Секрет салона красоты - Екатерина Вильмонт

– Но это же не поздно будет, – разочарованно протянула Степанида.

– А тебе обязательно ровно в полночь туда явиться?

– Да нет, почему…

– Думаю, часов в десять будет нормально. Тем более обещали сильный снегопад…

– Здорово!

– Тебе что, лавры Матильды покоя не дают?

– Какие такие лавры?

– Ну, она же у нас знаменитый детектив!

– А… Нет, мне просто интересно!

Валерка дошел с нею до метро, и они простились до четырех часов. Он объяснил Степаниде, как найти их дом. Предложил заехать за нею, но она отказалась.

– Еще чего! Найду, не маленькая! Ладно, пока!

– Постой, Степа! Ты мне вот что скажи… Есть что-нибудь такое, чего ты на дух не переносишь?

– Чего?

– Ну из еды! Я, например, не переношу студень, меня от одного его вида воротит…

– А почему ты спрашиваешь?

– Чтобы знать! А то вдруг мама решит приготовить именно то, чего ты терпеть не можешь!

– А, поняла! Я мозги не выношу и вареный лук! И еще молоко с пенками и белую фасоль.

– Отлично! – обрадовался Валерка. – Ничего этого уж точно не будет! Ну, пока, что ли?

– Пока!

– Интересно, куда это тебя с утра пораньше носило? – накинулась на нее Матильда.

– Я гуляла! Погода клевая, морозец!

– Ты одна гуляла, что ли?

– Да нет, с Маринкой Хорошевой, она собачку прогуливала, ну и я с ней заодно.

– Хорошо хоть записку оставила, – вздохнула Матильда. – Завтракать будешь?

– Буду!

– Ну как, понравился Алке спектакль? – поинтересовалась Матильда, разбивая яйца для омлета.

– Она просто в отпаде! Да она ж вчера тебе сама все сказала, когда домой ехали!

– Правда? А я не помню, я после спектакля просто не в себе…

– Мотя, а какие цветочки ты мне дашь?

– Зачем тебе?

– Ну вот! Я же сегодня в гости к Валере иду!

– Ах да! Знаешь, мы с тобой новый букет сделаем, подберем красивый!

– Зачем?

– Ну, ведь Валеркины родители вчера были в театре и тоже, кстати, цветы прислали, вон те белые розы! Поэтому неудобно будет, если они узнают букет…

– Поняла!

– Не волнуйся, я тебе такую красоту сделаю, закачаешься. Кстати, имей в виду, очень большой и пышный букет тебе дарить неприлично. Мы сделаем маленький и изящный!

– Почему большой неприлично?

– Потому что ты еще соплячка и пышный букет тебе не по средствам! Поняла?

– Это что, по правилам хорошего тона?

– Именно! – засмеялась Матильда.

– А ты все правила хорошего тона знаешь?

– Да нет, конечно! Но кое-что знаю… Понимаешь, с этими правилами такая странная штука происходит… Если ты что-то знаешь, то уже сама начинаешь понимать, что можно, а что нет…

– Потому что ты умная, – сказала Степанида.

– Нет, потому что я обезьяна! – засмеялась Матильда.

– Обезьяна? – не поняла Степанида.

– Ну да! Все актрисы немножко обезьяны! И я не исключение! Ох, Степка, что я несу… какая же я актриса…

– А кто же ты?

– Да пока никто! Я ужасно боюсь зазнаться… Ты, Степушка, обязательно говори мне, если меня вдруг заносить начнет, ладно? Я и маму уже просила…

– Нет, Мотька, ты умная и не зазнаешься…

– Очень хочется надеяться… А ты там сегодня, в гостях, постарайся запомнить, что про меня говорить будут, ладно?

– Ладно, – засмеялась Степанида. – Постараюсь.

Потом они долго решали, что же надеть Степаниде в гости. В результате остановились на синем вязаном платье с белым воротником и белыми пуговицами.

