Пересечение - Владимир Сыров

А последние несколько дней Игорь просто зарылся в работу. Мария Михайловна, пожилая, но молодящаяся дама из секретного отдела, полная и темноволосая, сказала ему сегодня, что теперь он первый из всего института получает ключи от второго этажа и чемоданчик с документами, а сдает последний. Игорь кивнул, подтверждая, и заторопился в свою лабораторию. Все его мысли были там.

Пока этот громоздкий прибор буквально слушался только его. По ходу экспериментов Игорь сделал еще одно важное открытие, о котором он пока никому не сказал, вовсе не из каких-то корыстных целей, а чисто интуитивно на всякий случай. Оказалось, что эмоции, проявляемые человеком, а под воздействием его прибора усиленные и излученные, внешне очень схожи со спектральными характеристиками видимого света. По крайней мере, так воспроизводил их его прибор. Обычный эмоциональный фон человека был нейтральным и излучался в виде среднего в спектре зеленого света. Положительные эмоции смещали спектр излучения в синюю сторону, так что самые сильные эмоции в виде огромной радости, любви дотягивались до фиолетового цвета.

И наоборот отрицательные эмоции уходили в желтооранжевую сторону. Сильная ненависть, жажда убийства неизменно окрашивала излучение в красный цвет, как бы подчеркивая сигнал крайней опасности. Чтобы не распылять свои ограниченные возможности по нескольким направлениям, Игорь скинул все новые выводы на диск, положил диск в дискотеку, над его рабочим столом, а из компьютера временно удалил.

Три дня по его команде прибор излучал на наблюдаемый объект любовь. По крайней мере – так охарактеризовали это чувство испытатели-добровольцы на первых пробах. Было удивительно, но факт: положительные эмоции легче воспринимались попавшими под воздействие его прибора людьми. Светодиоды на его приборе постоянно светились фиолетовым цветом.

Все эти дни на видеоэкране было видно счастливое, постоянно улыбающееся лицо испытуемого, по всей видимости, именно любовную эмоцию и засылал прибор в его голову. За эти три дня, пока на испытуемого гналась любовная эманация, удалось отстроить прибор по мощности, точности наведения, провести тонкие регулировки.

Но день назад пришлось остановить прибор для ремонта. В том числе была произведена замена некоторых цепочек комплектующих на миниатюрные и более надежные, привезенные из Японии по заказу Игоря. С раннего утра они вместе с Востриковым возились с доработкой и настройкой прибора. В этот раз Никита превзошел сам себя, он полдня не вставал с места, но отладил программу, так что прибор стал работать как часики, показав при тестировании максимумы всех параметров.

Как обычно, он опять победно вскинул руки и подошел к Игорю. Только вместо обычной порции анекдотов, он несколько минут постоял молча, а затем спросил Игоря, видел ли он красную спиральку у Валерия Петровича.

– Видел, а что? – удивился Игорь.

– Мне кажется, что это никакой не брелок, а что-то очень загадочное и непонятное.

И он рассказал Игорю, что вчера совершенно случайно видел, как Валерий Петрович исчез бесследно буквально на его глазах в угловом материальном складе, куда Никита зашел за серебряным припоем. У него выпал и закатился под стеллаж колпачок от авторучки. Пришлось залезать за стеллаж. Вот в этот момент и вошел в склад Валерий Петрович, осмотрелся и, не заметив Никиту, стоящего на коленях за стеллажом, достал из кармана ярко-красную фитюльку и вдруг исчез. От неожиданности Никита дернулся и со всей силы ударился головой о торчащую из стеллажа металлическую трубу, да так, что искры из глаз полетели. И он продемонстрировал Игорю приличную шишку на затылке. Вот теперь и сомневается, что было первично: или исчезновение Валерия Петровича, а затем шишка; или сначала шишка, а затем Валерий Петрович просто вышел, не заметив Никиту. И все-таки – при чем здесь красная спиралька? Они посмотрели друг на друга, помолчали, и Никита отправился к своему столу.

А Игорь включил отстроенный прибор, чтобы просто понаблюдать за Владимиром, без всяких наведений и излучений на него. Он обнаружил испытуемого входящим в «Сбербанк», по крайней мере, именно там осталась светиться зеленая точка. На видеоэкране было видно, как в банк заскочили, а вскоре выскочили двое мужчин в масках. Видел он, как приехала милиция и как долго наблюдаемый объект не выходил из банка. Словно в настоящем кино, Игорь видел, как этим же вечером к дому, где жил этот Владимир и куда он только что зашел, подъехала машина с СОБРом, а затем и милиция. Видел он, как выводили Владимира из дома и куда затем увезли их подопечного. Он позвонил Валерию Петровичу и сообщил о том, что их ценный объект, явно по их причине, загремел в КПЗ. А если его запихнут еще дальше, то все эксперименты придется просто свернуть.

