Рикимару - Павел Иконников

Другим хаском оказался лев длиной метра два, с большими белыми крыльями. Он подходил к Руфусу по центру небрежной кошачьей походкой. Изредка подёргивая длинным хвостом с кисточкой.

Крылатый лев.

Я сегодня уже слышал это словосочетание. Да точно, Руфус упоминал его когда говорил про некоего Маркуса Анфесто, который всячески дискредитировал дожей Хьердугаара. Кажется, они даже были близкими друзьями с Руфусом. Так что же выходит от него осталась только оболочка? Хотя может это другой крылатый лев?

Но поведение Руфуса говорило однозначно.

Тот.

Джинн смотрел только на льва, руки его были опущены, а плечи осунулись. Казалось, что еще секунду и Руфус не устоит на ногах, упадёт на колени, и будет растерзан оболочкой некогда близкого друга.

А затем растерзают меня.

Я почему-то не запаниковал, а наоборот усмехнулся раздумывая о своей смерти.

В некрологе напишут, умер в свой первый рабочий день, а мог бы стать великим джинном.

Хотя какой тут некролог, никто и не узнает.

Хаски видимо обрадованные таким поведением жертвы или, как говорит Руфус, почувствовавшие отчаяние, несколько приободрились и начали приближаться быстрее.

Первым не выдержал ящер, вот тебе и хладнокровное. Он одним длинным прыжком устремился к Руфусу, выставив вперед задние лапы с длинными когтями. Время полёта длилось секунды две. За это время мастера кун-фу наносят до двенадцати ударов, а я только и смог что крикнуть во весь голос имя джинна.

Руфус может и не занимался кун-фу, но кое-что все-таки успел. Он как-то лениво повернулся в сторону летящего ящера и вместо того чтобы отступить резко кувырнулся вперёд, и ухватил левой рукой хвост ящерицы. Длинные когти ящера ударили по пустой земле, а на песок упал извивающийся радужный кусок. Ящерица сбросила хвост.

Естественные следствия

Молниеносно развернувшись, ящер вытянул шею и попытался укусить джинна, но тот, ни капли, не смутившись, стоя на одном колене вогнал правый кинжал снизу вверх прямо в распахнутую глотку.

Несколько мгновений, как при замедлении в американских фильмах, они стояли замерев. Было видно, как тяжело приходится Руфусу держать руку в таком положении. Кому расскажи, что видел полуптицу-получеловека убившего катаром полуящера-получеловека не поверят ведь. Я сам до сих пор не верю.

Наконец, ящер стал заваливаться на бок, и джинн высвободил кинжал.

Только для того чтобы вновь столкнутся с оболочкой другого джинна.

Кентавр налетел галопом, пытаясь схватить огромными руками джинна. Хотя с такой мощь казалось проще было ударить копытом.

Руфус немного подпрыгнул, дав хаску заключить себя в крепкие объятия.

Кентавр с силой прижал Руфуса одной рукой и впился зубами в левую ключицу. Другой рукой он бил джинна в спину.

Обычный человек на месте Руфуса умер бы от одного удара, но джинну это видимо приносило не больше дискомфорта, чем человеку укус комара. Руфус обхватил ногами торс хаска и перехватив кинжалы вогнал в позвоночник, в том месте где человеческое тело переходило в лошадиное. Кентавр, оторвавшись от ключицы джинна громко завыл, как стадо слонов, затем его тело резко завалилось вперед, вместе с висящим Руфусом.

Скорость была настолько высокой, что при соприкосновении двух тел о землю, круп кентавра взлетел в воздух и упал на землю с другой стороны.

Вся эта мешанина тел проехалась метров шесть по песку и подняв тонну пыли замерла. Невозможно было разобрать, где тело Руфуса, а где тело оболочки.

— Он живой?

Я резко дернулся от голоса Кристины. Она стояла чуть левее, а позади меня стоял «потеряшка». Вблизи он оказался еще толще, чем издалека. Его глаза в ужасе перемещались от меня к месту схватки, затем на Кристину и вновь на меня. Он на автомате втирал мазь в оголенное обожженное пузо.

— Не знаю, живой, наверное — ответил я, сам не особо веря.

— Ну зато мы всех победили — в голосе Кристины чувствовалась грусть, будто она сожалеет о мертвых хасках.

ВСЕХ??? А КРЫЛАТЫЙ ЛЕВ!!!

Эта мысль обожгла мое тело, парализовав на мгновенье. И как раз в это мгновенье сзади раздался вопль.

Я резко развернулся и успел увидеть, как оседает на землю «потеряшка».

По правой стороне от лысины до живота тянулись четыре рваные кровавые раны. Потеряшка кричал навзрыд, пытаясь отползти в сторону. Кровь толчками выплескивалась на пустынную землю.

Рядом стоял крылатый лев. Он оказался больше, чем выглядел издалека. Стоял ровно, гордо вскинув голову и чуть покачивая хвостом смотрел на меня. В спокойном взгляде читалось превосходство и неизбежность. Если это и была просто оболочка то очень разумная.

Справа во весь голос закричала Кристина.

Её крик вывел меня из оцепенения, и я дрожащими руками навел трубку на хаска.

И нажал на курок.

В трубке что то щелкнуло, и из «дула» вылетел стальной шар, который не пролетев метра с сильным жужжанием распался на тонкие диски.

Следует отдать должное, звериным инстинктам хаска. Он резко метнулся в сторону, но все же несколько дисков попали ему в заднюю ногу разрывая сухожилия. Раздался громогласный рёв и лев прыгнул на меня.

Раненая нога подогнулась и прыжок вышел несколько смазанным. Его мотнуло в право и он приземлился между мной и Кристиной. Яростно глядя в мою сторону он как бы между прочим мазнул лапой по девушке. Та словно тряпочная кукла, сложилась пополам и повалилась на землю. Я попятился назад, крепко сжав перед собой «пистолет». На роль дубинки трубка никак не подходила. Максимум можно было использовать как кол. Но я продолжал держать трубку напротив хаска, ему ведь не вдомек, что она одноразовая.

Крылатый лев медленно шёл ко мне, сильно заваливаясь на правую заднюю ногу. Повернутся спиной и побежать не было сил поэтому пятясь, я нечаянно вышел на ковер. Летающий трон продолжал чуть заметно вибрировать, совершая если верить Руфусу пятьдесят колебаний в минуту.

В голове моей созрел, безумный план.

Сев на угол ковра и трясущейся рукой, схватившись за единственный овал переднего края, другой рукой я швырнул «пистолет» в оболочку. И тут же ухватился за еще один овал уже на боковой стороне. Помня, о звериных рефлексах я максимально быстро потянул ковер на себя выставляя угол в направлении хаска. Руки предательски ослабли и тянули ковер медленно, словно я тянул не ковер, а атлетическую штангу.

Лев пригнулся, позволяя трубке продолжать полет, и решив, что угроз у меня не осталось, прыгнул.

Как и в прошлый раз, он завалился на правую сторону, но уже меньше.

Я не успел выставить угол, лев был много быстрее меня. Отклоняясь влево, я на вытянутых руках смог лишь полоснуть хаска наотмашь.