– Хорошенькая ты у меня, – с умилением глядя на Степаниду, вздохнула Матильда и принялась составлять букетик для Валеркиной мамы. – Ну как, нравится?

– Загляденье! – восхитилась Степанида и, взяв в руки букет, встала перед зеркалом. – А что, очень даже ничего! – одобрительно кивнула она себе самой.

– Степа, чтобы не опоздать, надо выйти пораньше!

– Знаю! – отвечала Степанида и принялась одеваться.

Когда она вышла на улицу, настроение у нее вдруг упало. Она вспомнила вчерашнюю блондинку… «А может, не ходить, – мелькнуло у нее в голове. – На фиг мне сдалась эта тетка. Будет глядеть на меня, как на насекомое… Вот сейчас выкину этот букет и позвоню Валерке. Скажу, что не смогу прийти, горло болит или еще что-нибудь… Но ведь мы же собирались сегодня наведаться в «Юлию», а если я не пойду к нему в гости, ничего не получится… Нет, надо идти! В конце концов что мне эта тетка сделает? Особенно если я буду вести себя скромно и прилично? Ну будет как-нибудь посмеиваться надо мной, а я… А мне наплевать! Пусть! Я это выдержу ради дела!» – приняла она благое решение.

Уже подойдя к подъезду, она глубоко вдохнула морозный воздух и сказала себе: «Я никого не боюсь». В подъезде дежурила консьержка. Она смерила девочку оценивающим взглядом.

– Ты к кому?

– К Уваровым!

– Проходи!

Дверь ей открыл Валерка.

– Привет! Заходи! Легко нашла?

– Да. Вот… Тут цветы…

– Это маме! Сама ей отдашь, – не пожелал Валерка облегчить ей задачу. Он взял у нее пальто. – О! Какая ты нарядная!

Степанида сняла сапоги и надела принесенные с собой синие замшевые туфельки, Матильда подарила их ей на Новый год. Потом поправила волосы перед зеркалом. Валерка с улыбкой наблюдал за ней.

– Валерик, мне послышалось или был звонок? – донесся откуда-то из глубины большой квартиры женский голос.

– Мама, это Степанида пришла!

– О! Молодчина, какая точность!

И в прихожую выбежала блондинка… Но совсем-совсем не та…

– Здравствуй, деточка!

– Вот, это вам… Я знаю, в бумаге нельзя дарить, но сейчас холодно и их нельзя сразу разворачивать! – затараторила Степанида.

– Спасибо, я знаю, пусть полежат! Валерик, проводи Степаниду в столовую, через пять минут сядем за стол.

– Отлично! Идем!

– Ах да, деточка, скажи, как тебя называют дома? Не Степанида же? Это очень красивое и даже торжественное имя, но хочется звать тебя как-то ласковее… Стеша?

– Можно и Стеша или просто Степа… А вообще, как хотите, так и называйте!

– Хоть горшком назови, только в печь не сажай? – засмеялся Валерка.

– Да, именно, – лукаво улыбнулась Степанида.

«Какая прелестная девочка», – подумала Светлана Матвеевна с облегчением. Она тоже представляла себе Степаниду совсем иначе. И вчера в театре тоже искала ее среди публики и тоже приняла за нее совсем другую девчонку. Так что все кончилось к общему удовольствию. За обедом, кроме них троих, был еще Валеркин старший брат с женой. После всяких вкусных закусок был бульон с крохотными пирожками, которые таяли во рту, потом жареная телятина со сложным овощным гарниром и клюквенное желе со взбитыми сливками.

После обеда долго обсуждали Матильду и вчерашний спектакль, потом Степанида с Валеркой играли в компьютерные игры, потом еще пили чай с домашними безе. Степанида несколько раз порывалась уйти, ей казалось неприличным сидеть так долго в гостях, но Валерка и Светлана Матвеевна уговаривали ее посидеть еще немножко. Ей вовсе не хотелось уходить, ей понравился этот дом. Наконец после очередной попытки Валерка согласился проводить ее.

