Пока она не передумала - Элли Блейк

— Сейчас он начнет с тобой флиртовать, — предупредила Веронику хозяйка дома, передавая ей бокал с аперитивом. — Не знаю, говорил ли тебе Митч, но в свое время мы с Джеральдом работали в галерее. Вернее, Джеральд галереей владел и управлял, а меня он нанял работать в приемной. Служебный роман. Я в него влюбилась с первого взгляда. А он еще несколько месяцев мучил меня своим напускным равнодушием, пока наконец не пригласил на свидание.

— Никогда не устану гордиться этим поступком, — заметил Джеральд. — Сколько стихий во мне боролось тогда, сколько сомнений я испытал, сколько всякого передумал. Всегда сложно отважиться на сближение с тем, к кому по-настоящему неравнодушен.

— Я всегда удивлялась его нерешительности. Он такой до сих пор. Поразительно, как в одном человеке могут сочетаться такие крайности. Джеральд удивительно волевой и напористый в бизнесе, но при этом чрезвычайно застенчивый в быту.

— Вы, наверное, романтик, Джеральд? — спросила пожилого человека Вероника.

— Чтоб меня! — с притворным ужасом бросил тот.

— Разве ж он в этом сознается? — рассмеялась Мириам. — Наше время что-то странное делает с людьми. Модно быть наглыми и циничными и немодно — стремиться к чистоте и простоте. Обидно, что столько светлых душ просто не имеют шанса развиться во что-то прекрасное.

Вероника почувствовала, как слезы наворачиваются у нее на глазах.

— Сын, почему ты не защитишь человеческий род и нашу эпоху? — шутливо спросил Джеральд.

— Может, это человеческий род и эпоху нужно защищать от таких, как я? — серьезно произнес Митч. — Я полностью согласен с мамой.

— А какие мужчины нравятся мисс Бинг? Романтичные хлюпики или решительные деляги? — поинтересовался хозяин дома.

— Наверное, ни те, ни другие. Только как узнать, если люди в совершенстве владеют искусством маскировки. Сейчас все, не прекращая, играют, и я не исключение, — грустно заявила гостья.

— А что ж, по-вашему, мужчина, сам толком в своих чувствах не разобравшись, должен гордо вещать о них везде и всюду?

— Конечно, ты должен, Митч, — усмехнулся Джеральд. — Столькие ждут этого от тебя. Я прав, Вероника? — лукаво подмигнул гостье хозяин.

— Разве разговор о том, чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям? — строго спросила Мириам. — Драматично, что мы сами долгие и, как правило, лучшие годы жизни сами обманываем себя, сменяя маски, выдумывая себе нелепые цели, стремясь соответствовать общепризнанному стандарту.

Прерывисто вздохнув, Вероника дрожащими руками поднесла ко рту бокал с аперитивом.

— Что с тобой, дорогая? — спросила Мириам.

— А как отделить стремления, хорошие или дурные, от самого человека? Если он сопрягает свое счастье с конкретным достижением и свято в это верит, то как он может не пройти весь тот путь, который предначертан ему? — спросила Вероника. — Я знаю, как многие люди относятся ко мне. Более того, я убеждена, что если бы в аукционном доме не сложились известные обстоятельства, то Митч никогда не принял бы меня на работу.

— С чего ты взяла, милая? — попыталась разубедить ее Мириам, видя, как ее гостья разнервничалась.

— Я это знаю. Просто знаю, — настаивала она.

— Ерунда, Вероника. Наняв вас, Митч не устает отмечать, что ваш самобытный подход идет на пользу общему делу, — проговорил отец. — Мириам пересказала мне вашу речь, и я готов полностью согласиться с сыном.

— Это правда? — спросила гостья, просветлев.

— Сюрприз! — воскликнул Джеральд.

— И еще какой, — отозвалась Вероника, отставив бокал и посмотрев на своего героя.

— Сказалось напряжение, — сочувственно проговорила Мириам, нежно погладив молодую гостью по спине. — Ты так легко держала себя с этими ходячими банкоматами, представляю, чего тебе это стоило. Даже при наличии большого опыта общения с такими людьми подобные мероприятия — всегда стресс.

— Это мне одному кажется, что ужином повеяло?! — воскликнул Джеральд.

— Нет, на самом деле, дорогой, — ласково проговорила Мириам и поцеловала мужа в лоб.

Только когда хрупкая белокурая женщина покатила его кресло перед собой в направлении столовой, Вероника заметила, что Джеральд заметно ограничен в движениях. Спину он держал неестественно прямо, а ноги его были укрыты толстым пледом из ангорской шерсти.

Вероника замерла в изумлении. Митч приблизился к ней.

— Скажи... — прошептала она, — что с твоим отцом?

— Несчастный случай на треке несколько лет назад. А в остальном все нормально. Он еще всех нас переживет, — улыбнулся Митч и жестом пригласил ее пройти в столовую.

— Дай-то Бог, — шепнула она.

— Все нормально, Вероника, — крепко взяв девушку за руку, заверил ее Митч. — Обещаю, что следующую пару часов не будет никаких потрясений.

После ужина внесли десерт. К этому времени Джеральд велел Веронике называть его по аналогии с мультипликационным мышонком, а сам сократил имя гостьи до Ники.

— Итак, Джерри, — удовлетворив его просьбу, обратилась к нему Вероника. — Ведь не после первого же свидания вы отправились к алтарю. Наверняка были какие-то безумства и пылкие признания, прежде чем прекраснейшая из женщин согласилась стать вашей супругой.

— Это ты верно подметила, Ники. Именно, прекраснейшая из женщин, — растроганно кивнул пожилой человек.

— Как вы завоевывали вашу Мириам? Цветы каждый день? Писали ее имя крыльями аэроплана в небе над Мельбурном?

— Нет. Я просто повалил Мириам на кушетку и наградил самым незабываемым поцелуем в ее жизни.

— Фи, — изобразила разочарование Вероника. — Я была уверена, что вы романтик.

— Ты просто не представляешь, что это был за поцелуй, — гордо произнес глава семьи.

— На рабочем месте? — спросила Вероника.

— Именно, дорогуша, — все с тем же гордым видом кивнул ей Джеральд.

— В наше время это расценивается как сексуальное домогательство, — проговорила гостья.

— Он и в прежние времена таковым был. Но нас это не останавливало, — дерзко объявил пожилой мужчина.

— Не останавливало, потому что не было прецедентов. А вот если бы были, то я легко отсудила бы у тебя хорошее состояние и отправилась бы тратить его на Лазурный берег Франции в компании со знойными жиголо, — поддразнила супруга Мириам.

— Выпьем за женскую мечту! — рассмеялась Вероника и подняла бокал.

Все охотно с ней чокнулись.

— Ты смелая девица, Бинг! — искренне похвалил ее отец Митча.

— Все мы смелеем, когда ничего другого не остается. Уж вам-то это, как никому другому, должно быть известно, — ответила она.

— Определенно они спелись, — шепнул Митч матери.