Не бойтесь свободы - Василий Калужанин

Диалог Тысяча Девятнадцатый

1 июля 1989 года. Москва. Кремль.

Дворец съездов. Фойе. Плотная группа

делегатов старается не уронить

Честь Партии. Остальные в очереди

ждут своего часа. Честь,

изловчившись, встает на четвереньки.

ДЕЛЕГАТЫ. Ура! МИХАИЛ. Осторожно, не уроните.

ДЕЛЕГАТЫ. Вы поудобнее там располагайтесь, Михаил Сергеевич. Лягте лучше. Мы вас еще долго держать будем - каждый хочет под вами сфотографироваться. МИХАИЛ. Ну, как вам понравилась конференция? ДЕЛЕГАТЫ. У-у-у ! МИХАИЛ. А как люди говорить научились, заметили? ДЕЛЕГАТЫ. После вашего доклада немой заговорит. Так все по полочкам разложено, что остается только звуки разучить. МИХАИЛ. А откровенность какая, а смелость! Как этот из Комической республики про Громыко с Соломенцевым врезал? Не побоялся! ДЕЛЕГАТ. Это вы его своим вопросом вдохновили, а так он ни в жизнь не решился бы. МИХАИЛ. Конечно, не решился бы ДЕЛЕГАТЫ. Вы когда его спросили: кто из нынешнего руководства ответственность за застой несет? - весь зал аж замер. МИХАИЛ. А чего испугались? ДЕЛЕГАТЫ. Боялись, что он и вас назовет. МИХАИЛ. А я не боялся. Мельников - мужик дисциплинированный, он эти фамилии еще в марте со мной соглосовал. ДЕЛЕГАТЫ. А все-таки жалко товарища Громыко. Столько лет в руководстве промидел - за одно это уважать надо. МИХАИЛ. Правильно. Будем выводить его из зоны критики. В конце этого квартала обязательно выведем. ДЕЛЕГАТЫ. Народ его очень любит. МИХАИЛ. Хватит об этом. Давайте лучше об основных итогах конференции поговорим. ДЕЛЕГАТЫ. Давайте! МИХАИЛ. Ну, начинайте. ДЕЛЕГАТЫ. Лучше вы. Этих итогов столько, что можно что-нибудь не то ляпнуть. МИХАИЛ. Смелее, смелее. Ну-ка скажите, какой главный итог конференции? ДЕЛЕГАТЫ. Они все главные! МИХАИЛ. Нет, самый, самый главный! ДЕЛЕГАТЫ. Самый главный - это то, что все вопросы успели рассмотреть. МИХАИЛ. Так, так, так. ДЕЛЕГАТЫ. Время-то в обрез было, а тут Ельцин со своей политической реанимацией пристал. Если бы не вы да не Егор Кузьмич, в регламент вряд ли уложились бы. МИХАИЛ. А вас не смущает то, что все вопросы рассмотрели, а ответа ни одного не дали? ДЕЛЕГАТЫ. Вы нас, Михаил Сергеевич, Совсем за неформалов принимаете. Разве мы не понимаем, что если на одной конференции и вопросы рассмотреть и ответы дать, то никакой это тогда не партийный форум, а базар один. МИХАИЛ. Да, постановка вопросов - это самая трудная задача. Поэтому партия этот груз на себя и взвалила. А ответы народ должен искать. Именно так Ленин понимал живое творчество масс. Помните, он любил говорить: Мы, то есть коммунисты,кащу заварим, а народ пусть хлебает. ДЕЛЕГАТЫ. Расхлебывает. МИХАИЛ.Нет, именно хлебает. Потому, что расхлебать до конца невозможно будет - такое крутое варево. ДЕЛЕГАТЫ. Что же это получается? Опять народ на готовенькое придет. Он и так у нас дерьмоедом стал. МИХАИЛ. Народ у нас хороший, товарищи. Я его частенко вижу. Причем не через решетку с ним общаюсь, а прямо в клетку захожу.

