Черный ангел - Валерий Еремеев

— А о том, что происходит в вашей так называемой «штаб-квартире» вы случайно не догадывались?

— Ну что вы, нет, конечно. Что он устроил там закрытый игорный дом и проводил оргии, я об этом, конечно, не знал. Да и штаб-квартирой этот дом был только на бумаге. Наш почтовый адрес. А собирались мы там, где с вами разговаривали. Особняк тот Краснов выстроил исключительно для себя. В конце концов, играть в азартные игры и развлекаться с проститутками он с равным успехом мог в любом другом месте. Я-то тут с ребятами причем?

— Но сейчас то вы явились не для того, чтобы все это мне рассказывать? Зачем вы пришли ко мне?

— Дело в том, что сегодня утром, я узнал страшную вещь. Кроме всего того, что происходило в особняке, оказывается нас, участников клуба, связали с нашумевшим убийством прокурора области! Сергей Николаевич, поймите же, это нелепо! У меня, равно как и у других, проводили обыск. Допрашивали. Оказывали давление. Запугивали. Запретили выезжать из города… Но если бы этим все и ограничилось, это было бы еще полбеды. Дело в том, что арестовали нашего товарища. Теперь его обвиняют в убийстве!

— Ну и что с того?

— Как это что, как что?! — восклицает Илья Сергеевич, теряя терпение от такой моей непонятливости. — Он же ни в чем не виноват!

Я качаю головой.

— Даже если предположить, что вы правы и ваш товарищ не виновен, то каким боком здесь я? Что вы от меня-то хотите?

— Я хочу, чтобы вы помогли ему! Вы ведь занимаетесь этим делом! Теперь-то я понял, почему вы пришли в клуб! Сегодня, как только меня отпустили домой, я пересмотрел все газеты, которые писали про смерть прокурора. Я узнал, что погиб еще один человек — ваш коллега! Вот, стало быть, вы тоже ищите убийц!

— Скажем, я и в правду старался связать концы с концами, но теперь официальное расследование уже давно обскакало меня далеко вперед. Теперь я, можно сказать, в стороне.

— Ничего подобного! — с жаром восклицает Синяк. — Они вас не обскакали! Это не те концы, которые ведут к истине! Я точно знаю, что Слава не виноват. Помогите ему!

— Как я могу ему помочь?

— Как, как, — передразнивает Илья Сергеевич, — а я почем знаю? Вы сыщик и вы должны знать как! Выясните, кто на самом деле убийца!

— Это легче сказать, чем сделать.

— Но ведь вы профессионал в своем деле!

— Профессионал, это тот, кто своим делом зарабатывает себе на жизнь.

— Я все прекрасно понимаю и не предлагаю вам работать даром, — вздыхает Синяк, — жаль только, что на все счета ордена наложен арест, но мы все равно найдем возможность вам заплатить. Мы, члены клуба, скинемся, чтобы набрать нужную для расследования сумму. Перед тем как идти к вам, я разговаривал с десятью нашими активистами, и они полностью со мной солидарны. Думаю, и остальные тоже не останутся в стороне. Мы найдем деньги. В конце концов, взаимовыручка — это одна из прерогатив нашего клуба. Мы перестанем быть рыцарями, если бросим нашего товарища в беде.

— Может вам стоит подождать, пока официальные органы сами не разберутся во всем, что произошло?

— Да знаю я, как он разбираются. Убийство это громкое и им кровь из носу надо кого-нибудь найти и привлечь. Чем быстрее, тем лучше. Я узнал, что Славу поместили на обследование в психиатрическую клинику. Еще не известно, какого рода это будет за обследование. В каком состоянии он выйдет оттуда? Если вообще выйдет!

Он с такой тоской и надеждой смотрит на меня, что вся обида на него моментально проходит.

— Ладно, давайте, пройдемте в квартиру, — смягченным тоном предлагаю я. — Там расскажите мне поподробнее об этом парне и почему взяли именно его, а не вас, к примеру.

Мы проходим в квартиру, где уже ждет обеспокоенная Тамара. Вижу, что она догадалась снять передник и накинуть вместо него халат.

— Познакомитесь, Тамара Андреевна, это Илья Сергеевич, человек, благодаря которому я, извините за прозу, половину сегодняшнего дня мочился кровью…

Синяк сконфуженно топчется в коридоре.

4

— Давайте, выкладывайте, Илья Сергеевич, — говорю я Синяку, после того как мы располагаемся на кухне. — Только учтите, мне нужны факты, одни голые факты, а эмоции, пожалуйста, отложите в сторону.

