Приглашение к смерти - Джон Макдональд

Джон Гир возился с мотором, его руки были грязные по локоть. Этот неуклюжий парень немного смахивал на Гарри Купера, только у него были близко посаженные карие глаза и отвислая нижняя губа.

Бадди водил гостя по верфи, и Алекс подумал, что парень любит хорошие материалы и хорошую работу. После того, как они побывали на складе, Дойль увидел под крышей сарая на желтом трейлере маленькую аккуратную яхту со снятой мачтой. На борту было написано «Божья коровка».

— Это яхта Бетти? — поинтересовался он.

— Ее любимица. У Бетти она делает все, разве что не летает. Бетти выходит на ней в море в самую ужасную погоду и ничего не боится.

— Она смелая девушка, Бадди.

Бадди Ларкин поставил ногу на колесо трейлера, закурил и потряс спичку, чтобы потушить пламя.

— Вы ей нравитесь, Алекс. Но я не хочу, чтобы вы причинили ей боль.

— Я знаю, Бадди. У меня и мысли такой не было — причинить ей боль.

— Ну тогда, наверное, больше особенно и не о чем разговаривать.

— А вон тот ялик, Бадди, случайно не принадлежал вашему отцу?

— Да, это ялик отца. Мы давно уже собираемся поставить на него новый мотор, но все как-то руки не доходят.

— Я хочу у вас кое-что спросить. Когда вы были маленьким, ваш отец часто возил на пикники Дженну, правильно?

— Да. На этом самом ялике, почти каждое воскресенье.

— И воскресенья считались днями Дженны, да?

— Спенс избаловал ее, Алекс. Он больше всех виноват в том, что из нее получилось.

— Мистер Ларкин возил ее в какое-то особое место?

— На пикники? Не думаю.

— Может, все-таки какое-то место им особенно нравилось?

Бадди надолго замер, пытаясь заглянуть в прошлое.

— Вообще-то было одно такое место, но это было очень давно. Прошло двадцать лет. Конечно, Дженна часто нас дразнила. Говорила, будто это большой секрет, о котором она не должна никому рассказывать. А почему вы… — Бадди Ларкин неожиданно замолчал и удивленно, почти со страхом, посмотрел на собеседника. Потом произнес таким голосом, будто разговаривал сам с собой: — Вот, значит, где он спрятал деньги!

— У меня тоже промелькнула эта мысль.

— Значит, у вас тоже промелькнула эта мысль, да? А кто вы такой, черт побери, Дойль? С чего это вдруг у вас вспыхнул такой большой интерес к деньгам? Зачем все эти вопросы?

— Подождите минутку…

— Чего мне ждать? Я не знаю, откуда вы взялись. Несколько дней назад вы свалились в Рамону, как с неба, и уже успели навешать Бетти лапши на уши. Рассказали, будто в жизни не украли и десяти центов, и она поверила вам. А потом уговорили ее сказать мне, какой вы прекрасный парень.

— Я ничего не уговаривал Бетти вам рассказывать, Ларкин.

— Что мне о вас известно? А может, вы просидели все эти годы за решеткой? Вы были одним из дружков Дженны. Вы узнали о ее убийстве. Все газеты полгода назад раструбили на всю страну, что деньги старика так и не нашли. Репортеры пытались связать их с убийством, но у них ничего не получилось. Откуда мне знать, что вам рассказала Дженна и что вы помните? И вот сейчас вы являетесь сюда и задаете вопросы. Да идите к черту, Дойль!

— Успокойтесь, Бадди. Пораскиньте своими мозгами. Если бы мне были нужны деньги вашего отца, с какой стати я стал бы в открытую расспрашивать вас о них? Я бы делал это потихоньку.

— Нет, я думаю, что вы умный парень, Дойль. Мне кажется, что вы явились в Рамону не просто так, а для какой-то цели. Может, Донни пришла в голову эта же мысль, и он решил на всякий случай постучать вас по черепу.

— Вы хотите узнать, кто убил Дженну?

— Конечно, но…

— Тогда нам нужно объединить усилия и попытаться разобраться, замешаны ли в этом деле деньги, которые спрятал ваш отец.

— Но вам-то какое дело до того, кто убил Дженну?

Александр Дойль понял, что попал в ловушку. Он не мог рассказать брату Бетти об истинной причине своего желания раскрыть преступление. И не мог так сразу придумать какую-нибудь правдоподобную причину, чтобы объяснить свой интерес.

— Вы просто лезете не в свое дело! — решительно заявил Бадди. — Убирайтесь отсюда! И мой вам совет: держитесь подальше от Бетти. Мы уж как-нибудь сами разберемся со своими проблемами. И с этими словами он грубо оттолкнул гостя.

От этого грубого толчка в голове Алекса Дойля вспыхнуло белое ослепительное пламя гнева. Нервное напряжение последних дней вырвалось на поверхность и материализовалось в сильный правый, угодивший Бадди Ларкину прямо в челюсть. От удивления и боли Бадди раскрыл рот, и его глаза остекленели. Он сделал два шага назад и тяжело сел.

