Притворись моей женой - Айрин Лакс

– Что-то хочешь мне сказать? – улыбнулся Родион, обняв меня за плечи и прижав к себе.

– Даже не знаю. Может быть, «come here, baby?»

– Это я мигом! – ответил Родион и широко улыбнулся. Открыто и без всякого подвоха.

От его улыбки внутри всё мигом потеплело, и захотелось верить, что он не станет больше меня обижать и насмехаться, как в далёком прошлом. Я встала на цыпочки, потянувшись к нему губами. Медленно накрыла его губы своими и прижалась всем телом, чувствуя, как напрягся в ответ Родион. Тот час же одна его рука легла на плечо и, спустившись по спине, сжала мою попку. Я легонько поцеловала нижнюю губу Родиона и прошлась по ней кончиком языка. Осмелев, потянула к себе его лицо и дотронулась до верхней губы, прикусив её зубами.

Веки сами затрепетали и закрылись, погружая в спасительную темноту, в которой было так сладко целовать Родиона, посасывая его упрямые, резко очерченные губы.

– Сла-а-адкая, – ласково протянул Родион, оторвавшись от моих губ на мгновение.

– А как же Ласточка?

– Тебе же не нравится это прозвище.

– Сегодня мне нравится всё, – прошептала я, чувствуя, как меня начинают укачивать какие-то совершенно неправильные и нереальные волны, унося куда-то далеко от берега здравого смысла. И, честно говоря, не хотелось сопротивляться ласковым, но настойчивым прикосновениям возбуждения.

– Тогда грех не воспользоваться моментом, – прошептал Родион и разом накрыл мои губы своими. А целовался он чертовски приятно.

Крупные мужские ладони гуляли по спине и оглаживали ягодицы, перемещались на талию и согревали кожу через ткань платья. Язык Родиона проталкивался всё глубже, подавляя мою волю. А ноги в коленях вдруг подогнулись, и стало тяжело держаться на ногах, поэтому я крепче вцепилась в широкие плечи Родиона, позволяя ему вытворять с моими губами всё, что ему взбредёт в голову.

Руки Родиона сомкнулись на талии. Свинцовая тяжесть мужских ладоней приятно давила на спину. Одним нажатием на поясницу Родион вдавил меня в своё тело, сложенное из стальных мускулов. Останавливаться не хотелось совсем. Я таяла под напором горячих поцелуев. Страсть утягивала в пучину с головой, и трудно было сделать хотя бы шаг в сторону. Тело было охвачено огнём.

– Чёрт… Надо куда-то переместиться, – прошептал Родион.

Он разжал объятия и потащил меня за собой. Куда-то. Неважно, куда… Лишь бы вдвоём. Мы перебежками добрались до пешеходного перехода и дожидались, когда загорится зелёный свет.

– На той стороне улицы отель. Я надеюсь, там найдётся хотя бы один номер…

К счастью, нам улыбнулась удача. Минуты оформления показались мне нестерпимо долгими. По лестнице, ведущей на второй этаж, мы поднялись за несколько мгновений. И едва за спиной захлопнулась дверь, Родион сгрёб меня в охапку и, подхватив под попку, сел на кровать, усадив меня сверху. Комната освещалась одним настенным бра. И его мягкого желтого света хватало, чтобы озарить глаза Родиона, горящие нетерпением.

Глава 15. Таня

Родион нетерпеливо и жадно смял мою грудь и переместил горячие ладони на мои колени, забираясь под подол персикового платья. Он продолжает яростно терзать мой рот глубоким и нещадным поцелуем, от которого под кожей загорается яркое пламя желания. Низ живота пульсирует, а в трусиках становится предательски горячо и влажно. Родион довольно стонет и оглаживает пальцами нежную кожу с внутренней стороны бёдер. Он перемещает пальцы под попку и, подхватив, устраивает меня поудобнее. Горячей промежностью я чувствую его мощную эрекцию под грубой тканью джинсов.

– Чёр-р-рт, – стонет он, когда я непроизвольно начинаю раскачиваться, сидя на его бёдрах.

Одной рукой Родион стискивает грудь, а вторую запускает под тонкую ткань трусиков, касаясь пульсирующего клитора подушечками пальцев. Я громко стону, не в силах противиться желанию податься вперёд, вымаливая ласку. Родион тихонько посмеивается, продолжая покручивать клитор пальцами, сжимая его и пощипывая. От искушённой пытки удовольствием хочется царапаться и кусать мужчину, доводящего меня до экстаза одними пальцами.

Родион движется дальше, водя пальцами по влажным складочкам возле входа. Уже не контролируя себя, умоляю его продолжать.

– Ты такая мокренькая…

Родион согнутым пальцем проводит по влажному лону, заставляя содрогнуться от яркого желания, а потом мучительно медленно вводит в меня палец.

– Приподнимись немного… Хочешь ещё один пальчик внутри?

Да-да-да! Киваю, как китайский болванчик, и протяжно стону. Тело выгибается в спине, когда два пальца начинают проникать. Чувственно и глубоко, но невероятно медленно.

– Кому-то не терпится? Потрись об меня, моя сладкая.

Я послушно исполняю приказ. Но если бы он этого мне не приказал, я бы и сама как следует качнула бёдрами, приподнявшись и с силой опустившись на его пальцы. А сейчас подмахиваю, кайфуя, когда его пальцы задевают чувствительные точки. Яркие всполохи удовольствия обжигают кожу. Она становится разгорячённой и влажной. Сама не замечая, жадно покусываю мощную мужскую шею, впиваясь влажными поцелуями.

Родион вынимает пальцы из моих трусиков. Я протестующе стону – стало слишком пусто.

– Руки вверх, сладкая. Избавим тебя от лишней одежды.

Родион в два счёта избавляет меня от платья, каким-то чудом обнаруживая миниатюрную застёжку на спине. Бюстгальтер отправляется туда же, на пол. Родион сразу же наклоняется и обдаёт горячим дыханием кожу груди, лижет кончиком языка ложбинку между грудей. Пальцы обеих рук одновременно начинают ласкать упругие полушария, приближаясь к тугим вершинам. Он вдруг резко сжимает твёрдые сосочки, выкручивая их. Я взвиваюсь вверх над его бёдрами и опускаюсь вниз. Возбуждение нещадно простреливает насквозь. Невыносимо горячее и влажное.

Стоны уже льются бесконечно из моих губ. Я пытаюсь расстегнуть пуговицы на мужской рубашке, но пальцы трясутся, и удаётся справиться только с первой из них, остальные не хотят поддаваться. Раздражённо дёргаю, слыша треск ткани. Родион отрывается от меня. Потемневшие глаза пылают огнём. Он мягко нажимает на мои плечи, вынуждая лечь на спину. Крупные пальцы стаскивают трусики по бёдрам.

– Какие они мокренькие… насквозь.

Взгляд Родиона прожигает дорожки пламени на моём обнаженном теле. Каждый участок начинает отчётливо гореть, когда груди, впалого живота и бёдер касается его взгляд. Я лежу абсолютно обнажённая, а Родион всё ещё