Идущий вопреки (СИ) - Ра Дмитрий

Тень слабела и двигалась медленнее. Но улыбаться не переставала до самого конца. Наоборот, казалось, что она вот-вот рассмеется неуклюжести своего врага.

Удар окровавленной ладонью прошелся по лицу Тени, срывая черный капюшон.

Лохмотья ткани разлетелись во все стороны, раскрывая личину улыбающегося личности.

Изуродованное лицо молодого альва из таверны смотрело равнодушным, но горящим синим пламенем глазом. Незаметный альвеныш, что кланялся Харну и убирал со стола наши объедки. По всему его лицу были огромные волдыри. Белесый пустой и мертвый глаз в глазнице истекал багровыми слезами. Кровь, омывала все это уродство. Разорванное только что длинное ухо висело на кусочке кожи. И губы. Улыбающиеся губы. Голубым пламенем глаз изучал душу существа, выражая… сострадание? Откуда-то в голове Тарека возникли образы понимания ранее неизвестного ему слова.

Страх!

Тень обессиленно завалилась на спину. Сейчас! Убей! Порви! Избавься!

Страх!

Ноги не могли сдвинуться с места. Они боялись подходить в окровавленному и умирающему куску мяса.

Окровавленный и разломанный увечьями альв пробудил у существа дремлющее инстинктивное чувство. Чувство ужаса. Если тварь подойдет ближе, то умрет. Навсегда.

СТРАХ!

Тарек не мог пошевелиться. Не мог даже убежать. Голубой оттенок чужого глаза запечатлелся в памяти и слепил сейчас взор ярче полуденного солнца. Усиленные кости отказались слушаться. Тень не двигалась на земле и давно уже перестала дышать, но ужас и непонимание происходящего никак не проходили.

Жгучая боль прошлась по иссохшей спине. Что-то ударило один раз, второй, третий… Спина Тарека была утыкана тяжелыми перьями ворона. Сердце же пробило насквозь необычным белым оперением.

Человек, клаахат и метаморф Тарек умирал и почему-то был рад этому. Страх уходил.

— Траш-Ма-а-Кхар… — последние непонятные слова слетели с тонких губ убийцы и насильника. Пустота.

* * *

Я сидел на гнилом стуле за стойкой таверны «Старый Дубок». Борак натирал деревянные чарки и улыбнулся мне. Огромный ожог на щеке и черная впадина вместо глаза его не беспокоили.

— Хорошо же ты себя покалечил, альв. Мог бы и убежать, — трактирщик ухмыльнулся мне. По краям губ потекла небольшая струйка крови. — Сдалась тебе эта Академия. Тьфу! — Борак сплюнул на пол. По гнилым половицам застучал пожелтевший зуб.

Крыса Огрызок подбежала на маленьких ножках к зубу, схватила лапкам и в миг проглотила нежданную добычу. В ее рваном животе показалась белесая косточка.

— Он бился как настоящий мужчина. Молодца, — обнаженная Шеня сидела рядом и заталкивала в кровавое отверстие ячневую кашу с кусочками мяса. Ее пухлое, но миловидное тело было все в царапинах и синяках. Многочисленные ссадины кровоточили. — У меня муж также бился с этим дерьмом. Сыночка защищал… Эх… не защитил только.

Кап… Кап… Кап…

— Я умер? — спросил я.

— В смысле ты умер, альв? Головушкой ударился что-ли? — вылупил на меня единственный глаз трактирщик.

— Ха-ха-ха. Не выспался поди наш работничек. Может тебе кашки добавить? — тело Шени передергивалось в такт звонкому смеху.

Кап… Кап… Кап… Кап…

— Обойдется. Харчи еще на него тратить. Вдруг гости придут, — в страхе потерять порцию каши, затараторил Борак. — Что ж так холодно то… Ты мне обещал дыры заделать? И?

— Да. Обещал… Ладно, пойду… — ответил я. Странные ощущения неправильности не покидали меня. Я отбросил эти мысли и улыбнулся хорошему дню.

Кап… Кап… Кап… Кап…

Я встал со стула и почувствовал резкую боль в спине. Обернулся.

Шеня стояла. Она воткнула мне между лопатками столовую вилку и оскалилась опухшим лицом.

