольшую шалость... Да, он свой в Семье. И не так уж важно, что Семен сегодня избил его. Тем более он не просто бил, а учил... Действительно, Эдуард прошляпил сегодня мента, позволил ему унести пачку сигарет с отпечатками своих пальцев... Ничего, Семен обязательно что-нибудь придумает. Может, он и злой, но справедливый, и не бросит Эдуарда в беде. Потому что Эдуард – полноправный член Семьи!

– Ты не хочешь со мной разговаривать? – удрученно спросила Юля.

– Хреново мне, разве не видишь?

Он всем своим видом давал ей понять, что не хочет видеть ее. Но жена не уходила, продолжала мозолить глаза и слух.

– Мне кажется, что-то происходит?

– Происходит! – вспылил Лихопасов. – Из-за тебя все!

И надо было ему брать у жены очки! Лицо у нее узкое, очки маленькие... Хорошо, что парика у нее не было, а то бы и его прихватил. Свалился бы этот парик тогда в самый неподходящий момент...

– Что из-за меня? – всполошилась она.

– Ничего! – раздраженно наморщил он лоб.

Солнцезащитные очки он купил в магазине, специально для дела. Но когда за ним приехал Семен, оказалось, что они куда-то пропали. Пришлось лезть в машину к жене, брать солнцезащитные очки. А они у нее мало того, что тесные, так еще и с широкой дужкой – как будто для того, чтобы отпечаток пальца хорошо запечатлелся... Но ведь не жена виновата. Сам свои очки потерял, себя во всем винить нужно. А жену лучше не обижать. А то ведь она и Семену пожаловаться может. Почки до сих пор ноют, спасу нет.

– Я знаю, ты в воскресенье куда-то уезжал, и не один, а вместе с Семеном, – продолжала терзать душу Юля.

– Куда-куда, в спортзал мы ездили. Спортом я решил заняться, неужели непонятно?

– Да, но почему Семен был на «десятке»?

– А что здесь такого? Твой брат решил быть ближе к простому народу. Это что, – преступление?

– Зачем ему это? Он что, – мэр или депутат?

– Я не понял, это допрос?

– Нет, просто мне кажется, что тебя втянули в какое-то грязное дело.

– Кажется ей! – пренебрежительно фыркнул Эдуард. – Все уже давно делами занимаются, а ей все кажется!

– Какими делами?

– Семейными! Все при делах, только ты у меня, как та белая ворона!

– А если эти дела меня не интересуют?

– Зато меня интересуют!.. Я теперь свой для Семьи. А ты – никто!

Юля думала недолго.

– Тогда давай разведемся, – тихо и робко предложила она.

– Что?! – встрепенулся Эдуард.

Юля чуралась своих родственников, но при этом она все равно была и оставалась дочерью Бурбона. Единственной и любимой дочерью. И Лихопасов прекрасно понимал, что без нее он перестанет быть членом Семьи, но при этом останется опасным свидетелем, и тот же Семен лично решит с ним проблему, а, говоря проще – застрелит.

– Давай разведемся, – совсем тихо повторила она.

– Зачем?

– Затем, что ты меня не любишь...

– Кто тебе такое сказал?

– Я сама все вижу, – с горечью выдохнула она.

– Но я люблю тебя, – пересилив себя, соврал Эдуард.

Он стремительно поднялся с кресла и, покачнувшись, направился к жене. Ладонями сжал ее за плечи, попытался привлечь к себе, но Юля отстранилась.

– Зачем этот фарс?

– Это не фарс... Это правда...

– Правда в том, что ты впутался в какое-то грязное дело.

– Ну, какое там грязное дело? Я всего лишь заведую казино.

– Ты просто заведовал казино. А сейчас – не просто. Ты сказал, что стал своим для Семьи. А я знаю, что это такое – стать своим!

– Ну и что?

– Ты знаешь, почему погиб мой первый муж?

– Он в автокатастрофе погиб, – вспомнил Эдуард.

– Это официальная версия... Его убили. Он стал слишком своим для Семьи. Его бросили в самое пекло, и он погиб в перестрелке с азербайджанцами, из-за каких-то цветов... А ты из-за чего погибнешь?

Слезы подступили к ее глазам, всхлипнув, она обреченно махнула рукой и вышла из комнаты. Эдуард не стал ее догонять: не хотел, да и не мог, поскольку, как молнией, был поражен подробностями о гибели первого Юлиного мужа. Он не хотел повторить его судьбу...

Глава 7

Крупные капли дождя барабанили по жестянке подоконника. На улице сумрачно, даже прохладно, но в криминалистической лаборатории светло, сухо, правда, немного душновато. И старенький компьютер как-то натужно гудит. Худощавый мужчина с массивной головой ожесточенно щелкал мышкой, гоняя курсор по экрану монитора.

– Работы невпроворот, а вы тут ходите, мешаете, – ворчал он, адресуя свое недовольство Никифорову.

Но дело делал, потому что деваться ему было некуда. Павел и бутылку коньяка ему презентовал за срочность, и сам нависал над ним, требуя результат.

– Ну вот, твоя взяла, – торжествующим голосом сообщил эксперт. – Жировой опечаток пальца на дужке очков идентичен отпечатку указательного пальца с пачки сигарет... Извини, но заключения сейчас я составить не могу. Времени нет. Аврал у меня. Полный аврал! Вечером приходи. Или завтра утром.

– Да ладно, не горит, – воодушевлено взмахнул рукой Павел. – До вечера потерплю.

– Лучше завтра утром, – сквозь толщу диоптрийных линз просительно посмотрел на него криминалист.

– Нет, сегодня вечером, – отрезал Никифоров и широким шагом победителя вышел из лаборатории.

Павел понимал, что Лихопасов начнет выкручиваться. Ему на помощь придет жена, которая заявит, что в момент убийства муж находился вместе с ней дома. А жена у него не простая – дочь Бурбона, и уж она точно будет на стороне семьи.

Он представлял Юлию Лихопасову в образе коварной, стервозной бестии – черные волосы, дьявольский огонь в глазах, жесткое магнетическое обаяние красивой ведьмы... Одно его удивляло, почему Юлия Савельевна работала в городской поликлинике рядовым врачом. Может, это маскировка какая-то? Но зачем? Эра совковых цеховиков давно уже миновала, свои финансовые возможности можно выставлять напоказ... В любом случае Павел собирался поехать в городскую поликлинику, чтобы пообщаться с женой Лихопасова. Эдуард Михайлович тоже, казалось бы, не лопух, а надо же, на мякине прокололся. Может, и Юлии Савельевне удастся заморочить голову? А если нет, то хотя бы попытка в зачет пойдет...