Дело о нижней юбке - Джонатан Крейг

Глава 13

Альберт Миллер жил в пятиэтажном кирпичном доме без лифта, затерявшемся среди окружающих его со всех сторон высотных домов.

Я посмотрел на почтовые ящики у входа, запомнил номер квартиры Миллера и прошел через пустой вестибюль к лестнице.

Поднявшись на второй этаж, постучал в квартиру 2-Д. Дверь открыл высокий широкоплечий мужчина лет пятидесяти. У него были жесткие седые волосы и слегка красное лицо с чуть смещенным вправо носом-картошкой.

— Мистер Альберт Миллер? — поинтересовался я.

— Он самый, — кивнул широкоплечий хозяин. — Что вам угодно?

— Полиция, — представился я и показал ему полицейский значок. — Меня зовут Селби.

Миллер нахмурился и спросил недовольным голосом:

— В такой час? Вы понимаете, что сейчас почти полночь?

— Простите, мистер Миллер, за столь поздний визит, — извинился я. — Можно войти?

Он мгновение поколебался, затем немного шире раскрыл дверь и пробурчал:

— Надеюсь, у вас есть веские причины для прихода, — пробурчал он. — Я как раз собирался ложиться спать.

Я вошел и огляделся по сторонам: огромная софа, столик для коктейлей, маленький телевизор и великолепный французский провинциальный письменный стол, рядом с которым остальная мебель казалась жалкими остатками, купленными на второразрядном аукционе.

На лице Миллера застыло недовольное выражение, как у человека, к которому явился незваный гость.

— Может, вы все-таки раскроете причину вашего визита?

— Вы знакомы с девушкой по имени Надин Эллисон? — спросил я. — Если знакомы, то я хотел бы задать несколько вопросов.

— Как ее зовут? — переспросил Альберт Миллер.

— Надин Эллисон, — повторил я. — Ее убили сегодня утром, мистер Миллер. Вы могли прочитать об ее убийстве в газетах.

— Нет, — покачал головой Миллер. — Так уж получилось, что сегодня я вообще не раскрывал газет. А если бы и прочитал, какой интерес она могла для меня представлять?

— Может, вы знали ее под другим именем?

— Все возможно, конечно. Даже это, — пожал плечами Миллер.

— Нам известно, что она пользовалась именем Нормы Эдвардс, — сообщил я.

Он покачал головой.

— Это имя тоже мне ничего не говорит, мистер Селби. Может, попробуете еще?

— Она жила в Виллидж, на Бликер-стрит.

Миллер вздохнул и опустился на стул.

— Мистер Селби, я не покажусь вам слишком большим оптимистом, если позволю себе надеяться на то, что со временем вы просветите меня насчет причины вашего позднего визита?

— Послушайте, мистер Миллер. Может, вы узнаете ее по приметам, — и я попытался как можно подробнее описать Надин.

— Судя по вашему описанию, она была очень красивой молодой женщиной, — заметил он. — Однако должен вас огорчить. Надин Эллисон никогда не была моей знакомой.

— Даже при самом подробном описании порой бывает довольно трудно…

— Тогда зачем вы тратили время и перечисляли ее приметы?

Я с глубоким вздохом откинулся на спинку шезлонга.

— Хорошо, ответьте тогда на другой вопрос: есть ли у вас серьезные враги? Скажем, человек, который мог бы пойти на многое, лишь бы только досадить вам.

— У меня вообще нет врагов, — ответил Миллер. — Во всяком случае, я их не знаю, если они даже и есть. Нельзя, конечно, исключать возможность того, что я мог непроизвольно кого-то обидеть и не заметить этого…

— Но вы не знаете человека, который бы разозлился на вас так сильно, что мог бы изо всех сил постараться отомстить вам?

— Нет, мистер Селби. Таких людей я не знаю. По крайней мере, искренне верю, что не могу никого назвать настоящим врагом.

— Где вы работаете, мистер Миллер?

— В зубоврачебной клинике Макмартона.

— И чем вы там занимаетесь?

— Если в двух словах, то делаю протезы, мосты, коронки.

— Когда-нибудь слышали о докторе Клиффорде Кэмпбелле?

— Он зубной врач?

— Нет. Нейрохирург.

— Боюсь, не слышал. А что, я должен его знать, мистер Селби?

— Нет. Просто мне неожиданно пришла в голову мысль, что вы могли бы знать его.

— Надеюсь, вы понимаете мои чувства, мистер Селби. Как бы хорошо мы не относились друг к другу, думаю, я имею право знать причину вашего визита, которую вы до сих пор не открыли.

— Мы получили телеграмму, в которой вы, мистер Миллер, обвиняетесь в совершении серьезного преступления.

