Чужой - Георгий Левин

Мы простились, а встретились через пять лет. Но это произошло позже.

А в тот момент он отметил мне пропуск. Я покинул грозное здание. Даже не думая о том, чтобы вернуться.

Этот рассказ о моих школьных годах будет не полным, если не вспомнить о главном. Как раз в это время и определились мои отношения с Зиной.

Как и любой парень моего возраста, я интересовался противоположным полом. Тренировки учёба охрана правопорядка оставляли на девушек мало времени. Поэтому я не мудрствуя, занялся Зиной. Она всегда была под рукой. Тем более, что тогда по молодости, я думал, что она без ума влюблена в меня. Такого умного сильного и красивого. Разве могло быть иначе?

Первые три месяца мы целовались. Осмелев я сначала осторожно, а потом уверенно, запускал руки в её иностранные лифчики. Очень кстати для этого дела удобные. Но опуститься ниже, забраться в свои трусы Зина мне не давала. Она сопротивлялась так сильно, что у меня возникло подозрение. В том, что в трусах она хранит бриллианты.

Своими мыслями я поделился с Зиной. Она обозвала меня простым русским словом. Его повторять не буду. Главное понял правильно. Поэтому мне пришлось довольствоваться достигнутым успехом. Слабые попытки я продолжал, но лениво. По принципу не догоню, так согреюсь. Достигнул я этого счастья случайно. Мы с Зиной готовились к выпускным экзаменам вместе. Часто я приходил с утра, поднимая сонную Зину из кровати. Поспать она очень любила. Часто побурчав, она ложилась в постель досыпать. Это её и подвело. Мне было скучно, и я прилёг с ней рядом. Сначала целовал, привычно гладя грудь. Потом, спустился ниже. Трусов на ней не было. Из своих трусов я выскочил, даже не заметив. Когда Зина проснулась, а я пришёл в себя, было уже поздно. Я был на ней и в ней. В общем, факт уже свершился. Мы ошеломлённо смотрели друг на друга.

— Что, ты наделал?

Сказала Зина и заплакала. Я бросился целовать и утешать её. Часто повторяя одно и то же.

— Ну, чего ты? Всё нормально! Мы же любим друг друга! И скоро поженимся! Ну не плачь! Моя хорошая.

А дальше были экзамены. Выпускной вечер. Мой шикарный костюм презентованный матерью Зины. Мой первый рассвет.

Старой компанией мы проводили беззаботное детство. Вступив во взрослую жизнь. Жизнь, о которой много мечтали. Но, увы, ничего не знали. Она нам виделась в розовом свете. Счастливая и удачная.

Я сдал документы в торговый институт на факультет торгового оборудования.

Зина тоже сдала документы в торговый институт на факультет торговли промышленными товарами. Её родители суетились, подключали знакомых, раздавали деньги.

Виталик по настоянию своей матери сдал документы в медицинский институт на факультет лечения и протезирования зубов. Его мама крутилась как белка.

На мой факультет было 0,3 человека на место. У Зины было 11 человек на место, но Виталик переплюнул всех. Его конкурс 22 человека на место и один богаче другого.

Я позвонил Павел Васильевичу. Его не было на месте, он был в командировке. Услышав мою фамилию, ответивший человек, записал номер моего экзаменационного листа. Я положил трубку и забыл о том, что был Павел Васильевич. Я не понимал, что грозное ведомство обратило на меня взор и просто так не отстанет.

Экзамены прошли. Благодаря разным обстоятельствам кто деньгам и связям родителей, а я спорту экзамены были сданы успешно. Мы все стали студентами.

Я успешно выступил на городской олимпиаде по борьбе. Благодаря мне команда торгового института заняла второе место. Ректор был счастлив. Мне назначили повышенную стипендию в сорок шесть рублей. Преподаватели, не желая огорчать ректора, ставили мне зачёты и четвёрки. При условии если я мог сказать, хотя бы два слова по существу вопроса.

Зина кормила меня по старой школьной привычке. С тем, что произошло, она уже смирилась и вела себя со мной как жена.

Первые два года в институтах изучают одинаковые предметы.

Мы с Зиной занимались вместе. Вместе возвращались из института. Вместе обедали я и прижился в их доме.

Зина сдала оборону нижней половины тела. Мы периодически занимались, изучением основ половой жизни. Первый опыт и переживания не прошли даром. Зина вопрос предохранения от беременности взяла в свои руки. У неё появились книги по анатомии и физиологии человека. Ещё и книги по гинекологии. Что она там изучала, не знаю, но месячные у неё были регулярно.

Мать Зины новую литературу у дочери увидела. Смотрела на нас подозрительно. Хотя вопросов не задавала. Умная женщина. Она наверно всё решила просто. Если ничего не знаешь, то и голова не болит.

Родители Зины приходили поздно. Отец уже стал директором большого нового "Гастронома". Мать заместителем директора универмага.

От скуки, я гонял младшую сестру Зины, пытаясь сделать из неё человека. Зина была ленива. Убирать, выносить мусор, она считала не достойным её занятием. Так, что я пришёлся к месту, подключая в воспитательных целях младшую наследницу семьи.

Она противилась моему воспитанию. Выражалась не цензурными словами, но покорялась благодаря моим педагогическим методам. Они были простые. Я выволакивал её за дверь квартиры, вручив мусорное ведро или авоську и деньги. А дальше выбор был за ней. Или сидеть под дверью квартиры, или выполнить поручение. Как теперь говорят "полная демократия".

Сначала зловредный ребёнок сидел под дверью. В знак протеста. Но девочка была умной. Она быстро усвоила, что крутясь в квартире, она может досадить нам больше. Ни тебе поцеловаться, ни….

Поэтому все поручения выполняла бегом. С радостью смотря на моё расстроенное лицо, когда она через десять минут влетала в квартиру. Я ласково звал её "Змеёнышем".

Родители Зины понимали, к чему идёт. Мать пыталась образумить Зину. Основной её аргумент был прост. Тебе ещё рано связывать себя семьёй! Зина из упрямства отбивала просто:

— Ты с отцом, во сколько лет связалась? Молчишь? Вот и не лезь!

Когда рядом с их домом начали строить новый кооперативный дом, они оплатили пай и через год я помогал переносить вещи в их новую трёхкомнатную квартиру.

Двух комнатная квартира и вся мебель в ней осталась Зине.

Три дня она билась в истерике, что ей, как не любимой дочери оставили старье годное на свалку. При этом я вспоминал старый шкаф и буфет фабрики имени Боженко, стоявшие у меня дома.

По сравнению с чешской жилой комнатой "Хельга" оставленной Зине родителями, это было настоящим хламом. Успокоилась она только, получив от отца уведомление, что в следующем квартале подходит её очередь на получение автомашины "Жигули".

Уведомление было выписано на её имя, как и чек о внесении денег.