Я и мои друзья - Александр Галкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Признаться, я этому обрадовался. Потому что бежать за сильным лыжником всегда легче. Стремление не отстать от него во что бы то ни стало подстегивает. А Кируш всегда резво брал со старта.
Так было и в этот раз. Не услел я и глазом моргнуть, как он, промчавшись по наезженной лыжне, скрылся в леске.
Настал мой черед. Первые метры я прошел как можно спокойнее. Постепенно руки, ноги, сердце — все входило в рабочий ритм. Силы как бы прибывали. Тогда я решился чуть увеличить шаг. Примерно, через версту в кустах передо мной замелькала спина Кируша. Он заметно сдал. Видно, у него силенки кончались. Шел он неестественно прямо, лениво отталкиваясь палками. Оглянувшись, он увидел меня и попытался прибавить ходу. Но увы… Видимо, Кируш выдохся и расстояния между нами сокращалось и сокращалось. Когда мы выскочили в поле, тянувшееся вдоль дороги, я нагнал Кируша.
— Лыжню! — крикнул я ему, как и полагается в этих случаях, и с еще большим рвением устремился вперед.
Однако, Кируш и не подумал уступить мне дорогу. Более того, заметив, что я приблизился к нему вплотную, он вдруг резко остановился. Это было так неожиданно, что я не успел отвернуть в сторону, налетел на него и рухнул в глубокий снег. А Кируш…
— Что толкаешься!? — раздраженно кинул он, обернувшись, и, пряча злую усмешку, быстро помчался вперед.
Я хотел что-то крикнуть ему, но от обиды у меня подкатил комок к горлу, и я не смог. А тут еще из правого крепления у меня выскочил валенок и я никак не мог его вправить. Пока я с ним возился, ушло много времени. Кируш, наверное, был теперь далеко. И я только сейчас понял, насколько увеличился разрыв и как несправедливо поступил Кируш. Злые слезы навернулись мне на глаза. «Что делать? — с отчаянием думал я.— Может, сойти с лыжни? Все равно не покажу хорошего времени!..
Подняв голову, я увидал приближающегося Симуша. Теперь он уже шел моим временем. Симуш еще издали закричал:
— Что случилось? Чего ты сидишь? С ума сошел?!
Я устало махнул рукой:
— Кируш-Длиннуш все испортил. Не уступил лыжню. Столкнул в снег. Пожалуй, не побегу…
— Не болтай! — строго прикрикнул Симуш. — Вперед! Догоним его и перегоним! Чтобы знал!
Слова Симуша приободрили меня. Я со всей силой заработал палками. Следом мчался Симуш. Злость на Кируша, наверное, придала нам сил. Мы догнали его на самом финише и обошли. Лицо у Кируша было злое, расстроенное.
— Так как же, чемпион? — насмешливо бросил Симуш.— Силенок не хватает, так хитростью хотел взять, да?!
— Ну ты… Отстань! — огрызнулся усталый Кируш.
А мы только посмеивались. Опростоволосился Кируш.
«Как он не хитрил, а все равно — наша взяла. Так ему и надо»,— думал я.
Но настоящий сюрприз был еще впереди…
Соревнования закончились поздно. Стало уже темнеть, и директор предложил разойтись по домам, а назавтра подвести результаты и чествовать чемпиона.
На другой день вся школа собралась спозаранку. Уж больно всем не терпелось узнать результаты! Объявили, что нужно собраться в спортивном зале.
На сцене уселся президиум. За столом сидели директор школы, судья и наш физрук — Петр Петрович. Когда установилась тишина, директор поднялся и сказал:
— Ребята! Мы очень довольны вчерашними соревнованиями. Было много участников, немало хороших результатов. Наши лыжники всегда достойно защищали спортивную честь школы. Надеюсь, что и в этот раз ведущие спортсмены оправдают наше доверие. Не обошлось и без неожиданностей,— с улыбкой сказал директор,— как это всегда бывает в спорте. Ну об этом вам скажет главный судья соревнований, Петр Петрович.
Зал дружно зааплодировал. Учитель физкультуры подождал, пока зал успокоится, а потом зачитал протокол судейской коллегии. Назвал он и имя нового чемпиона.
Надо сказать, что мы ожидали всего, только не того, что сказал Петр Петрович. Чемпионом оказался… Как вы думаете, кто? Павлик-Карлик!
Все сидели, как громом пораженные, раскрыв от удивления рты и не веря своим ушам. Павлик-Карлик быстрее всех пробежал дистанцию! Удивительно! Он на лыжах-то толком не умеет стоять, а тут — лучшее время! Несколько минут в зале царили растерянность и тишина. Потом прозвучало три-четыре жидких хлопка. Но тут вскочил Кируш.
— А ошибки не может быть? — взволнованно спросил он Петра Петровича.
— Исключено! — твердо ответил Петр Петрович.— Время засечено правильно.
Под звуки туша, вырывающегося из рупора школьного радиоузла, пунцовый от смущения и радости, на сцену поднялся Павлик-Карлик. Голову он держал кверху, глаза его сияли. Пришлось похлопать.
Петр Петрович вручил ему диплом, девочки повесили алую ленту чемпиона, директор школы и учителя пожали руку, а известный фотокорреспондент общешкольной стенной газеты Федя Ретюк из седьмого «в» класса щелкнул фотоаппаратом, запечатлевая момент.
— Везет же человеку! — вздохнул позади меня Кируш.
Время летело, приближалась третья четверть, начались контрольные работы и оттеснили все другие заботы на задний план. Как-то Николай Иванович предупредил нас, что весь класс останется после уроков на внеочередное классное собрание.
Мы терялись в догадках. Кто-то высказал предположение, что на последней контрольной полкласса получило двойки. Пустили слух, что на собрании будут присутствовать представители из районо. Они уже сидят в учительской.
Перед самым звонком вдруг отворилась дверь и в класс вошли директор школы, Николай Иванович, Петр Петрович, отец Паши и лесник — дядя Мигусь. Симуш и Антон сбегали в учительскую и принесли для гостей стулья. Когда все расселись, Николай Иванович все также недовольно глядя на нас, негромко заговорил:
— Никогда не думал, что буду проводить подобное классное собрание,— сказал он.— Но приходится. Не так давно мы чествовали с вами нового чемпиона нашей школы. Им стал Паша Павлов — лучший ученик
