Остров надежды - Сара Ларк

Каморка Саймона находилась прямо под крышей. В помещении не было ни единой прямой стены, а несколько ведер, в беспорядке расставленных на полу, позволяли сделать вывод, что крыша протекала. Летом здесь, наверное, было невыносимо жарко, а зимой — очень холодно и... так темно, что с первого взгляда Нора ничего не смогла рассмотреть. Огня в камине не было. И лишь когда ее глаза постепенно привыкли к полумраку, она рассмотрела нищую меблировку — стол да стул, на котором, небрежно сваленная, лежала одежда Саймона, та самая, что была на нем во вторник вечером. Это было на него не похоже. На неумело вбитом в стену крюке висела его рубашка, тщательно выглаженная, а на столе стоял утюг. Нора со стыдом вспомнила тот день, когда он признался ей, что сам вынужден приводить свою одежду в порядок. Она посмеялась над тем, что он выполнял работу прачки и гладильщицы, и высказала опасение, что ее любимый несколько жадноват. Однако сейчас Нора увидела жестокую действительность существования Саймона, а затем, наконец, заметила и своего ненаглядного, лежавшего на убогой кровати, по непонятным причинам придвинутой к холодному камину. В нем давно уже никто не зажигал огонь. А Саймон лежал, скрючившись под тонким одеялом, тщетно пытаясь удержать то скудное тепло, которое оно ему давало.

Нора подбежала к нему — и снова испугалась, увидев его лихорадочно пылающее лицо со впалыми щеками.

— Саймон! Почему же ты никому не сказал, что заболел? Почему ты не попросил известить меня? О Боже, Саймон, тебе нужен врач!

Молодой человек открыл глаза — они были красными и блестели от высокой температуры, но засияли, когда он узнал Нору.

— Нора... ты... это ты... или... сон...

Та улыбалась, изо всех сил борясь со слезами. То, что она увидела здесь, было скверно. Намного хуже, чем она могла себе представить.

— Нет, это действительно я! — решительно сказала она и погладила Саймона по голове. Его волосы были мокрыми от пота, хотя он дрожал от холода.

— Теперь я буду заботиться о тебе. Мне давно уже надо было это сделать. Боже, Саймон, ты весь дрожишь!

— Холодно... — прошептал он.

На нем была одна лишь рубашка, та самая, в которой он приходил к отцу Норы просить ее руки. В тот вечер он промок под дождем, был сильно расстроен и, придя домой, без сил упал на кровать и проснулся на следующее утро с высокой температурой. Ему удалось только снять с себя пиджак и брюки, а затем очередной приступ кашля свалил его с ног. Он едва помнил, как пережил те дни, пока Бобби не занес ему письмо с извещением об увольнении. Кажется, дочь его квартирной хозяйки иногда приносила ему поесть. С тех пор как Бобби побывал здесь, она регулярно — один раз в день — заглядывала к нему. Однако миссис Пэддингтон строго следила за тем, что делает ее дочка, когда узнала, что Саймон лежит больной в постели. Поэтому маленькая Джоан, сочувственно относившаяся к Саймону, могла лишь тайком от матери время от времени приносить ему наверх жидкий суп или кусок хлеба.

Нора сняла манто и закутала в него Саймона.

— Мы должны разжечь огонь в этом камине! — решительно заявила она, удивляясь сама себе. В романах, которые она читала, главная героиня сначала должна была обнять любимого, а он — заверить ее, что только ее любовь немедленно излечит его. Но для Норы романтические приключения закончились в ту самую минуту, когда она вошла в эту мансарду. Сейчас она пребывала в реальной действительности, когда поцелуи и нежности нужны были Саймону намного меньше, чем одеяло, теплая еда, огонь в камине и врач.

— Ты можешь раздобыть дров, Бобби?

Саймон покачал головой.

— Нет, — прошептал он, — камин дымит, из него сыпется сажа... никакого тепла...

Слова давались ему с трудом. Он закашлялся.

Нора посмотрела на Бобби умоляющим взглядом.

— Что же нам делать? — беспомощно спросила она.

Тот пожал плечами.

— Трубочист, — коротко сказал он. — Я могу зайти к нему. Если вы... — Жестом он сообщил, что это стоит денег.

Нора дала ему пару пенни.

— Этого хватит? — нерешительно спросила она.

Бобби закатил глаза.

— Этого хватит на три раза, мисс. И еще на пару других вещей. Я все сделаю. Ну а сейчас мне нужно бежать — мистер Симпсон ждет.

Мальчик помчался на работу, однако Нора слышала, как он на лестнице говорил о чем-то с миссис Пэддингтон. Та отвечала довольно злобно, здесь, мол, не гостиница и она не служанка. Но затем ее шипение умолкло, и Нора осталась наедине с Саймоном. Не зная, что можно сделать для него прямо сейчас, она присела на корточки рядом с его постелью, смутно припоминая все, что знала об уходе за больными. Вспоминать было особенно нечего, собственно, лишь то, что она помнила по тем дням, когда болела сама. Когда Нора простужалась или у нее расстраивался желудок, их экономка делала ей компрессы на ноги и варила чай из трав. Здесь же, однако, не было даже котелка, не говоря уже о том, что его не на чем было разогреть. Нора обняла Саймона. Если бы ей удалось помочь ему встать, то она могла бы взбить его подушку, — хотя вряд ли жесткий, сбившийся в кучу комок можно было назвать подушкой.

Саймон посмотрел ей в глаза.

— Прости меня... — прошептал он.

Нора прижала его голову к своей груди.

— Тебе не за что извиняться, любимый, — прошептала она. — Ты не виноват, что заболел. А сейчас... Я здесь.

Саймон заволновался. Он снова закашлялся и попытался отстраниться от нее.

— Ты не можешь оставаться здесь, Нора! Ты вообще не должна быть здесь, ты должна...

В этот момент открылась дверь, и в комнату зашла худенькая темноволосая девочка. Она принесла кружку с каким-то горько пахнущим варевом. Норе показалось, что это разогретое пиво, может быть, туда добавили какие-то лечебные травы. Она скривилась, но от питья поднимался пар, значит, оно хоть чуть-чуть согреет Саймона.

Девочка робко сделала книксен перед важной гостьей.

— Это прислала мать, — сказала она тихо. — Мальчик Дайери заплатил за это. Я могла бы принести еще густой суп, но мама сказала, это стоит еще один пенни. — Девочка опустила голову. Казалось, ей было стыдно за жадность матери.

Нора уже полезла в кошелек, но затем передумала. Она же была дочерью купца! И пусть речь шла всего лишь о паре пенни, она не должна была позволить миссис Пэддингтон так бессовестно обманывать ее.

— Скажи своей матери, что я прекрасно знаю — Бобби уже заплатил за все, и за еду тоже! — сказала она так твердо, как только могла. — Если она хочет еще один пенни, то должна прислать тебя сюда с двумя одеялами, но с теплыми одеялами, а не с такими тряпками, как эта! — Она указала на потрепанное покрывало, под которым дрожал, пытаясь согреться, Саймон. — Ах да, и подушку тоже пусть принесет!