Город Хищников (СИ) - Голубина Елена

— В их наличии у нас нет проблем, — кивнул Штэмперсон, — я помогу изменить цвет ваших аур, коллеги. Это необходимость, сами понимаете. Эльфы довольно чуткий народ.

— Есть понимание, что мы ищем в этот раз? — поинтересовалась я, все еще всматриваясь в скрытый текст — подсказок я не находила.

— Разберемся на месте, Амалия! Подойди, начнем, пожалуй, с твоей ауры. Ты хоть и не демоническая сущность, как Даниил, но эльфы людей меньше чертей жалуют, поэтому с тобой придется особо постараться, чтобы скрыть твою суть!

Опасливо приблизилась к магу-эмпату, зажмурившись.

— Не бойся, — по-доброму улыбнулся Уилл, — процесс не болезненный.

Кивнула, но страшно все равно было.

ГЛАВА 3. ОКО ЛУНЫ, РАСЦВЕТАЮЩЕЕ В ЧАС ЗАТМЕНИЯ

Перед тем, как отправиться ко второй магической точке, я посмотрела картинки местности в интернете. Бездонное озеро выглядело большим круглым зеркалом. С высоты птичьего полета оно напоминало четко очерченный кругляш, вокруг которого возвышались деревья. В зимнюю пору лес выглядел волшебно. Первая странность — к царству эльфов мы спешили именно ночью. Создалось впечатление, что все порталы в иное время или другие миры открывались лишь, когда на небе зажгутся звезды и луна.

— Чтобы открыть переход, нужен лунный свет, — объяснял мне Фэрх, подхватив мою руку, когда я уже вознамерилась падать. Пробираться сквозь снежную толщу-это вам не шутки.

— Спасибо, — поблагодарила, очистив куртку от снежинок, — тогда понятно, почему путешествие оказалось в ночную пору.

— Нам повезло, сегодня небо чистое, и луна яркая, — воодушевленно произнес эльф. Его явно радовала перспектива заглянуть к своим в гости.

Лично у меня ощущения двоякие были. Как-то не хотелось оказаться в мире тех, кто тебя, откровенно говоря, на дух не переносит. С другой стороны, любопытство внутри разгоралось все сильнее. Интересно было бы посмотреть на Хрустальный цветок эльфов.

— Почему эльфы так людей не возлюбили? — поинтересовалась я, любопытна стала причина ненависти вечных.

— Это связано с сыном царя эльфов, Утурином Лаэнделем, — охотно рассказывал Фэрх, — сейчас ему уже более пяти тысяч лет, и он спит вечным сном в усыпальнице, в священном храме Тагула, хранителя Хрустального цветка. Душа Утурина была отравлена человеком, светлым магом. Он проник в Царство вечных, как давний знакомый Тарета Лаэнделя, они в свое время участвовали в совместной войне против мертвяков, которых поднял Нейрос, некромант и темный маг. Жуткий тип, благо почил давно, в той же войне. Так вот, когда Тарет Лаэндель, действующий и ныне царь эльфийского народа, радушно принял своего приятеля, тот предал его, использовав запретную магию. После забвения наследника Тарета, никто из людей не ступал в царство эльфов. Наш царь замкнулся в себе и огородил свой народ магией, не пропускающей другие расы. Людей он, сама понимаешь, возненавидел. Наследник так и не очнулся, а маг тот пропал бесследно, сотворив зло с сыном Тарета.

— Жестокий человек, тот светлый маг, — ненависть царя эльфов мне была абсолютно понятна, но что если нас раскроют?

Вряд ли мы отделаемся тем, что нас просто спровадят обратно через портал. Наше знание местоположения точки перехода в другую реальность не понравится Тарету, определенно.

— Свяжемся со Штэпресоном, в случае чего, — успокоил меня Фэрх, словно прочитав мои мысли, — он что-нибудь придумает. Не зря он занимает должность начальника министерства.

Уилл в этот раз не порадовал нас своей компанией, сославшись на важную встречу с другими представителями магических организаций. Зато с нами отправился Макс, стучащий зубами от холода и приговаривающий всю дорогу о том, как ему надоели эти нескончаемые леса. Вот такой у нас оборотень — любитель городского комфорта. Бенедикт и Орхиус шли впереди группы, заодно осматривая местность на момент непрошенных опасностей. Черт Даниил плелся позади, иногда сверкая светоотражающими зрачками из стороны в сторону и что-то посматривая на высокотехнологичном браслете, обосновавшемся на его руке. Фэрхуа сопровождал меня, периодически поддерживая, если была на то необходимость.

