Война не Мир - Юля Панькова

― С этим нельзя ничего поделать, ― говорит художник, ― этот сценарий заряжен теми, кто организовывает…

Я вызывающе удивляюсь. Мне неприятны политические обобщения. Но я понимаю, что требовать с художника имен, должностей и нашивок, такой же дохлый номер, как спрашивать у соседа, почему в РФе бедлам. Я смущенно чешу нос.

― Попав на аэродром, мы пришли в ужас. Нас начали раздевать, разбувать, отбирать запасы еды, и мы ничего не могли предпринять против этого. Хорошо, что на свете есть земляки. Однокоренные люди любят друг друга. Мой ара побежал и нашел компактное проживание армян. Про меня он сказал ― мой брателла. Нас быстро покормили, нашли одеяла, спальные места и сказали на улицу не выходить. Ну и классно! Что я сам себе Мцири? Несколько дней сна в ограниченном пространстве мне было даже ништяк.

Когда в СА началась война, кто-то разобрал железнодорожное полотно, единственный оставшийся способ покинуть замкнутый театр сражений, ― говорю я сама себе и пью водички из пластикового стаканчика.

― Может, чайку? ― озабоченно спрашивает художник.

― Мммм, ― я быстро трясу головой.

Весной 91-го уже никто не сумел уехать.

Первая скинутая с моста машина и жертвы в самом начале военного конфликта случились сразу после моих первых студенческих каникул. Я уже полгода отучилась в России, и на каникулах приезжала в Азию проведать своих. В день, когда я возвращалась с каникул, объявили военное положение. В СА оставались:

Юля (из Волгограда)

Света (хохлушка)

Эдик (кореец)

Цыпа (армянин)

Валера (еврей)

Вася (полутаджик)

Юля (татарка)

Валя (бульбашка)

Рустам (казах)

Альбина (русская)

Виталик (абхазец) ― погиб

Саша (русский) ― погиб 

V

Я люблю готику. Если я еду в метро, то слушаю Лакримозу. 4 песни, больше у меня не записано. Это патология, да?

Говорят, ничего не стоит на месте ― либо худо-бедно идет прогресс, либо все рушится наф. 4 заслушанных трака ― может быть, это здоровое стремление к нирване, где все, как известно застыло и ничего не меняется? Иногда мне кажется, что надо только час продержаться, и, когда через пару лет ты находишь себя все там же, возникает довольно обидное чувство. Нирвана ― мимо: те же поручни, тот же снег. Утешает только то, что история сделала 4 синапсических оборота вокруг оси. Ось ― это я.

Как человек может видеть время? Только по переменам вокруг. Но если стрелки часов вдруг перестают успевать за событиями?.. Раньше группа типа «Кино», к примеру, появлялась раз в полстолетия, и это было значительным поворотом в общественной жизни. Но вот уже несколько лет, глядя на общественные тенденции, я уговариваю себя только час продержаться и не успеваю даже придерживаться. Очевидные вехи времени исчезают из виду, как остановки метро. От водоворота без остановок у меня возникает синдром непроизвольного придержания. Я с удивлением наблюдаю, как огромное колесо культуры встает вверх ногами всего за какой-нибудь год. То, что было андеграундом становится массовым шоу, а рок превратился в попсу, не успела наколка расползтись по телу свободного поколения. Я не могу сказать, что мне не нравится скорость. Просто я оглядываюсь кругом, и все сливается в белый снег. Может быть, это связано с возрастом?

― Равви, белый ― это цвет?

― Цвет.

― Ну какой же это цвет, равви! Смотри, здесь же нет цвета!.. А черный ― это цвет?

― Цвет.

(сосед) ― Ну я же говорю, что продал ему цветной телевизор!

Хомо популяция ― от природы веселое существо. Ему хочется развлечений. Сначала веков у нас были забавы: саблезубые тигры, Везувий, холод и голод. Потом ― инквизиция, чума и холера. Разбросаны по времени Иван Грозный, Сталин и Чингисхан ― эти развлекли человечество надолго. Странно, что с ускорением культурного времени, хотя событий явно прибавилось, нам стало, кажется, досадно скучней. Спасаясь от унылой жизни, солдатики срочной службы по собственной воле вываливаются из окон или, связав шнурки от ботинок, прыгают с табуреток. Школьники, накачанные риталином, мочат товарищей из пистолета, наверное, тоже от скуки.

Во времена Сумасшедшего Ивана, сумасшествие, возможно, было оправдано: у самого царя не ловил канал СТС. Сегодня каждый может развлекаться, не выходя из гостиной. Вас это развлекает? Мне всегда было интересно, какие наклейки школьники лепят на щечки своих пистолетов.

