1001 вопрос о прошлом, настоящем и будущем России - Владимир Соловьев

Известные политологи и экономисты предлагают меры по модернизации нашего общества, исходя из опыта западных стран. При этом создаются шаблоны, чем-то напоминающие вырезанные в картоне силуэты победительниц конкурсов красоты, по которым остальные могли сравнить собственные параметры с идеальными. Однако не будем забывать, что эта мода ушла еще в середине 60-х и сейчас такое можно увидеть лишь в американских хрониках того времени.

Мы же продолжаем упорно примерять чужие лекала к собственной стране, находясь в странном убеждении, что механистический перенос обеспечит требуемый результат. Пытаемся в работах западных политологов найти выкройки, по которым можно было бы сшить демократическое, экономически сильное общество, да еще и претендующее на мировое лидерство. Сам по себе подход обречен на провал: ни покупка технологий, ни заимствование чужого опыта государственного строительства к лидерству привести не могут.

Если угодно, то разработанная и готовая к продаже технология – это плод. Сорвав один, мы имеем все основания надеяться, что процесс плодоношения не завершится. Но крайне наивно ожидать, что из купленного яблока появится яблоневый сад. Покупая патенты, мы приобретаем ящик яблок, а не растим свой сад.

Очевидно, что уже разработанная, запатентованная технология – результат определенной организационной и научно-исследовательской работы, которая не останавливается после выпуска патента. Если угодно, то разработанная и готовая к продаже технология – это плод. Сорвав один, мы имеем все основания надеяться, что процесс плодоношения не завершится. Но крайне наивно ожидать, что из купленного яблока появится яблоневый сад. Покупая патенты, мы приобретаем ящик яблок, а не растим свой сад.

Между тем в России бытует заблуждение, что именно путем закупки патентов Япония совершила свой прорыв. Это не совсем точно, при этом мы забываем совсем иной, гораздо более показательный опыт США.

После Второй мировой войны американцы вывезли из Германии в город Хантсвилл (Алабама) не только станки, чертежи и технологии, но и целый научно-исследовательский центр, включая ученых-ракетчиков под управлением Вернера фон Брауна, которые и заложили основы ракетной программы США. Американцы – как и немцы, как и СССР в годы индустриализации, – стремились привлечь на работу лучшие умы, а не просто купить технологии. Так, хорошо известно, что Фердинанд Порше во время посещения СССР получил приглашение возглавить автомобильную промышленность лично от руководителя страны, а Гитлер всеми правдами и неправдами стремился убедить создателя телевидения Владимира Зворыкина (в то время уже покинувшего Россию) поработать на рейх.

Калька в государственном устройстве также приводит к негативным результатам. Демократические институты не являются вневременными – происходит взросление и развитие. Конечно, можно читать первоклашкам курс выпускного класса – при этом они будут старательно делать вид, что понимают, – однако очевидно, что они всего лишь слушают частично знакомые слова и, как только учитель покинет класс, моментально вернутся к своему естественному уровню. Поэтому столь печальна судьба колоний, которые, освободившись от власти метрополий, избавляются и от несоответствующей их ментальности навязанной извне модели общественного устройства.

Демократии всего мира зиждутся на неких общих принципах, но конкретные воплощения зависят от множества факторов, а в конечном итоге – от степени зрелости общества, его готовности принимать эти принципы и следовать им в повседневной жизни, без понуждения внешней силы. То есть они должны стать частью морали.

Подменить этап взросления практически нечем – теория большого скачка не сработает. Демократия должна вызреть. Хотя это и не означает, что все народы проходят этот путь с равной скоростью и уж ни в коей мере не означает, что базовые свободы и обязательства не должны быть законодательно закреплены. Если угодно, речь не идет о готовности или неготовности народа к демократии. Этот вопрос изначально решается обществом, и истинная демократия является определенным результатом борьбы общества за свои права.

Уместно сравнение со спортивной жизнью. Правила футбола одинаковы во всем мире, но играют все по-разному.

