Алмазный эндшпиль - Михалкова Елена Ивановна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А то и врачами!
Игорь почувствовал, что, если старух не остановить, они решат его судьбу, и больше он не будет им интересен.
– Новости! – Игорь ухватился за спасительное слово. – Тетушки, новости нужны всем! Вы можете помочь нашим читателям узнать больше!
Одна карга недобро сощурилась:
– А кто вам сказал, молодой человек, что мы хотим облагодетельствовать ваших читателей?
– Пусть живут без новостей, – согласилась вторая. – Больше времени на книги останется. Все польза.
И обе замолчали, надув щеки.
Игорь огляделся, выискивая еще кого-нибудь, но двор был пуст.
– Женщины, – умоляюще сказал он. – Меня с работы выгонят! Ну что вам стоит рассказать?
– Слышишь, Валя? – усмехнулась одна старуха. – Какие чудные метаморфозы мы с тобой претерпели! Были бабули, затем стали тетушки, а теперь уже и женщины! Такими темпами до девиц дойдем.
– Да что рассказывать-то? – проворчала вторая, смилостивившись. – Подумаешь, свалился пьяница с крыши. Тоже мне, событие дня!
– А почему вы решили, что он пьяница? – заискивающе спросил Игорь, утратив всю самоуверенность. – Кажется, говорили, что трезвый…
Старуха криво усмехнулась:
– Кеша трезвым не бывал. Хоть и нехорошо так говорить о покойном. Жалко его, непутевого.
Игорь изменился в лице.
– Какой Кеша? – пробормотал он. – Что за Кеша?!
– Алкоголик, бродяжка наш местный. Обычно по подъездам отогревался. И что его на крышу понесло?
– Должно быть, белая горячка, Валь! Или устал человек от такой жизни, решил закончить все. Самоубийство, конечно, грех большой…
– Подождите! – закричал Игорь. – Какой еще алкоголик?! Почему самоубийство? Разве он не был ранен?
Старухи возмущенно уставились на него.
– Во-первых, сбавьте тон, молодой человек, – высокомерно сказала первая. – Во-вторых, вы явно пришли не по тому адресу. У нас здесь никого не ранили.
– И в другой раз проверяйте как следует информацию! – ввязалась зловредная вторая.
– Но стреляли же… – пробормотал Игорь в полной растерянности.
– Подростки баловались. Эти ужасные петарды…
Игорь хотел спросить про оружие, найденное на крыше, но вовремя спохватился. Старухи и так смотрели на него с подозрением. Он вяло поблагодарил их и пошел прочь.
Какой-то алкоголик Кеша… Как это могло случиться?! Игорь остановился, задрал голову. Как все произошло? Они выбежали на крышу, и беглец почти сразу свалился. Мог это быть какой-то местный алкаш?
Приходилось признать, что мог.
Игорь грязно выругался. Но если с крыши упал алкаш, то куда делся курьер?! В подъезде нет лифта, нет мусоропровода, ему некуда было спрятаться от них… Но где же он тогда?!
Ответ пришел сам собой. Если раненый курьер не прятался от них в подъезде, значит, он прятался в чьей-то квартире.
– Ах ты сволочь, – злобно пробормотал Игорь себе под нос. – У кого ж ты окопался?
Он замер, потому что в голову ему пришла простая мысль. «Где курьер, там и бриллианты!»
Значит, еще можно реабилитироваться в глазах шефа! Если этот раненый недоумок жив, он найдет его и заберет оставшуюся половину груза. В подъезде не так много квартир…
Вот только как же понять, где именно спрятался перевозчик?
Игорь огляделся. Старухи уже ушли, и двор совершенно опустел. Странноватое местечко, такое безлюдное… Но это ему только на руку.
Он набрал код, который они выбили из старой вешалки, и вошел в подъезд. По четыре на каждом этаже – значит, всего двадцать. Игорь пошел наверх, присматриваясь к закрытым дверям.
«Эй, перевозчик, ты где?»
Добравшись до самого верха, Игорь остановился. Люк, ведущий на крышу, уже закрыли, и на нем висел огромный замок.
Он осмотрелся. Все то же самое, что на других этажах: две двери, четыре звонка… Но правая, кажется, чуть приоткрыта. Игорь подошел ближе, присматриваясь, осторожно толкнул ее – и схватился за кобуру, спрятанную под курткой.
Дверь отворилась. За ней оказался освещенный тамбур с небрежно набросанной обувью. Из-под сдвинутого коврика виднелись темные пятна.
