Осада Тьмы - Роберт Сальваторе

Теперь Дварфендарроу снова было торговым поселением и выглядело примерно так же, как во дни славы Мифрилового Зала, но называлось оно теперь Сеттлстоуном, и жили здесь люди, ставшие посредниками занятых в шахтах дварфов. Соглашение вроде было и разумным, и прибыльным для обеих сторон, но Берктгар, казалось, не сознавал, насколько он усложняет положение. Кэтти-бри и Дриззт хорошо понимали, что если он не прекратит требовать Эйджис-фанг, то Бруенор, скорее всего, прикажет варварам убираться с этой земли.

А гордые варвары, конечно, никогда не подчинятся такому приказу. Ведь земля была им подарена, а не отдана во временное пользование.

Так что возможность войны между спустившимся с гор народом Бруенора и варварами не представлялась такой уж невероятной.

А все из-за Эйджис-фанга!

— Вулфгар бы не обрадовался, узнав, что стало камнем преткновения, — заметила Кэтти-бри, когда они подходили к поселку. — Ведь именно он сплотил их. Жаль, что память о нем может снова внести раскол.

Жаль, согласился про себя Дриззт. Какая ужасная ирония! Он зашагал более решительно; его задача стала казаться ему еще более значимой. Внезапно Дриззт понял, что его ведет в Сеттлстоун нечто большее, чем просто необходимость уладить разногласия между двумя неуступчивыми вождями. Он шел отстоять честь Вулфгара!

Спустившись в долину, они услышали пение — ритмичное торжественное перечисление свершений легендарного воина. Они прошли по пустынным улочкам, мимо распахнутых дверей домов, которые суровые варвары не считали нужным охранять. Оба знали, откуда доносится пение и где сейчас можно найти всех жителей Сеттлстоуна разом: мужчин, женщин и детей.

Единственным зданием, которое варвары возвели в поселке, было большое строение, способное вместить четыреста жителей и такое же количество гостей. Оно называлось Хенгорот — Медовый Дом. Здесь возносили торжественные молитвы, вспоминали славные дела и устраивали совместные пиры.

Хенгорот еще не был закончен. Нижняя часть его длинных стен возводилась из камня, а верх все еще затягивали оленьи шкуры. Дриззту это показалось вещественным олицетворением того, как сильно изменился образ жизни народа Вулфгара. Когда-то они были кочевниками, жили в Долине Ледяного Ветра и следовали за стадами оленей, поэтому их дома были сделаны из кож, чтобы при необходимости племя могло легко собрать их и взять с собой.

Но теперь закаленные северяне осели, их существование больше не зависело от стада. Этот источник был слишком ненадежным, и зачастую из-за оленей и пастбищ разгорались войны между племенами или с населением Десяти Городов, расположенных на трех озерах, где, в отличие от остальной Долины, жили не варвары.

Дриззту было приятно видеть, что жизнь северян стала теперь мирной и спокойной, но сердце щемило при виде незавершенных стен Хенгорота, при виде этих шкур, глядя на которые он вспоминал, скольким пришлось варварам пожертвовать ради спокойствия. Они утратили свой привычный уклад жизни, существовавший тысячи лет. Глядя на незаконченную постройку, бледную тень славных Медовых Домов прошлого, на каменные стены, внутри которых жил теперь этот гордый народ, Дриззт спрашивал себя, действительно ли их нынешняя жизнь была «шагом вперед».

Кэтти-бри также понимала, как много утратили варвары, ведь большую часть своей жизни девушка провела в Долине Ледяного Ветра и слышала бесчисленные рассказы о смелых кочевниках. Придя в Сеттлстоун, они потеряли часть своей свободы и почти совсем лишились корней. Сейчас они стали богаты, намного богаче, чем могли представить себе даже в самых смелых мечтаниях, и жестокие зимы больше не ставили под угрозу их существование. Но что-то нужно было отдать взамен. Например, звезды. Здесь, в горах, они были другими. Они не опускались до самого далекого горизонта, маня душу человека в осыпанные алмазами небеса.

Вздохнув, Кэтти-бри, сама скучавшая по Долине Ледяного Ветра, напомнила себе о нынешних непростых обстоятельствах. Берктгар, конечно, был упрям, но она знала, какое горе причинила ему гибель Вулфгара и как, должно быть, больно ему было оттого, что боевой молот, ставший самым знаменитым оружием в истории его народа, держит под замком дварф.

Неважно, что этот дварф сам же и сковал этот молот; неважно, что человек, совершивший им столько славных подвигов, был ему почти как сын. Кэтти-бри знала, что для Берктгара погибший герой не был сыном Бруенора, он был Вулфгар, сын Беорнегара из Племени Лося, Вулфгаром из Долины Ледяного Ветра, а не из Мифрилового Зала. Вулфгар, в котором самым блестящим образом воплотилось все то, что ценил и уважал северный народ. Поэтому Кэтти-бри была очень взволнована серьезностью стоявшей перед ними задачи.

По обе стороны от закрытого шкурами входа в Медовый Дом стояли два высоченных широкоплечих стражника. Их бороды и дыхание источали сильный запах густого меда. Они сначала насторожились, но быстро признали посетителей. Один из них ринулся к ближнему краю длинного стола, стоящего посреди зала, и громко объявил о прибытии Дриззта и Кэтти-бри, перечислив их наиболее известные подвиги и предков (по крайней мере девушки, поскольку предками Дриззта вряд ли можно было гордиться).

Дриззт и Кэтти-бри терпеливо ждали у входа со вторым стражником, который, пожалуй, был здоровеннее их обоих, вместе взятых. Друзья не сводили глаз с Берктгара, сидевшего во главе стола. Он тоже, слушая доклад стражника, поглядывал на них.

Кэтти-бри называла его глупцом за препирательство с Бруенором, но все же великан варвар каждый раз поражал и ее, и Дриззта. Он был почти такого же роста, как Вулфгар, целых шесть с половиной футов, с широченными плечами и мускулистыми руками, равными по обхвату бедру упитанного дварфа. Растрепанные темные волосы свисали на плечи; он уже начал отращивать бороду на зиму, и густая щетина на щеках и шее придавала его облику еще большую дикость и важность. Вождь Сеттлстоуна всегда избирался после состязания в силе, после жестокого боя, как это диктовал обычай кочевых варваров на протяжении всей их истории. Никто в Сеттлстоуне не мог победить Берктгара — Берктгара Смелого, как его называли, — но его слава затмевалась тенью человека, ставшего легендой.

— Прошу вас, присоединяйтесь к нам! — радушно воскликнул Берктгар, но по выражению его лица понятно было, что он их ждал и приход обоих товарищей не удивил его. Вождь по преимуществу смотрел на Дриззта, и Кэтти-бри прочла в его ярких голубых глазах одновременно ярость и беспокойство.

Дриззту и Кэтти-бри предложили скамьи (и этим Кэтти-бри оказали большую честь, поскольку за столом больше не было женщин, кроме тех, что сидели на коленях у мужчин). В Хенгороте, как и во всем варварском обществе, женщины и дети, за исключением взрослых мальчиков, были на положении слуг. Сейчас они суетились, расставляя кубки с медом перед вновь прибывшими.