При этом я не встречал в статьях ответа на вопрос, по каким лекалам делались самые успешные модернизационные проекты в истории человечества, чей опыт копировался. Да и были ли успешные опыты использования чужих лекал?

Не останавливаясь в подробностях на индивидуальных особенностях, можно с уверенностью сказать, что наиболее впечатляющими являются примеры США, СССР и Третьего рейха. Каждая из этих стран шла своим уникальным путем, движимая очень разными социальными утопиями: масонской, коммунистической, национал-социалистической. Я уже не говорю о том, что никакой зависимости между степенью развития демократических институтов и успехами модернизационных проектов не наблюдалось. Скорее наоборот: все скачки, включая победу над Великой депрессией в США, шли с некоторыми ограничениями общественной жизни.

Примеры более позднего времени – послевоенные ФРГ, Япония, Сингапур, Дубай, Корея – также не показывают никаких признаков универсальности подходов и их успешного заимствования. Да и общественно-политическое устройство упомянутых стран отличается, как и трактовка демократических свобод. (Даже ставший легендарным План Маршалла состоял в предоставлении финансовой помощи государствам Западной Европы, но с требованием выведения коммунистов из правительств, что является ограничением свобод, да и по сути своей являлся гигантским займом в большей степени, нежели реальным планом переустройства.)

Конечно, наше болезненное желание копировать западный опыт не случайно. Оно обусловлено и неким синдромом поражения в холодной войне, и традиционным для части отечественной интеллигенции западничеством, базирующимся на симпатии к тамошнему образу жизни.

Считаю абсолютно нормальным желанием создать в России условия жизни, сравнимые с развитыми демократиями. Думаю, ни один здравомыслящий человек не стал бы отказываться от многих достижений западной цивилизации, но невозможно построить в России эрзац-Америку. Во всех попытках механистического переноса есть что-то ностальгическое, напоминающее безуспешную попытку Павла I париками и буклями превратить Россию в эрзац-Пруссию. Необходимо осознать, что Россия может быть только Россией. Вопрос лишь в степени развития экономических и демократических институтов.

Проведение модернизации, как это ни странно, является отнюдь не объективным физическим законом, поэтому и не работают формулы. Модернизация – это в первую очередь идеологический проект, в котором проявляется и самобытность народа, и заряженность элиты идеей переустройства, и сфокусированность власти на ее реализации за счет экстренных усилий и зачастую феноменальных, внешне даже парадоксальных идей.

Успешность модернизационных проектов связана с личностями их идеологов, с их готовностью рисковать и действовать на совершенно ином поле – креативном, где приходится ежесекундно сталкиваться с критикой ретроградов всех мастей.

Бесспорно, существуют и замечательные инструменты, от использования которых нет смысла отказываться, – к таковым могут относиться и элементы господдержки, и создание кластеров развития (академгородки, «шарашки», Кремниевая долина), и покупка технологий и целых научных направлений вместе с их идеологами, и многое другое.

Тем не менее необходимо осознать уникальность каждого модернизационного опыта, отказаться от комплекса ученичества и не стесняться оригинальных и смелых собственных идей. Конечно, критериями успеха должны являться как повышение уровня жизни граждан, так и рост влияния в мире.

Повторю: модернизация – в первую очередь идеологический проект. С чужой, плохо «переведенной» на русский язык замшелой мировоззренческой позицией невозможно обеспечить прорыв в будущее, как не обеспечат его и попытки взывать к кровавым теням прошлого.

Интеллектуальная элита России достигла совершенства в критическом анализе любого предложения. А вот с генерацией идей наблюдаются некоторые проблемы. Эксперты находятся в рамках стереотипов и привычных схем, пытаются идти вперед, глядя все время назад, сверяясь с учебниками 50-летней давности и стремясь загнать современность в прокрустово ложе прошлого.

Наблюдается интеллектуальное голодание, отсутствие реальных дискуссий в обществе, без которых довольно сложно перевести страну в режим модернизации. А ведь, в конечном итоге, успешность модернизационного проекта зависит от воли власти и последовательности в реализации самых смелых идей.

О прелестях патриархального уклада