Ветер ночи - Карл Вагнер

– Значит, вы действительно собираетесь дополнить труд Нентали «Толкование древнейших каббалистических знаков»? – спросил священник в сером клобуке.

Клесно возмущенно приподнял густые брови:

– Разъяснить, а не дополнить, преподобный Каллистратис. Я вижу, что вы тоже прекрасно осведомлены в этой области. Вечер и впрямь предвидится интересный.

– О, пожалуйста, ученые господа, – передразнил их донесшийся из угла комнаты насмешливый голос. – Не утомите нас до смерти столь возвышенным спором.

– Заткнись, Хеф! – прервал его грубый бас. – Тебя ждет смерть более интересная, чем от скуки, когда мы доберемся до Радера!

Послышался непристойный ответ, затем глухой удар. До сидящих за столом донесся звон цепей и приглушенные проклятия.

– Ранвиас, сын сифилисной шлюхи, ты едва не выбил мне зуб! Смелый сукин сын – избивать закованного в цепи человека!

– Перед тем как ты оказался в цепях, у нас были равные шансы, Хеф, – проворчал Ранвиас. – Вскоре после того, как мы окажемся в Радере, тебе никогда уже больше не понадобятся зубы.

– Посмотрим, Ранвиас. Мы еще поглядим, кто кого. Мне и раньше встречались хитрые ублюдки, охочие до денег, но не один из них так и не дожил до того, чтобы пересчитать золотые, что обещаны за мою голову.

Клесно указал на двух мужчин, сидящих в углу зала. Один из них, высокий воин с тяжелым подбородком и поседевшими волосами, был одет в зеленую тунику рейнджера. Другой, его пленник, – худощавый мужчина с узким лицом и грязной желтой бородой – был обладателем невинных голубых глаз, слишком невинных для человека, скованного по рукам и ногам.

– Вон тот – это Сумасшедший Хеф. Молва о нем, должно быть, докатилась и до вас, глубокоуважаемые господа. Выглядит совсем безобидно, но я сомневаюсь, что все молитвы вашего духовенства смогли бы очистить его душу от совершенных им жутких преступлений. Мы говорили о нем как раз перед вашим приходом. Этот воин, в конце концов, нашел дорогу к пещере, в которой было логово Хефа. Если он теперь сможет сделать то, что не удалось пока ни одному смельчаку – довезти бандита до города и сдать властям, то городскому палачу в Радере предстоит тяжелая работенка.

Откуда-то с верхнего этажа трактира донесся женский крик.

Священник поднялся было с кресла, но замер на полдороге, заметив, что никто не обращает на стоны ни малейшего внимания.

Вопль, полный боли, снова разнесся по обшитым деревом коридорам трактира, по узкой деревянной лестнице, ведущей вниз.

Кто-то захлопнул дверь у лестницы, заглушая крики.

Двое других путешественников посмотрели друг на друга. Один из них, весь заплывший жиром, молча пожал плечами и продолжал поглощать яблочный пирог. Его менее тучный товарищ задрожал и в отчаянии уронил голову на руки.

– Господи, когда же это кончится? – простонал он.

Толстяк вытер замасленные губы и потянулся за очередным куском пирога.

– Выпей вина, Дордон, оно хорошо успокаивает нервы.

Пассло тронул священника за плечо:

– Не волнуйтесь, преподобный Каллистратис. Наверху рожает молодая жена торговца. Нет причин для беспокойства. Как видите, муж невозмутим. Только его брат кажется слегка взволнованным.

– Этот кусок жира – просто недоумок! – усмехнулся Клесно. – Думается, его мозги давно уже сгнили от сифилиса. Жаль только его жену – бедное дитя! Если бы наш хозяин не послал к ней служанку, этот дегенерат, несомненно, оставил бы ее рожать в одиночестве.

– Таинство рождения, – нравоучительно сказал аббат, – при котором боль есть счастливая обязанность.

Тем временем трактирщик разложил на столе разделочные доски и буханки черного хлеба. Следом за ним появился смуглый карлик, единственный слуга, которого священник увидел в трактире. В коротких, но крепких руках он нес огромное блюдо с жареным мясом, которое подносил каждому гостю, чтобы тот мог выбрать себе кусок по вкусу. Толстый торговец нетерпеливо заворчал, когда увидел, что карлик остановился сперва перед столом, за которым сидели аббат и два его собеседника.

– Пожалуйста, Джаркос, – взмолился его брат. – Не оскорбляй только этих высокочтимых господ!

Хеф захихикал:

– Смотрите, не съешьте все! Оставьте хорошую, увесистую кость для бедного беззубого Хефа!

Доносящиеся сверху стоны, приглушенные толстой дубовой дверью, теперь слышались чаще.

Трактирщик нервно улыбнулся, потирая руки в черных перчатках.

– Я принесу еще вина, Боджер, – сказал он карлику, – а ты возьми мандолину и сыграй гостям.

Карлик ухмыльнулся и поспешно скрылся в дальней комнате. Через мгновение он появился снова – в шляпе с перьями и с мандолиной в руках.

Его пальцы с неестественно длинными ногтями, похожими на лезвия ножей, ударили по струнам инструмента, и он начал прыгать по комнате, распевая пронзительно-тонким голоском комические куплеты.

Сверху продолжали доноситься стоны, но путешественники скоро привыкли к ним и даже не заметили, как они прекратились.

Глава 3. ВЫ ЗНАЕТЕ ПЕСНЮ ВАЛЬДЕЗИ?

– …И тогда, как раз в тот момент, когда охотник повернулся, услышав сзади себя странный шум, оборотень прыгнул на него с крыши хижины! Охотник попытался выхватить серебряный кинжал, висящий у пояса, но ножны были пусты! И только теперь вспомнил он предупреждение старца! И, умирая, он увидел, что зверь, вырвавший ему горло, имел огненно-желтые глаза его жены!

Клесно поудобнее устроился в кресле и выпустил струю дыма в сторону слушателей, расположившихся вокруг камина.

– Браво! – взвизгнул Джаркос, толстый торговец. – Какая история! Значит, его жена и в самом деле была оборотнем?

Клесно даже не соизволил ответить. Вместо этого он кивком головы поблагодарил аплодирующих слушателей.

От еды остались лишь обглоданные кости и сырные корки. За окном гудел холодный осенний ветер, а в трактире разомлевшие от тепла путешественники попивали вино. Было поздно, но никто не хотел спать. Подтащив кресла поближе к горящему камину, они слушали баллады карлика Боджера, а когда наступила ночь, кто-то предложил рассказывать истории.

– Горы в царстве Халброса кишат всякой нечистью, – с дрожью в голосе заметил Дордон. – И что тебе дался этот Радер, Джаркос? Ты же знаешь, там уже много лет никто не торгует шерстью.

– Мой астролог согласился, что это мудрое решение. Я сам позабочусь о наших денежках, дорогой братец. – Джаркос безуспешно попытался придать расплывающемуся от жира лицу решительное выражение.

– Что касается всякой нечисти, то это отнюдь не единственная здешняя напасть, – заметил Ранвиас, показывая пальцем на пленника. – Всего два дня тому назад в горах буйствовал Сумасшедший Хеф. Одному Тоэму известно, сколько несчастных погибло от его руки. Его любимая хитрость – выползти окровавленным на дорогу и стенать, что он – несчастная жертва Сумасшедшего Хефа. От многих добросердечных людей остались одни кости между камнями. Хотел бы я никогда не видеть его логова.