Сидящее в нас. Книга первая (СИ) - Штефан Елена

– И эта нить, протянувшись через неизмеримое пространство, связала двух…,– обречённо затараторил Тусук.

– Ты готова отправиться сразу, как мы отсюда выйдем? – шёпотом уточнил Саилтах.

– Да, – выдохнула Диамель, вовсе не желая расстраивать священника, которому с ними приходится так нелегко.

Впрочем, король больше не безобразничал, и она задумалась, как встретится с Чеклият. Что ей скажет. Что сделает. А когда размышления прервали, оказалось, что она пропустила мимо ушей всё сказанное лично для неё.

– Подойдите! – повысил голос священник.

И жених с невестой на диво дружно поднялись.

– Добрый знак, – обрадовался за спиной Лунхат.

Это поверье считалось чуть ли не самым важным. На церемониях женихи с невестами особенно тщательно готовились к этому моменту, подскакивая, как по команде. У короля же с его нежданно свалившейся женой всё получилось ненамеренно – по-настоящему добрый знак. Даже Тусук отмяк, посчитав сей факт благословением Создателя.

Он сделал знак, и Саилтах обошёл алтарь, встав по правую руку священника – руку, что держит меч. Диамель остановилась у левой, что олицетворяла сердце. Жених с невестой соединили руки над чашей и развели их в стороны, очерчивая её круглые края.

– Земля вас благословляет своей неистощимой благодатной силой, – торжественно произнёс Тусук, проведя ладонями по венку.

Лунхат подал ему кувшин, и священник вылил воду в чашу:

– Вода вас благословляет своей неистощимой благодатной силой.

Он протянул руку к Астату, и тот вложил в неё горсть священных дивно сверкающих камней. Тусук бросил их в чащу, продолжив:

– Все небесные светила вас благословляют своей неистощимой великой силой, замыкая круг мироздания. И да не разомкнётся тот круг, покуда не разомкнутся ваши руки. И да не разомкнуться же они до последнего вздоха первого из вас. И да проводит второй тот последний вздох, растворяющийся в беспредельности мироздания. И да будет так,– вдруг как-то грустно пожелал Тусук,– на благо вам и во благо всем.

– Я, Саилтах из рода Атадитов называю тебя своей женой, – неожиданно сурово произнёс король, сверля Диамель непонятным почти яростным взглядом. – Мой дом в твоих руках.

– Я принимаю твой дом,– содрогнувшись, произнесла Диамель ритуальную фразу, которая ставила её на путь невозврата.

– Я, Саилтах из рода Атадитов называю тебя своей женой,– повторил Саилтах.– Моя сила в твоих руках.

–Я принимаю твою силу, – собрала Диамель всю свою уверенность, чистосердечно отвечая на слова клятвы.

– Я, Саилтах из рода Атадитов называю тебя своей женой, – закончил он троекратную клятву мужчины и мужа. – Моя жизнь в твоих руках.

– Я принимаю твою жизнь, Саилтах из рода Атадитов.

– И да будет тому залогом моя честь.

– Я, Диамель из рода Нагал называю тебя своим мужем, – прямо смотрела она в эти невозможные глаза, что будто бы испытывали её. – Моё лоно и всё, что оттуда выйдет, в твоих руках.

– Я принимаю твоё лоно.

Он произнёс это столь категорично, словно… ревновал её – не могла поверить она своим ощущениям.

– Я, Диамель из рода Нагал называю тебя своим мужем. Моя верность в твоих руках.

– Я принимаю твою верность, – почти предупредили её.

– Я, Диамель из рода Нагал называю тебя своим мужем. Моя жизнь в твоих руках.

– Я принимаю твою жизнь, Диамель из рода Нагал, – произнёс Саилтах и вдруг сломал ритуал: – Всю без остатка.

– И да будет тому залогом моя честь, – ответила королева на этот непостижимый вызов.

Он отпустил её руки и сухо буркнул:

– Нам пора.

Глава 6

До самого полудня они молча рысили, иногда – где позволяла дорога – переходя в необременительный для лошадей галоп. Диамель неплохо держалась в седле, но и только. Её опыт ограничивался редкими степенными прогулками верхом – большинство женщин и этим себя не обременяли, предпочитая возки или кареты.