– Валерик, проводи Стешеньку до дому! – напутствовала их Светлана Матвеевна.

– Мама, зачем, еще через полчасика я просто отвезу Стешу домой! – вызвался Валеркин брат.

– Нет, ты сиди, сколько хочешь, а нам со Степой надо еще кое-что обсудить, – возразил Валерка и подмигнул Степаниде.

– Дело хозяйское, – рассмеялся брат. – Так бы и сказал – хочу побыть с барышней наедине!

Степанида и Валерка залились краской. И поспешили уйти.

– Степа, нам надо спешить! Времени у нас в обрез!

– Тогда побежали!

И они вихрем понеслись к троллейбусной остановке. От Валеркиного дома до салона «Юлия» было, к счастью, недалеко. И троллейбус подошел довольно быстро.

– Счастливый ты, Валерка, – сказала вдруг Степанида, усаживаясь с ним рядом.

– Я знаю, – тихонько ответил он и погладил ее по руке. – Ты приходи к нам почаще… Ты очень маме понравилась, я знаю!

– Она что-нибудь тебе сказала? – встрепенулась Степанида, которой Валеркина мама тоже понравилась… До боли понравилась. Ей казалось, что ее мама была бы именно такой, если бы осталась жива…

– Нет, но я свою маму знаю! – улыбнулся Валерка. Ему казалось, он читает Степанидины мысли.

В результате они чуть было не проехали нужную остановку. Но все же вовремя спохватились.

В салоне «Юлия» было темно. Светились только рекламные щиты в витрине. Пока они ехали в троллейбусе, начался сильный снегопад.

– Это нам с тобой на руку! – заметил Валерка.

Они подошли к двери черного хода. Степанида достала ключ.

– Дай мне, – сказал Валерка, – а ты стой на стреме!

Степанида огляделась. Кругом ни души. Валерка с гулко бьющимся сердцем сунул ключ в замочную скважину. С одной стороны, им руководил охотничий азарт, но, с другой стороны, в самой глубине души он хотел, чтобы ключ просто не подошел к замку. Тогда все легко и просто кончится. Как говорится, на нет и суда нет. Но не тут-то было! Ключ два раза повернулся в замке, и дверь открылась. «А что, если тут сигнализация включена?» – мелькнуло у Валерки в голове. Но он уже ступил в темный коридор, и Степанида проскользнула за ним. Они закрыли дверь изнутри на один оборот ключа – оставлять ее открытой слишком опасно. Валерка достал из кармана куртки маленький фонарик, который он, как бывалый сыщик, прихватил с собою из дому. Они попали в небольшой коридор. Пройдя несколько шагов, очутились в довольно просторном помещении, где находилась стойка администратора, киоск с косметикой, несколько дверей и лестница, ведущая куда-то вниз… Степанида умирала со страху. Это тебе не Аську разыгрывать… тут настоящая опасность. «Скорее всего эта задняя дверь не на сигнализации, – подумал Валерка, – иначе милиция уже была бы тут. И это логично! Если они доставляют сюда какой-то левый товар или даже, может быть, наркотики, то им непременно нужна такая дверь… Но в таком случае милиция не должна знать о ее существовании. Странная история. Вот успокоюсь немножко, посмотрю получше… Но что тут делать? Салон большой, помещений много. Как искать неизвестно что?» И вдруг он явственно услышал, как открывается входная дверь… Схватив Степаниду за плечо, он втолкнул ее в первую попавшуюся комнату, погасил фонарик и замер. Вот так влипли! Неужто это все-таки милиция? Нет, непохоже! Под дверью он заметил полоску света и тут же различил чьи-то шаги… «Сейчас начнется, – с тоской подумал Валерка. – Но как же они вошли?» А Степанида от страха уже ни о чем не могла думать, она словно бы окаменела. Чувствуя ее состояние, он понял – полагаться надо только на себя. Судя по всему, здесь был лишь один человек, и, кажется, женщина. И вдруг до них донесся ее голос, очевидно, она с кем-то говорила по телефону.