— Вы это серьезно? — ошеломленно переспросил Миллер. — Меня обвиняют в совершении преступления?

— Да.

— Какого преступления? — спросил он, нагнувшись вперед.

— Вас обвиняют в убийстве Надин Эллисон.

— О, Господи! — тихо произнес Альберт Миллер. — Кто мог послать такую телеграмму? Кто мог такое сделать?

— Вы по-прежнему утверждаете, что у вас нет врагов?

— Я… наверное, все же должны быть. Вот уж никогда не думал, что такой человек, как я, мог сделать кому-то что-то очень плохое… — Он недоуменно покачал головой. — Готов поклясться, что…

— Не нужно наказывать себя, — остановил я его. — Это может быть просто какой-то ненормальный, не исключено, что телеграмму послал псих.

— Вы… вы так думаете, мистер Селби? — чуть ли не с мольбой произнес Миллер. — Мне бы очень хотелось в это поверить. От одной мысли, что я мог кого-то так сильно обидеть…

— В телеграмме еще говорится, что мы найдем доказательства вашего преступления, и это доказательство находится в нижнем ящике вашего стола.

Альберт Миллер почти с испугом посмотрел на стол. Потом встал, подошел к нему и повернулся ко мне.

— Хотите проверить, что в нем лежит, мистер Селби? — поинтересовался он.

Я тоже подошел к столу и принялся наблюдать за тем, как он выдвигает два нижних ящика и все из них выкладывает.

В левом ящике лежал миниатюрный «Спид-График», «Роллифлекс» в футляре, «Лейка», еще один фотоаппарат, похожий на японский, набор вспышек, бленд, взаимозаменяемых объективов и светофильтров в коробках.

В правом оказались коробочки с фотопленкой, шесть или восемь плоских коробочек, наполненных диапозитивами, и маленький цветной проектор.

Миллер выложил все из ящиков и вопросительно посмотрел на меня.

— Спасибо, — поблагодарил я и подумал о звонке Барта Эллисона в Главное управление и об анонимной телеграмме, направленной на мое имя. Только сейчас мне пришло в голову, что между звонком и телеграммой прошло сравнительно мало времени. Хотя едва ли они были как-то между собой связаны. И все же…

— Я спросил, знаете ли вы Надин Эллисон, мистер Миллер. А что скажете насчет мужчин с такой фамилией? Первое имя, которое приходит мне на ум, — Барт.

— Я уверен, что никогда не знал людей с фамилией Эллисон, мистер Селби.

— Давайте тогда попробуем по-другому, — предложил я. — Вы знаете какого-нибудь молодого человека, скажем, лет двадцати шести, с каштановыми волосами, карими глазами и шрамом на правом запястье в форме буквы «V»? — Я на мгновение задумался. — Если знаете, то познакомиться вы с ним должны были совсем недавно.

— Со шрамом никого не знаю, — ответил Миллер. — По правде говоря, я вообще не знаю молодых людей. Наверное, меня можно назвать отшельником. За исключением работы и прогулок, во время которых я фотографирую, я веду очень замкнутый образ жизни. А о каком доказательстве шла речь, мистер Селби?

— Что? — не сразу понял я.

— Разве в телеграмме не говорилось, что искать?

— Нет.

— В таком случае, это может быть все, что угодно, не так ли?

— Да, — кивнул я. — Пожалуй, вы правы.

— Тогда я предлагаю обыскать сначала этот стол, а потом и всю квартиру.

— Почему бы и нет? — пожал я плечами. — Давайте начнем.

Когда знаешь, что следует искать, то на обыск однокомнатной квартиры уходит значительно меньше времени, чем когда предмет поиска неизвестен. Работал я напряженно и быстро, и, к моему удивлению, Альберт Миллер не отставал. Большую часть подниманий и перемещений проделал он, я же, в основном, трогал вещи и передвигал их с места на место.

Но даже с помощью хозяина на обыск однокомнатной квартиры Альберта Миллера ушел почти час…

Глава 14

Я как раз шел в ванную комнату, чтобы помыть руки, когда зазвонил телефон и я услышал голос Миллера:

— Это вас, мистер Селби. Хотите поговорить сейчас или попросить, чтобы перезвонили через несколько минут?

— Сейчас поговорю, — ответил я и вернулся в гостиную. — Скорее всего, это мой напарник. Я оставил ваш телефонный номер у него на столе.

— Селби, — сказал я в трубку.

— Это Стэн, Пит. Как дела у детектива, которому не сидится на месте?

— Неважно, — ответил я. — Больше всего на свете я устаю от обысков.

— И как успехи?

— Никак. Ничего не нашел.

— Жаль. А что за парень этот Миллер?

— Очень высокий и широкоплечий. Откуда, кстати, ты узнал о нем?