Ему было неизвестно, что предпринял и куда звонил Валерий Петрович, но рано утром, придя на работу, Игорь с радостью обнаружил, что зеленая точка – их объект – согласно схеме города находится дома.

Появившийся на работе Валерий Петрович приказал Игорю транслировать на подшефного ненависть. Именно так добровольцы-испытатели с электродами на черепе, а затем и без них характеризовали наведенную эмоцию.

– Будем пробовать более сильные эмоции, – сказал он.

Владимир, как всегда с иголочки, в своем стильном темно-сером костюме, только вышел из дома и подошел к автобусной остановке, как Игорь переключил тумблер. Светодиоды на приборе засветились темно-красным, похожим на капельки крови светом. На экране было видно, как моментально изменилось поведение его подшефного, погрубели черты лица. Искаженное от ненависти его лицо явно пугало прохожих, и они старались быстрее миновать его, обойдя подальше. Прибор работал на все сто.

Испытуемый медленно шагал по улице. Было четко видно, как между ним и встречными прохожими образовывалось заметное, не пересекаемое пространство. Владимир пошел к лавочке, стоящей под деревом на тротуаре, и, видимо, устроился на ней. Густая крона дерева скрывала его от камеры, и приходилось только догадываться, что он там делает. Через некоторое время он снова появился в их поле зрения. Объект перешел на другую улицу и медленно шагал в сторону окраины города.

А на самой окраине объект неожиданно исчез с экрана. Только что был – и не стало. Через несколько минут необычно бледный зеленый огонек блеснул на огромном экране схемы города и снова исчез.

– Что у нас там, черт возьми, – почти выкрикнул Валерий Петрович.

Игорь всмотрелся в схему города:

– Кажется высоковольтная подстанция.

Внезапно все погасло: и его прибор, и экран схемы города, и видеоэкран спутникового наблюдения. Реакция Валерия Петровича была молниеносной, наверняка связанная со спецификой его работы и отработанная до автоматизма:

– Не знаю, как он это сделал, но он расколол нас. Теперь он очень опасен для нашей дальнейшей работы. – Он достал мобильник, набрал номер и сказал одно короткое слово: – Убрать.

Видно было, что и такой исход предполагался заранее на всякий случай.

– Приводи в порядок приборы и настраивайся работать с новыми объектами, из тех, что есть у нас в наличии. Будем начинать сначала, – приказал он ошеломленному Игорю.

Глава четвертая

Прорыв

Он снова был дома. Сутки, начавшиеся вчерашним утренним звонком соседей в дверь, пролетели как одно мгновение. Несомненно, они были наполнены просто огромным количеством событий, невероятных по сути, а порой и вообще необъяснимых. Они, эти события, сплелись в огромный калейдоскоп и прокручивались бесконечной чередой в его голове. Чтобы немного отвлечься и остудить вихрь мыслей и эмоций, Владимир начал устранять последствия визита грабителей, а затем и служителей закона, стараясь навести хотя бы относительный порядок, который он всегда старательно поддерживал в своем доме. И только затем, выпив кружку крепкого черного кофе, он уселся за стол и задумался.

Слишком многое смущало его во всем произошедшем с ним за эти сутки, было здесь много неясного и неуловимого. Да еще эти непонятные сны, где его буквально в последние мгновения спасают от неминуемой смерти. Некоторые мелкие неприятности вчерашнего дня, такие как утренний визит соседей, инцидент в трамвае, даже, в конце концов, машина, обрызгавшая его, выглядели событиями вроде бы вполне случайными и естественными, хотя и неприятными. Ограбление в банке, невольным свидетелем и даже участником которого ему пришлось быть, являлось событием в принципе возможным, но маловероятным. А вот появление грабителей с деньгами в его квартире, взгляд Мишкиной ненависти, который он так явственно ощутил в кафе, а также столь быстрое без всяких объяснений освобождение его, Владимира, из-под стражи в ночное время были событиями уж точно невероятными. Так же как и грабители. Войти-то в квартиру они могли с помощью отмычек, обнаруженных у них при обыске. Но какое отношение они имели вообще к его квартире? И про какие бумаги они спрашивали?