Огрызок вцепился в дырявый сапог и пытался догрызаться до вкусной плоти. Не успел я хоть что-то сказать или сделать, как трактирщик схватил Шенину тарелку с горячей кашей и плеснул мне в лицо. Лицо обдало горячим, во рту почувствовался вкус ячневой каши и… какой-то копошащейся дряни. Я сплюнул. На полу извивались розовыми телами дождевые черви.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты убил нас!!! — леденяще завизжали в один голос Борак и Шеня.

За окном таверны у старого дубка стояла длинноволосая красивая фигура Хеллора и улыбалась уродливому Хеллору в таверне.

Кап… Кап…. Кап…

Под стулом, на котором сидела Шеня, растекалась багровая лужа.

«— А-а-а-а-а!!!» — хотел я прокричать, но не смог. В глотке застрял шевелящийся комок.

* * *

— А-а-а-а!!! — крик пронзил темноту. Я открыл глаза. Ничего не вижу. Не могу пошевелиться. БОЛЬ!!! — А-а-а-а-а!!!

Чьи-то шаги. Свет. Какой белый. Никогда не видел такого света.

— Он не выживет, — спокойный голос болью отдавался в ушах. — Гуманней будет закончить его страдания. Инфекция попала в кровь. Рука загноилась. Ему конец.

Инфе… что? Никогда не слышал о… «А-а-а-а!!!». Мысли путались и терялись. Я горел огнем. Пот стекал с меня огненными ручьями.

— Дайте ему анти….. — голос словно в тумане.

— Вы не имее… — второй голос возмущался.

— Под мою отв…. — глухим эхом отдалось последнее, что я расслышал.

Темнота.

* * *

Я проснулся в просторной и светлой хижине. Набитый соломой матрац согревал больные конечности. Запах свежеиспечённого хлеба и лука приятно кусал за нос. В животе заурчало.

Как же все болит. По мне, как будто, прошлось стадо коров. Левая рука, к моему превеликому сожалению, не отросла. Культя была обмотана тряпками и страшно болела. Кто-то со мной знатно повозился. Я попытался вспомнить, что же произошло в лесу. Последнее, что осталось в голове — это момент, когда я свалился в обморок перед Тареком. Странно, но похоже, что я еще жив. Клаахат бы точно меня сожрал. Значит ли это, что на этот раз сфера страха все-таки сработала и тварь в страхе убежала? Не зря же я старался. Или же?..

— Здравствуй. Можешь говорить или мне зайти попозже? — участливый голос за спиной заставил меня вздрогнуть. Я не мог даже пошевелиться, чтобы посмотреть на говорящего.

— О, прости, пожалуйста. Не хотел тебя напугать, — сказал голос и на свет показался человек. Очень странный человек. Прошитые аккуратным швом черные сапоги очень хорошего качества. Кожаные штаны были рваными в области коленок и, судя по всему, это было сделано специально. Расстегнутая синяя куртка оголяла безволосую грудь с татуировками разномастных животных. На голове была крайне глупая и непонятная прическа. Бока выбриты, а длинные пепельные волосы посередине торчали кверху. Судя по блестящему цвету и стойкости такой конструкции — они были смазаны гусиным жиром с чем-то клейким. Но самое странное — это нос. Зачем ему было прокалывать перегородку носа для того, чтобы вставить туда кольцо? Он что, как непослушная корова, нуждался в пастухе?

Человек взял аккуратный деревянный стул и сел напротив меня.

— Спрошу еще раз. Мне зайти попозже, когда ты отдохнешь? Я не хотел бы тебя утомлять разговорами, — человек искренне улыбался и, казалось, очень переживал за мое самочувствие. Чересчур переживал.

— В-все нормально. Давай поговорим. Но начну я, — я попытался сесть, чтобы не быть настолько ниже уровня незнакомца. Очень неприятно быть настолько беспомощным перед странным чужаком. Не получилось. — Первый вопрос. Где я? Второй. Кто ты?

— Да, конечно. Это правильные вопросы. Отвечаю, — казалось, что человек со странной прической был счастлив ответить мне. — Мы в деревне Праско, а я твой Лейнус из Академии. Но нам, к сожалению, не доводилось встречаться раньше. Академия большая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Человек сиял улыбкой. Он был вежливым и терпеливым. Он не торопил меня с ответом и с удовольствием наблюдал за мимикой моего лица, которое сейчас терзало лишь сомнение в сказанном.

Пауза нависла над нами. Человек безотрывно смотрел мне в глаза и ни единый мускул не дрогнул на его лице. Он действительно похож на Лейнуса. Прекрасный контроль над своим лицом. Вряд ли я мог бы сейчас похвастаться тем же самым.