Огонь и Ветер (СИ) - Венера Треловская

— Я… буду…

— Вера, как ты? Что ты говоришь?

— Я… буду…….

— Что? Я тебя не слышу? Что ты там бормочешь?

— …..

«Чего она хочет этим добиться? Лучше бы берегла последние силы!», думал Владыка тем временем и чуть не оглохнул от такой неожиданности!

— Я… буду… ЖИИИИИИИИИИИИИИИИТЬ!!!!!!!!!!!

Все стеклянное, зеркальное и любое другое легкобьющееся было вдребезги разбито в одночасье, все разом. Мало того, шкафы, стулья и столы, которые были рядом, были преобразованы в щепки.

— О! Да моя девочка не промах! Есть еще порох в …

— Хватит болтать! — перебила его Вера, — Не забывай о нашем деле!

«А она изменилась! Глаза сужены и сосредоточены. Сейчас она видит даже пылинку, которая кружится в… в воздухе. Хм. Как прозаично. А ведь точно. Вот она как пополнила силы. Но кажется не только в этом дело. В ней и самой что-то поменялось».

— За дело, Эмрис.

— Чтоооооо?????

— Ну, тебя же Эмрис зовут…

«Да как это жалкая человечишка узнала, как меня зовут???! Неужели…»

— Именно, — видимо, Вера догадалась, в чем состоит его возмущение, — ты мне его сам сказал, хи-хи!

«Невероятно! На этот раз она не просто одолжила у меня силу, она стала пользоваться ее целесообразно. Я и сам не заметил, как оказался подчинен ей, приручен и даже встал на одно колено. Ну, Вера. И откуда, такая силище?»

— Сила всегда исходит от сердца, мой друг. И да, я только что слышала, что ты думал. Если прислушаешься, поймешь, что думаю я. Теперь мы с тобой связаны телепатически. К слову, может, уже откроем эти чертовы врата.

— А… ну да.

— Я бог Воздуха! Из меня состоит и вода, и земля, и даже огонь погаснет без меня. Врата! Откройтесь! Починитесь не мне, а самой природе!

Свет стал таким ярким, что начал ослеплять. Он был сначала белым, потом черным, затем сменился на синий, а синий сменился красным. «Откуда все эти цвета?» Но времени размышлять не было. И Вера собрала все свои силы, всю свою мощь. Огромным ураганом ворота распахнулись наружу.

— Боже как же долго я их открывала, — сказала Вера, уставшая и валившаяся с ног.

«Ну, блин, она ведь реально свалилась. Все я спать пошел! Ох, уж эти люди!»

За все 700 лет заточения, в замок ворвался легкий свежий ветерок.

То, что снаружи и то, что внутри

Я сидел и просто смотрел на нее. Одна прядка волос лежала небрежно на лице, и у меня так чесались руки, чтобы ее убрать на место. Но я был не один, Леша и некоторые из «радужных» тоже были здесь. Она уже месяц вот так вот лежит, и я очень боюсь за нее. То, что она сделала — это, конечно, высшая мера героизма, но ее тело, когда мы нашли ее, было в ужасном состоянии: ноги все изрезанные, в шрамах, на каких-то местах вообще не было кожи, как будто она ходила по раскаленным углям. Администрация полностью распущена и заключена под стражу. Люди и животные, которые были найдены за пределами, нашли свое пристанище в замке. Маша нашла себе своего питомца. Им оказался самый что не на есть настоящий…бобер. Денис же ухохатывался где-то с неделю, пока его питомцем не оказалась выхухоль. Теперь уже Маша стала смеяться над ним. Если бы только Вера была бы в порядке, ой, и задала она бы им.

В ее комнате легко пахло цветами, впрочем, как и всегда. Мне нравилось находиться в ее комнате. Хотя бы потому, что в ней так очаровательно пахнет. Я приехал сразу же, как узнал, что Вера «уснула». Слава Богу, мне разрешили свободное перемещение по Долинам с обязательной явкой раз в месяц. Завтра уезжаю обратно на неделю. Черт! Как же не хочу ее оставлять этим тупицам.

— Ладно, Жень! Мы пошли, — сказал Леша оттягивая «радужных» от всяких разных вещей Веры. — Эй, не трогайте! Не суйте себе в карманы ее статуэтки! Ну что за ироды.

— Чего сразу ироды-то? Мы на память хотим взять что-нибудь о Вере, — оправдывался Олег.

— Все, валите отсюда! — гаркнул я. — Удивительно только, что Вера не проснулась от вашего шума.

Как только эта шумная компания скрылась за дверьми, я сразу же аккуратно вернул одну прядку к ее остальным собратьям. Она такая красивая! С закрытыми глазами, кажется ее черные ресницы еще длиннее, чем обычно. И вообще я могу осмотреть ее так близко. Вот, черные тонкие брови, выведенные дугой. А вот, красно-алые губы. Хм. Губы…..Губы…Интересно почему они такие алые?…Губы…

— Что ты делаешь?

Я молниеносно поддался назад. Черт. Я машинально начал к ней приближаться и чуть не поцеловал ее. Стоп!

— Ты проснулась?

— Хех, как видишь. Забавно, что именно ты меня встречаешь, ведь тогда возле ворот… — она осеклась, привстала и смотрела вниз. Видно было, что она очень смущена.

— Я так рад! Так рад! — дальше меня понесли нахлынувшие переживания, и я так сильно обнял ее, что когда она стала отбиваться, крича что-то типа: «Жеееня, прекрати, ты меня задушиииишь!!», мы повалились вместе на кровать… Я лежал на ней и смотрел ей прямо в ее темно-карие глаза. Как же они прекрасны!

Вера прищурилась, стала оглядывать меня, а потом выдала:

— Соскучился? — спросила она хитрым голосом.

О, да! Вера, ты даже не представляешь как!

Она стала испуганно смотреть на меня и хотела было вырваться.

— Я что это вслух сказал?

Вера стала выкручиваться, извиваться, чтобы вылезти из-под моего тяжелого тела. А я и не думал ее отпускать. Вера вздохнула и расслабилась, кажется, ей надоело бороться. Потом, будто что-то вспомнив, сказала:

— Э…Спасибо тебе кстати… Может ты даже и не знаешь, но ты мне очень помог вчера…

— Вера, прошел уже месяц! — с горечью произнес я, заметив, как ее лицо медленно приходит в ужас. В ее глазах стояли слезы.

— Но, как же… так…

— Ты только не волнуйся! Всех людей, что были извне замка, мы спасли и предоставили им жилье… Они очень счастливы и ты теперь для них стала Верой-Освободительницей…Им правда запрещено было сюда входить, чтобы тебя не тревожить… Как же они обрадуются, когда узнают…

Тут я недоговорил, потому что мой рот был не в состоянии продолжать речь. Вера поцеловала меня!! Мм…такие горячие губы…Хочу больше…Еще больше… Еще… Я и не заметил как стал целовать ее нежную шею спускаясь все ниже… Но тут до моего слуха дошел слабый отзвук щелчка пальцев… И я как будто вернул себе голову… Оторвавшись от ее шеи я посмотрел на Веру. Она же была вся красная, разгоряченная. Взяла подушку стала «душить» меня и с воплями «Умри, падла!» хотела было скрыться в неизвестном направлении, но в ее-то состоянии она не могла ходить, поэтому, как мешок с картошкой упала на пол, так и не сумев подняться.

— Фи, ну зачем же так грубо? — сказала Юля, появившись из ниоткуда. А она совсем не изменилась! Вся такая же розовая и блестящая!