ДЕЛЕГАТЫ. Так нельзя рисковать, Михаил Сергеевич. Надо беречь себя. Первый раз пронесет, второй раз пронесет,а на третий - возьмут да и рявкнут: "Мяса давай". МИХАИЛ. Плохо вы наш народ знаете. Про мясо он давно и думать забыл. Теперь ему мыло подавай. ДЕЛЕГАТЫ. А зачем оно ему? МИХАИЛ. Говорят, что после работы помыться хочется. ДЕЛЕГАТЫ. Ничего себе! С жиру бесятся! Раньше при царе после работы мылись, чтобы эксплуататорский пот смыть. Это понятно. А теперь, когда в основновном социалистический, его ж беречь надо. МИХАИЛ. То-то я смотрю, во Дворце съездов социализмом отовсюду так и несет. Но среди делегатов, я смотрю, тоже штучки попадаются. ДЕЛЕГАТЫ. А что такое? МИХАИЛ. Ну как же, опять кричат о каких-то наших привелегиях. ДЕЛЕГАТЫ. Это не настоящие делегаты, это лазутчики. Настоящий делегат знает, что никакие это не привелегии, а обычное лечебное питание и другие благотворительные мероприятия по оказанию помощи нашему авангарду. МИХАИЛ. И откуда только эти сплетни берутся? Я лично никакими особыми услугами не пользуюсь: ем, что дают, ношу, что надевают, еду на чем везут. ДЕЛЕГАТЫ. И мы тоже: едим, что берем, носим, что приносят, едем, куда в путевке написано. МИХАИЛ. Откуда такое отношение к активу? У этих рабочих на каждом заводе буфет есть, продукты по талонам раздают. Все культурно. А здесь на весь ЦК ни одного талона, представляете! А у крестьян? У каждого свой огород, все под рукой. А у нас ни одной своей грядки. Представляете? на фронте у коммунистов только одна привелегия была - первым в атаку идти. И сегодня партийцы должны быть впереди. ДЕЛЕГАТЫ. На фронте проще было, Михаил Сергеевич. Мы и сейчас стараемся без очереди, но народ какой-то дикий стал. Приходится через задний ход руководящую роль обеспечивать. МИХАИЛ. Распустили мы население. Я еще могу понять, когда Сталина ругают или Леонида Ильича. Когда про социализм неприлично выражаются, тоже можно понять. Но вот когда начинают кадры обижать, этого я понять не могу. В правовом государстве, по-моему, руководителей критиковать нельзя. После смерти или после ухода на пенсию пожалуйста, а при исполнении обязанностей - ни-ни. Законодательство наше в этом отношении никуда не годится. За абстрактную антисоветскую агитацию и пропаганду 10 лет схлопотать можно, а за конкретные нападки на конкретного руководителя только с работы критиков увольняем или даже на лечение направляем. Как юрист я теперь буду лично совершенствовать наше законодательство. ДЕЛЕГАТЫ. Спасибо. С праздничными митингами и демонстрациями тоже что-то делать надо. МИХАИЛ. Обязательно! У нас лежат заявления от широких слоев нашего населения. Многие требуют, чтобы горлопанов и неформалов лишить паспортов и всех их на подъем Нечерноземья бросить. Но и на это мы пойти не можем. ДЕЛЕГАТЫ. Почему? МИХАИЛ. Во-первых, потому, что демократизация еще не окончена: НЕ ВСЕ УСПЕЛИ ВЫГОВОРИТСЯ. Компетентные органы просят продлить процесс на годик - другой. А во-вторых, нельзя нам столько придурков в Нечерноземье концентрировать - они здесь такую черноту устроить могут, что потом не отмоешься ДЕЛЕГАТЫ. Что-то делать надо. МИХАИЛ. Надо! Учится надо, вот что. ДЕЛЕГАТЫ. Опять учиться? МИХАИЛ. Да не в школе, а на практике. На практике развитых стран. Вы видели, как они там демонстрантов разгоняют? ДЕЛЕГАТЫ. Видели. По программе "Время" часто показывают. Брандсбойтами и слезоточивыми газами. Но это ж негуманно. МИХАИЛ. Если мы слепо будем копировать их опыт, то это будет не очень гуманно. А если проявим творчество, то может не только догнать, но и перегнать западную демократию. ДЕЛЕГАТЫ. И восточную тоже надо перегнать. МИХАИЛ. И западную, и восточную, и южную. ДЕЛЕГАТЫ. А где мы столько воды возьмем, чтобы из брандсбойтов? У нас на питье не хватает. МИХАИЛ. Воду будем беречь, Вместо воды саперных лопаток побольше надо. ДЕЛЕГАТЫ. Лопаты? МИХАИЛ. Сперная лопатка двух зайцев, товарищи, убивает. Во-первых, лопата - это не автомат и не пушка, никто не скажет, что на мирных демонстрантов напали вооруженные гвардейцы. Все будет выглядеть, как встреча экстремистов с землекопами. А во-вторых, ликвидация последствий будет происходить более оперативно: хрясть - и сразу закопал. ДЕЛЕГАТЫ. А как насчет слезоточивого газа? Ведь что могут там сказать, они же повсюду орать будут, что при социализме люди плачут. МИХАИЛ. Да, социализм и слезы - это несовместимо. Мы тут со специалистами посоветовались и решили слезоточивые газы не применять. ДЕЛЕГАТЫ. Правильно! Лучше танки и ракеты. МИХАИЛ. Никаких танков, никаких ракет. Для начала попробуем ОВ использовать. ДЕЛЕГАТЫ. Отравляющие вещества? МИХАИЛ. Нет, особые вещества! То есть, те ОВ, у которых срок хранения истек. Эксперты считают, что очень здоровый человек от них не помрет. ДЕЛЕГАТЫ. А не очень здоровый? МИХАИЛ. Не очень здоровые на несанкционированные митинги не ходят. ДЕЛЕГАТЫ. Да, но что на это Запад, Восток и другие скажу. Ведь применение отравляющих веществ запрещено международными соглашениями. МИХАИЛ. Международные правовые документы запрещают использовать ОВ против возможного противника. Наши же советские люди нам не враги и поэтому эта конвенция на них не распространяется. Я эти юридические тонкости в университете хорошо изучил. Все должно быть по закону. ДЕЛЕГАТЫ. Но у нас нет такого закона, чтобы своих людей травить. МИХАИЛ. Есть такой закон! ДЕЛЕГАТЫ. Это Указ, а не Закон. МИХАИЛ. Не было еще такого Указа, который не становился бы потом законом. Не было и не будет! Вы думаете, зачем я предложил объединить Генсека с Президентом? ДЕЛЕГАТЫ. Чтобы социальная справедливость толще была. МИХАИЛ. Не только для этого. А главное, чтобы народная воля всегда опру имела: если партия мной недовольна вдруг станет, всякое бывает, то беспартийцы вокруг Президента сплотятся, А если несознательные граждане захотят другого, то партия на Генсека оперется може. Я - связующее звено между партией и народом. Даже если они в разные стороны тянуть будут, я всегда буду на стороне тех, кто за правду и социализм!