Нынешнее испытание потребовало от неё не просто сил, а немыслимой выдержки. Ноги болели, руки ныли, а спина буквально вопила о милосердном снисхождении. Но Диамель, сжав зубы, терпела эту пытку, мечтая лишь об одном: только бы Чеклият оказалась в ущелье демонов. Только бы её не отправили куда-то поучиться жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

О нелепом воспитании новоявленных Лиат она прочитала в старинном фолианте, который не смогла даже поднять. Поначалу не поверила в здравомыслие автора дикого утверждения и даже рассердилась на давно почившего исследователя. Однако буквально в следующем же источнике того же времени немыслимое утверждение присутствовало в виде всем известного факта. Она призадумалась и продолжила изучать нравы и все известные повадки демонов.

Нравов, как таковых, не густо, а повадки одни и те же: наткнулся на человека с чёрной душой и забрал её, насыщаясь. Мимо сотни обычных людей Лиаты проходят, как мимо пустого места. Правда, если их что-то заинтересует – их человеческую половину – могут и обратить внимание. А к некоторым даже ходят в гости, то забавляя, то страшно надоедая своими… неоднозначными выходками. Но таких избранных счастливцев сущие единицы.

Если бы не её благословенная привычка тонуть в размышлениях с головой, не замечая реальность, дорога была бы впятеро длинней. А ей и так хватило – оценила Диамель, когда Саилтах соизволил дать роздых коням. Полдень, жара – даже людям неохота шевелиться. А уж тем, кто их возит на себе, тем более.

Диамель закусила губу, готовясь перекинуть ногу через седло и замертво свалиться на землю. Спрыгнуть красиво не получится – хоть бы ноги не переломать.

– Давай, – протянул к ней руки Саилтах, подойдя вроде и открыто, но поразительно незаметно.

– Сейчас, – выдавила она, осторожно разворачиваясь в седле, чтобы ноги встретились.

– Давай уже, – буркнул он и сдёрнул жену с седла, как какой-то куль с мукой.

Поймал, впрочем, аккуратно и попытался поставить на ноги. Те не преисполнились благодарности за помощь и стоять отказались.

– Понятно, – усмехнулся бывалый воин с железной задницей.

И подхватил её на руки. Диамель пыталась бодриться и даже улыбаться, чтобы не доставлять ему ненужных хлопот.

– А этой гримасы я у тебя ещё не видел, – насмешливо заметил король. – Тебе идёт.

Он так и держал её на руках, ожидая, пока Унбасар с парой гвардейцев не расстелют попону для мёртвого тела своей королевы.

– Но ещё больше тебе идёт такое непробиваемое терпение, – уже серьёзно вполголоса признал Саилтах, пытаясь заглянуть в виновато потупленные глаза жены. – Мне это нравится. У меня не было ни одной терпеливой женщины.

– Тогда поздравляю тебя… с обновкой, – уже открыто простонала Диамель, ибо ноги скрутило болью.

– Всё ещё хуже, чем я думал, – озабоченно насупился Саилтах.

– Не беда, – добродушно пробасил Унбасар, закончив приготовления. – Сейчас разомнём, и всё пройдёт.

– Что разомнём? – осторожно переспросила Диамель, теперь уже самолично доискиваясь взгляда короля.

– Твои стройные ножки, – хмыкнул он, глянув на неё весело и непривычно тепло.

– Н…не надо, – с перепуга икнула она, представив себя в таких лапах, причём, сразу в паре пар.

– Мы осторожно, – пообещал Саилтах, опуская её на попону. – Зачем мне безногая королева?

С неё стащили сапоги и взялись мять… Унбасар осмелился только икры. А Саилтах на правах законного супруга оставил себе всё, что выше. Диамель честно старалась держаться, но выла сквозь зубы, не переставая. Стыдилась своей слабости, однако ничего не могла с собой поделать. Благо, хоть боль вскоре отпустила, и она смогла заткнуться. Её попытались уложить, но понадобилось разобраться ещё кое с чем. Саилтах понял всё без слов и отправил в густые кусты, что обступили ручей, двух гвардейцев: пошуровать там, что и как.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Там было всё благополучно, и королеву отпустили привести себя в порядок.