― Ну и дальше, ― подбадриваю я художника. По идее, журналисту главное, чтобы человек продолжал говорить. Даже если слушать уже не хочется. В своих проблемах разберешься потом. Думаете, почему Алисе в стране чудес удавалось перебираться на шахматную клетку дальше? Совсем не потому, что она быстро бежала, а потому что не думала о лисьих хвостах. Чистый разум растворяется в происходящем и только так ему удается воспарить по над клетками и дойти до вражеской половины доски. Хочешь в дамки? Обрати внимание на фигуры и, как Скарлет О'Хара, скажи себе: «Я подумаю об этом после». Жаль, что у меня это получается не всегда…

― Ну, в общем, перетусовались мы с армянином на военном аэродроме, ― голос художника возвращает меня в реальность, ― не помню, делал ли я что-то полезное для своего друга ары, но вот он меня спас. Одинокий коммандос в части не воин. В одиночку салаге трудно удержать свою корочку хлеба. Салага еще даже не понял, что ему защищать ― честь, хлеб или конституцию. Такая путаница ослабляет мотивы борьбы. У стариков, наоборот, все отлажено. У них за плечами сам дух системы. К дембелю у солдата завершается перезагрузка понятий. Мир становится ясен как пень.

Я быстро машу ресницами. Я много раз слышала: «Армия, может и плохо, но меня она сделала человеком. Я понял жизнь». Возможно, это как раз то, о чем хочет сказать художник. Хотя, мне бы хотелось услышать от творческого человека какие-то новые мысли.

― Да, старики вдруг понимают, в чем справедливость, ― говорит художник, словно только что это придумал, ― в дембеля проникает Единый Интуитивный Образ Порядка. И все, у матросов больше не возникает вопросов. Отъем хлеба у салаги, например, происходит быстро, машинально и без осечек, как и было обещано высшим разумом. И тогда дембельнутая душа попадает в рай… Слушай, че там шахидок натаскивают? В армию всех. Вот религия.

― Погоди, ― говорю я, напрягаясь, ― при чем тут религия, при чем матросы? Шахиды тусят в своей узкой концепции, и они как бы не наводятся на своих… Разве при всем прочем у них есть дедовщина? Шахидки же типа готики ― прикид, аккорды, все в рамках течения. Просто другая творческая среда, и…

― И фигли?! ― художник, похоже, злится, ― где разница между этим течением и срочной армией? Я же говорю в принципе ―про формирование у граждан условных рефлексов… Ты когда-нибудь думала о том, чем похожи любые общества?

― Членами, ― говорю я, но художник пропускает мимо ушей мою мудрость.

― Любое сообщество формирует у своих последователей единый рефлекс, дружную реакцию, похожие взгляды. Это все равно, как расчертить каждую личность на одинаковые клетки. Шахидку, деда или малого предпринимателя ты хочешь в итоге получить, разницы нет. На готовую сетку заданных мозгу координат ложится любая идейная линия. Остается только однажды крикнуть: ура, все дерьмо, какое есть у тебя в голове ― это дэцл, реальная вещь, молодец! Харэ валять дурака, вот тебе шашка счастья, иди и киляй по сабжу. Да, и разошли эту тему 15-ти человекам, ты ― мазовая телка. Я в восхищении…

Я втягиваю голову в плечи. Художник прищуривается. Очевидно, Интуитивный Образ Порядка и Единый рефлекс ― это то, что трудно понять с полпинка. Я надеюсь, что он объяснит.

― Ну вот, скажи, что человеку надо для счастья? ― спрашивает он, ― ну, там, чтобы сбылись все мечты?..

О, это просто. Это почти как курица и яйцо.

― Деньги, ― говорю я и тут же понимаю, что лопухнулась.

― Фигу не хочешь? Мне вот платят, а я что-то гением не становлюсь.

― Странно, ― ворчу я, ― а тебе платят не по знакомству? ― я краснею, потому что знаю, что для друзей он рисует бесплатно.

― Ага! Я во сне, знаешь, какие картины пишу, ― художник не смущается и взмахивает компьютерной мышью, ― вообще гениальные.

Я слышала анекдот, как один парень во сне сочинил хит. Испугавшись, что ноты вылетят из головы, он поднялся и записал мелодию. Утром он прочел на бумажке «ла-ла-ла-ла».

― А знаешь, почему во сне так легко становиться гением?.. Сны ― это чисто моя территория, и там я по-жизни прав. Наяву, как в армии, нет своей территории. Здесь общаг. Мои личные идеалы могут не покатить. Один скажет «дерьмо», второй напишет плохую рецензию… Я растерян и подавлен…

― Ты ж профессионал.

― В том-то и дело. Это значит, что однажды мне захотелось кредита доверия и одобрения окружающих, и я удержал себя от возможных гениальных прорывов, чтобы то, что я делаю, понравилось всем. Когда я сажусь работать, я знаю, что любую личную точку зрения можно разбить в три хаха. И я просто выполняю заказ. Я ж профессионал. Мне платят, чтобы я торчал в этой линии ― пахать, и не пачкать общее поле своими прорывами.