Игорь чуть не сплюнул на пол в ярости, поняв, где прятался от них раненый курьер, пока они с Генкой шарахались по крыше.
Так вот он где – в одной из двух квартир! Может, здесь живет кто-то из его знакомых, оттого он и рванул так уверенно в этот подъезд?
Игорь вернулся на лестничную площадку и стал спускаться вниз. Он непременно вернется сюда. Завтра же. Но уже не один. Одному – опасно. Кто знает, что за приятель у курьера…
Навстречу Игорю поднималась женщина средних лет – тощая, очкастая крыса с русыми волосами, убранными в хвост. Он посторонился, пропуская ее. И даже чуть не спросил, кто живет на пятом этаже, но взглянул на ее замкнутое лицо и промолчал. Эта тетка могла рассказать о его интересе тому, кто помог спастись курьеру. Пусть для него станет сюрпризом следующий визит Игоря.
Он поднял воротник и быстро сбежал вниз.
Вера Воронцова проводила взглядом незнакомого мужчину. Он как будто хотел что-то спросить у нее, но потом передумал… Вера порадовалась, что он передумал, потому что лицо незнакомца показалось ей неприятным: узенькое, серое, словно крысиная мордочка. Была в нем какая-то туповатая сосредоточенность и жестокость.
Она хотела рассказать об этом мужчине Майе Марецкой, но стала разбирать одежду для своих подопечных, захлопоталась – и забыла.
Глава 4
В пятницу утром в парке «Сокольники» было многолюдно: по дорожке, ведущей к павильону номер четыре, ручейком тянулись посетители. Здесь проходила ежегодная ювелирная выставка, каждую весну собиравшая ювелиров со всей России.
В небольшом павильоне царила неуловимая атмосфера старинного восточного базара. Слева искрились авантюрины, по которым словно рассыпался золотой песок, голубела бирюза, сверкал горный хрусталь. Справа манили к себе глубокие, как вода, загадочные аквамарины, за ними полыхали рубины, и царственные сапфиры, вобравшие в себя морскую синь, приковывали взгляды. Кроваво-красная яшма, бледные селениты, нежные фиалковые аметисты, и рядом – высокомерные изумруды, холодные, недостижимые, как зеленые звезды.
Но центром выставки были все же не они. Напротив входа стояла небольшая стеклянная витрина, а возле нее толпились люди. Каждому хотелось посмотреть на чудо, главную приманку этого сезона – шестнадцатикаратный синий бриллиант «Зевс».
«Зевс» возлежал на белоснежной подставке, подсвеченный со всех сторон мощными лампами, и, казалось, от него исходит сияние. Позади высился огромный рекламный плакат банка «Зевс», которому принадлежал редкий бриллиант. «Мы – на Олимпе» – гласила надпись на плакате. Между плакатом и витриной стоял охранник, словно архангел у врат рая, решающий, кого пустить на Олимп.
Табличка возле витрины предупреждала, что бриллиант «Зевс» скрыт за пуленепробиваемым стеклом. Прочный стеклянный саркофаг был водружен на подставку, а подставка – на четыре металлические ноги. Вся конструкция выглядела весьма внушительно.
– Смотри, Гош, как сияет! – восхищенно сказала женщина в группе зрителей. – Сколько ж он стоит, а?
Вместо Гоши ей ответила строгая девушка в очках:
– Стоимость синих бриллиантов может достигать миллиона долларов за карат.
Позади строгой девушки кто-то завистливо вздохнул.
Женщина наклонилась к витрине и прочитала: «Бриллиант „Зевс“, страна происхождения – Индия, найден в 2001 году. Уникален».
Больше о бриллианте не было сказано ничего. Уникален – и точка.
– А почему он не круглый, а с заостренными концами? – спросил кто-то.
Ответила та же строгая девушка:
– Такой вид огранки. Называется «Маркиз».
Вмешался охранник:
– Толпиться не надо, – веско проговорил он. И, подумав, добавил: – Пожалуйста.
Люди подались назад. Охранник удовлетворенно кивнул и вновь застыл как изваяние.
В это самое время у входа в павильон остановилась «Газель» с надписью по всему борту – «Горсвет». Из нее выскочили двое ребят в потертых серых комбинезонах, украшенных той же надписью. Один из парней – грузный увалень – вытащил из нутра «Газели» смотанный провод и двинулся к павильону, разматывая шнур. Второй, щуплый и узкоглазый, догнал его, размахивая какими-то бумагами.
