Дядя Стёпа для Дюймовочки - Тайная Кетрин

   - Ничего особенного. Всё как обычно, - попыталась спокойно соврать я, но голос немного подрагивал. - Почему ты спрашиваешь?

   - Вы не разговариваете. - ровно ответила она. - Что случилось?

   - Ничего, мам. - вздохнула я, сожалея, что вру ей. Ненавижу врать, особенно родителям.

   - Ксюша! Мне это не нравится. Он обидел тебя? Или вы не поделили что-нибудь?

   - Всё в порядке.

   - Или ты влюбилась, и тебе не до него? - продолжала гадать она.

   - Мам! - я повернулась к ней, и тут же заметила, что пришёл братец. - Это что, заговор? Вы договорились заранее, да?

   - Договорились? О чём? - не поняла мама.

   - Да... вы... Ох... - раздражённо вздохнула я, и отвернулась, снова взявшись за чистку картошки. Ну вот! Этот хитрец сговорился с мамой, и теперь они оба будут активно пытаться меня заставить простить брата, чего в ближайшие дни и быть не должно. Так не честно!

   - Что всё это значит, Максим? - похоже, она сердится. - Вы хотите домашнего ареста? Вы его оба получите, если не расскажете в чём дело!

   - Мам, это уже наши личные проблемы, и мы сами с ними разберёмся, без вас с папой, - ответил он, зачем-то пройдя на кухню.

   - Что за проблемы? Их надо решать, а не ходить с вниз опущенной головой! Может отцу сказать, так он быстро из вас двоих выбьет! - последнее, конечно, не в прямом смысле слова, но папа действительно, если захочет, узнает всё, что надо от нас. Он это может...

   - Ма, пожалуйста, - взмолилась я, понимая, что она не в курсе ссоры. Хотя, теперь в этом я так не уверена - сама же и спалилась. - Мы решим. Со временем.

   - Хорошо, решайте сами, - сдалась она. Уф, ну слава небесам, она это поняла! - А ты чего сюда пришёл?

   - А что, нельзя? - удивился братец. Я решила не слушать, а тем более больше не влезать в их идиллию, продолжая счищать кожуру с картошки. Эх, и почему я, дырявая голова, не спросила тогда, что у Макса за проблема? Я бы вполне могла её разрешить, и пусть бы этот предатель чувствовал вину раз в десять больше!

   Наконец дочистив картошку, я поставила её вариться (сегодня к ужину готовилась варёная картошка и солёная рыбка). Мать и сын продолжали находиться вместе на кухне, испытывая моё терпение ( хотя, больше всего испытывал Макс), поэтому я, не замедляясь, как можно скорее покинула кухню.

   - Ну что, Славик, полежать на моём животе - он в сто раз лучше, чем эта пуховая подушка! - заигрывающим голосом предложила я коту, усаживаясь на кровать. Мурлыка лениво сполз с подушки, когда я легла на неё головой, и затащила кота на себя. - Так-то лучше, ненаглядный ты мой.

   Кот, смачно зевнув, подмигнул своими зелёными глазами, и неслышно засопел в две дырочки. Вот лентяй!

   Я погладила мягкую рыжую шубку, а затем дотянулась до новой книги, и принялась за чтение. Дело было вечером, делать было нечего...

   * * *

   - Ну, Синицына, не ожидал от тебя такого! Вроде не занимаешься, а уже ходишь на лыжах, словно занимаешься этим с детства! - восхитился Виктор Геннадьевич, - наш физрук - стукнув по полу лыжной палкой. - Ты теперь Синицына что ли заменяешь? Или уроки у него берёшь, пока тот в больнице полёживает?

   Я смущённо улыбнулась и пожала плечами. Первый раз в жизни меня хвалит физрук! Вот это новость!

   - Ну, что-то вроде того, - ответила я, проведя ладонью по вспотевшему лбу.

   - Это хорошо! Он у нас самый лучший ученик по физкультуре, - усмехнулся учитель, открывая журнал. - Мне нравится твой настрой, поэтому ставлю тебе пятёрку - заслужила.

   Я чуть ли от радости не запрыгала - вот это да! Пять! По физ-ре! Упасть, не встать! Я сегодня Славу задушу от переизбытка чувств, так что он может уже идти подыскивать себе белые тапочки, которые неизменно ему пригодятся.

   - Спасибо! - воскликнула я, готовая сорвать шапку с головы, и подкинуть высоко-высоко, чтобы та где-нибудь на люстре застряла, или, похуже того, на Марсе.

   - Да ладно, ладно, не за что. Иди, давай, мне ещё надо на совещание успеть.

   - До свидания! - весело попрощалась я, захлопывая дверь тренерской.

   Радость была не только в пятёрке. Тут всё дело в том, что мне самой на лыжах ездить понравилось, как ни странно! Здорово ехать, отталкиваясь двумя длинными палками, удаляясь в какую-то неизвестную белоснежную даль. И даже то, что я так устала и взмокла, не заставит меня отказаться от лыжей. Да ни за что! Я теперь их вообще никогда пропускать не буду... Да уж, если бы не Синицын, я бы вообще никогда бы не узнала, что такое лыжи... А вот теперь ему респект! Самый большой, какой только можно...

   Я зашла в контакт, и увидела единичку возле строчки 'мои сообщения'. Я ткнула в неё пальцем (телефон сенсорный), и увидела сообщение от недавно упомянутого коллеги.

   Владислав, 11:45 : ' Ну, ты Синицына так меня вдохновила, что я теперь вообще учиться захотел! Что ты со мной сотворила? Заразила? :D'

   ' А ты, Владислав, тоже меня заразил? Наверняка покусал, когда я отворачивалась!' - весело подумала я, и поскакала в раздевалку для девочек переодеваться. Но перед этим ему ответила.

   Ксения, 13:16 : ' Скорее всего. То, что я тебе поведаю сегодня, приведёт тебя в ещё глубочайший шок, чем вчера! :)'

  * * *

   Я заскочила в дом как ошпаренная, и принялась быстро стаскивать с себя одежду. В коридор вышла мама, сложив руки на груди. Я застыла, снимая кофту, и мило улыбнулась. Дело всё в том, что она не знала, что я хожу в больницу к Синицыну. Поскольку на протяжении последних лет мы с ним часто ругались и чуть ли не дрались, наши матери иногда виделись, пытались нас мирить, что было бесполезно, и так и расходились ни с чем. Я её и представить не могу, когда скажу, что у нас Владиславом что-то вроде перемирия после их безуспешных попыток... Его и моя мама столько нервов на нас потратили, что, наверное, прольётся метеоритный дождь, если они это узнают.

   Я застыла, озадаченно разглядывая маму. Она окинула меня взглядом с ног до головы, словно просканировала.

   - Ксюнь?.. - прищурилась родительница.

   - Да?

   - Ты чего здесь одежду сбрасываешь? Куда-то собралась?

   - А я... У нас физ-ра была, вот. - Я невинно пошаркала ножкой, строя из себя пай-девочку.

   Её брови удивлённо вздёрнулись наверх.

   - И что? Ты же её терпеть не можешь! - не менее удивлённым голосом ответила на это мама.