Арестованного пацана зовут Вячеслав Деревянко, ему двадцать три года. Образование — среднее техническое. Работает электриком на предприятии. В списках братьев он стоит восемнадцатым по счету. Восемнадцатым он и пришел в клуб, в котором проводил все свое свободное время. Ухаживает за престарелой бабушкой-инвалидом. Характер дружелюбный и терпимый, правда, несколько замкнутый. Всегда готов помочь другим.

— Вы знаете, что он привлекался к уголовной ответственности, что он наркоман, что он может быть даже неуравновешенным?

— Он не наркоман, но то, что он был под судом я, разумеется, знал. Слава все рассказал нам, как было. Да он был наркоманом, но все это в прошлом. Он уже давно бросил это дело.

— Он сидел на игле?

— Нет, но был очень близок к этому. Он глотал таблетки, колеса, как они это называют. Курил травку.

— А что с его судимостью? Вы знаете, что это было?

— Уклонение от воинской повинности. Самовольное оставление места службы.

— Дисбат?

— Нет, пронесло. Суд, опираясь на данные медицинской комиссии, признал его не годным к службе. К этому времени и относится его так называемая ненормальность, «неуравновешенность», как вы сказали. Тут еще, удачно для него, заболела его бабка, а других родных, кроме Славы, у нее не было. Это тоже сыграло свою роль. Короче, его отправили домой. Кстати, лично я не заметил у него никаких психических отклонений. Между нами говоря, полагаю, что он просто «косил» под это дело, чтобы избавиться от службы. Правда, я не врач.

— Вот именно, не врач. А вам не претило принимать к себе человека, который не хотел выполнять такую, казалось бы, для рыцарей святую обязанность, как защищать Родину, государство?

— Государство и Родина — это совсем разные вещи. Не надо путать грешное с праведным. Если понадобилось бы защищать Родину, то, думаю, никто бы не увиливал. Кстати, в качестве исторической справки, что касается рыцарей, ну тех, настоящих рыцарей прошлого, для них понятия государства, национальностей не существовало. Редко когда в бою один рыцарь убивал другого. Важнее было одержать победу, сбив на землю, взять в почетный плен, с последующим хорошим выкупом. И еще…

Но я не даю Синяку сеть на его любимого конька. Если это ему позволить, то мы рискуем просидеть до глубокой ночи.

— А какой подвиг совершил сей герой, чтобы быть принятым в члены ордена? — перебиваю я собеседника.

— Он отказался от своей погубной привычки принимать наркотики. Мы решили, что этого достаточно. Надо же поддержать человека.

— Бесспорно, — соглашаюсь я с Синяком, — лично мне, пожалуй, легче вымыть стиральным порошком половину города, чем бросить курить.

— Вот видите, — подхватывает Синяк.

— Теперь самое главное — оружие. У вас что, у каждого ножичек в полтора метра дома хранится?

— Что вы, нет. Иначе мы все бы сейчас в камере сидели.

Синяк говорит, что для участия в турнирах, они изготавливали специальные бутафорные и совершенно тупые мечи из металла. В оборудованной на средства Краснова кузнице они сами сделали несколько образцов того, что можно было бы характеризовать, как холодное оружие в качестве прикола, но эти мечи и кинжалы считались собственностью ордена и там и хранились в опечатанном сейфе. Кстати, именно Деревянко и преуспел в кузнечном деле больше всех. То, что он втихаря сварганил для себя меч, конечно, нарушение правил, но это еще не значит, что он преступник.

— Его видели, возле дома прокурора незадолго до убийства, — говорю я.

— Так ведь он каждый день там проходит. Он живет рядом! Что ж в этом удивительного?

Похоже, Илью Сергеевича не переубедишь. Что ж, это не так уж и плохо характеризует человека. Убежденность в своей правоте — это всегда плюс. Главное, чтобы эта убежденность не переходила в манию.

— Вы поможете нам? — спрашивает Синяк с тревогой в голосе.

Я чувствую себя в положение врача-онколога, который, только что просмотрев результаты анализов пациента, не знает какое из двух зол лучшее: говорить, что жить тому осталось несколько месяцев или нет.

— Я вам не помогу, — наконец решаюсь ответить, протягивая ему визитку нашей конторы, — но если вы придете в нашу фирму, если вы встретитесь с моим начальником, если он решит, что дело того стоит, если он даст мне распоряжение делать это дело, то, конечно, я вынужден буду подчиниться, ничего не попишешь.

— А вы сами, что думаете?

— Я думаю, что у вашего Славы очень большие проблемы и могу дать вам один совет, причем совершенно бесплатный: если вы хотите ему помочь, если вы сможете собрать деньги, найдите лучше хорошего адвоката. Это ему гораздо нужнее, чем услуги частного детектива.