Они сейчас находились в закрытом месте, и их никто не видел. Рев мотора, который проверял Гир, заглушил шум драки. Прошло всего несколько секунд, и Бадди Ларкин пришел в себя от изумления от неожиданного удара. Он вскочил на ноги и с удивительной для своих габаритов быстротой бросился на обидчика, прижав подбородок к груди, а огромные кулаки держа у пояса. Дойль увернулся от двух мощных хуков, пытаясь найти возможность самому нанести сильный удар. Но прежде чем у него появилась эта возможность, он получил мощный удар в грудь, который отбросил его на ялик. Бадди кинулся вслед за противником. Алекс выскочил из-за кормы, и они встретились у лодки. Дойль получил еще один сильный удар и неожиданно обнаружил, что стоит на коленях, упирается в землю руками и трясет головой. Он медленно поднялся и слепо нанес удар в сторону огромной расплывчатой фигуры, приближающейся к нему. В кулаке вспыхнула резкая боль, и он снова растянулся на земле. Бадди Ларкин сидел в восьми футах от него. Они пялились друг на друга, жадно хватая ртами воздух.

— Ладно, хватит, — пробурчал Бадди, отдышавшись. — Тебе не нравится, когда тебя толкают. Постараюсь это запомнить… Вернемся к старику. Он всегда уплывал один. Возвращался из деловых поездок и первым делом куда-то отправлялся на ялике. Спенс очень любил тайны. Наверное, у него было место, куда он все время плавал. Черт, и скорее всего он никогда не плыл туда сразу, чтобы замести следы. Всегда направлялся на юг и выходил из бухты.

— Бадди, я знаю деталь, которая могла бы, наверное, помочь, — сказал Александр Дойль. — В ночь убийства Дженна какое-то время разговаривала с Лукасом Пеннивизером, и они договорились куда-то отправиться на лодке на следующий день. Этот разговор и является одной из причин, которые заставили меня подумать о деньгах. Дженна бы не стала ласково разговаривать со стариком, если бы чего-то от него не хотела. Ты знаешь это так же, как я, а может, даже лучше. Видимо, она захотела отыскать место, куда ее возил в детстве отец, Лукас мог по ее описанию найти его. И Лукас уехал сразу после ее убийства.

Ларкин медленно покачал головой.

— Нет, старик не мог убить ее. Он не знал, что в конце концов за ним приедет дочь. Она долго грозилась забрать его, но все откладывала, а тут вдруг неожиданно взяла и приехала. Пеннивизер приходил прощаться. Вполне приличный старик, Алекс.

— Значит, он не догадался, к чему она клонит… если только, конечно, мы правы.

— Лукас чертовски хорошо разбирается во всем, что связано с морем, погодой, рыбой и детьми, но не отличается особой проницательностью в отношении людей. Особенно людей типа нашей Дженны. Он относился ко всем по внешнему виду. И ты сам знаешь, как Лукас любит поболтать. Она наверняка не сказала ни слова о деньгах.

— Конечно, ты прав. Скорее всего. Дженна просто попросила повозить ее по местам, куда она плавала в детстве с отцом. Сказала, что хочет вспомнить добрые старые дни.

Бадди пнул ногой колесо трейлера.

— Все это прекрасно, Алекс, но один момент как бы зависает. Почему Дженна так неожиданно вспомнила о деньгах?

— Не знаю. Ты сам сказан, что с тех пор прошло много лет.

— Даже если Дженна была права, деньги по-прежнему лежат там.

— Вдруг она вспомнила какие-нибудь отличительные детали? Лукас мог узнать остров, и отвезти ее туда.

— Тогда нам необходимо поговорить с Лукасом.

— Это единственный способ выяснить, правы мы или нет. Смотри, мы знаем береговую материковую линию и береговую линию островов, Бадди. На то, чтобы все обыскать, уйдут долгие годы, даже если бы у нас была хоть какая-то зацепка. Бессмысленно искать место, очищенное от кустов и деревьев, потому что последнее путешествие туда твой отец совершил девять лет назад.

Бадди Ларкин неожиданно невесело усмехнулся.

— Если тебе нужно еще какое-нибудь доказательство, то я как раз вспомнил одно. Отец держал удочку и ящик с принадлежностями для рыбалки у себя в кабинете на верфи. После его смерти я заглянул в ящик. Приличных размеров ящик, но кроме пары наживок, в нем ничего не было. Практически пустой! Я долго искал, но так и не сумел найти остальные принадлежности, которые по идее он должен был возить с собой. И я совсем забыл о ящике до этой самой минуты. Отец любил иметь дело с наличными деньгами. Он возвращался после сделок по продаже земли с кучей денег, перекладывал их из портфеля в этот ящик с принадлежностями для рыбной ловли и велел приготовить ялик. Потом куда-то уплывал. Черт, когда после его смерти начались энергичные поиски сокровищ, я подумал, что он запрятал денежки где-нибудь в бухте. Наверное, и все остальные подумали о том же. Но нам никогда даже в голову не приходило, что у Спенса мог быть любимый островок, о котором никто не знал. Все как-то забыли о маленькой Дженне и о том, как они почти каждое воскресенье плавали на пикники.