— Прибыли, — вздохнул полной грудью морозный воздух эльф и снял с себя зимнюю куртку, разминая мышцы рук и шеи.

Мы словно в сказку попали — все вокруг сверкало, на ветвях нависали белоснежные шапки, зеркальная глядь Бездонного завораживала, несмотря на толстый слой льда. Вторая странность мною замеченная — снега на озере не лежало, словно бы его бережно убирали, чтобы кататься на коньках, например. Но я сильно сомневалась, чтобы местные этим занимались. Тем более до озера еще добрести нужно было сквозь сугробы и прочие неудобства.

Фэрх вытянул ладони высоко к небу, демонстрируя их неполному кругляшу луны и нараспев начал произносить заклинания. Песнь эльфа звучала очень складно и красиво. Подметила сходство произношения заклинания с древним языком старейшин, которым вещал Орхиус. На наших глазах корка льда растаяла, а воды Бездонного озера покрылись рябью, а затем появились небольшие волны, которые в несвойственной для них манере, стекались к центру зеркальной поверхности. Плескаясь и бурля, они разбрызгивали капли воды. Свет луны, пронзивший водную гладь целенаправленным широким лучом, осветил все вокруг так, что защипало глаза. А дальше прямо на зеркале озера нарисовался серебристый вензель с вытянутым бутоном, похожим на нераскрывшийся тюльпан.

— Прошу, — Фэрх нацепил на себя куртку, указав на озеро, — ступайте за мной!

Неверующе расширила глаза, когда эльф прямо в одежде начал постепенно погружаться в воды озера, ступая все дальше в глубь. Подошла ближе, чтобы потрогать воду рукой — она оказалась теплой, как парное молоко. Но вот погружаться туда мне совсем не хотелось. Макс нехотя опустил ступню в озеро, как бы проверяя, а затем уверенно зашагал вперед, скрываясь в водной толще.

— Амалия, не трусь, — и Бенедикт туда же! Но он призрак, и ему утонуть не грозит.

— Пока сияет Хрустальный цветок, утонуть тебе не грозит, — заявил Даня, зайдя в воду по пояс, — дай руку, если боишься.

Даниил протянул мне ладонь, и я, собрав волю в кулак, ухватилась за нее. Погружаться было неимоверно страшно, особенно когда вода уже касалась подбородка. Зажмурилась и набрала в грудь воздуха, скрывшись с головой. Несколько секунд я еще ощущала тяжесть водной массы, а затем я раскрыла глаза уже совершенно в другом измерении. Бездонное озеро выглядело так же, и вышли мы из него таким же путем — то есть своими ногами, и абсолютно сухие. А вот пейзаж разительно отличался. В царстве эльфов властвовало лето, распускались белые цветы, вверх высились могущественные высокие деревья с широкими листьями цвета морской волны, земля оказалась усыпана белыми камнями. Красиво, ничего не скажешь. Когда мы полностью вышли из окна-перехода, наша внешность несколько изменилась. Сработала иллюзия, превратившая нас в эльфов. Первым делом схватилась за ушки и улыбнулась, теперь они имели иную форму. Заглянула в водную гладь, чтобы пораженно охнуть — волосы приобрели светлый оттенок, немного с золотинкой. Глаза засияли светло-голубыми радужками. Теперь прежнюю Амалию сложно было узнать, но некоторые черты от прежней внешности сохранились. Даню вообще будто подменили — волосы удлинились и опустились красивым черным шелком, разбросанные по плечам. Фигура вытянулась, пропала сутулость, а черты лица заострились. В зеркало озера он улыбнулся голливудской улыбкой. Макс и Орхиус почти не изменились, разве только волосы отросли и стали чуть светлее, уши, соответственно, эльфячьми стали. Бенедикт помолодел так пару сотен лет, борода исчезла, старый сюртук преобразовался в белоснежную хламиду, глаза наполнились сияющей синевой, и вампирские клыки пропали. В общем, иллюзию детективу солидную дали, выглядел он теперь сам как царь эльфов, презентабельно.

— Штэмперсон дал тебе личину почтенного эльфа-старейшины, — отметил Фэрх, рассматривая Бенедикта, — поэтому речь с Таретом тебе держать придется. Странно он поступил. Я ведь, как эльф, лучше в обычаях своего народа разбираюсь.