Артек - А. Степная

Что же сделали эти ребята?

В Вохомском колхозе (Северный край) вдруг пропали два самых лучших теленка. Колхозники взволновались, подняли все село на поиски. Волновался и суетился председатель колхоза Мершин. Он вместе с колхозниками искал телят, огорчался пропажей и все сетовал на волков. «Это они, окаянные, загрызли телят!» — говорил Мершин.

Поиски были безуспешны. Телята как сквозь землю провалились. Даже костей не обнаружили. Волки, похитившие телят, оказались с руками.

Как-то вскоре после пропажи телят Ваня Бачериков играл с ребятами около дома председателя колхоза Мершина.

Играли в прятки. Ваня решил запрятаться подальше, чтобы не нашли. За двором у Мершиных был колодец. Им пользовались только Мершины. Кругом него росли кусты, крапива и лопухи. Вот за колодец и решил спрятаться Ваня. Проходя мимо, он увидел, что в колодец спущена веревка и не от вала, а от сруба. «Чудно что-то», — подумал Ваня. Он подозвал сына Мершина, тоже прятавшегося неподалеку, и спросил:

— Что это у вас в колодце?

— А… я… я не знаю… — смутился тот и убежал.

Ваня осмотрелся. Никого кругом не было. Он быстро ухватился за веревку и что есть силы потянул. На веревке висело что-то тяжелое. Кое-как вытащил Ваня наверх бадью, битком набитую свежей телятиной.

— Так вот они где, телята-то, — мелькнула мысль у Вани, и он что есть духу пустился к отцу.

К вечеру Мершина и нескольких его помощников арестовали. Оказалось, что, кроме телят, эта шайка похитила много зерна и другого колхозного имущества.

Вася Шмат, 13-летний пионер организовал в станице Выселки (Аэово-Черноморье) бригаду дозорников урожая. Вместе с колхозниками ребята построили на своем участке дозорную вышку и целые дни проводили в поле.

По очереди поднимались ребята на вышку и ложились на помост. Издали казалось, что на вышке никого нет. Но дозорный зорко следил за участком. Остальные ребята в это время играли в замаскированном шалаше в домино, шашки, читали, гуляли по лугу.

Вот на вышку поднялся Вася. Он лег на живот и было уже заскучал, как вдруг заметил, что в самом дальнем углу участка, около леса, пшеница подозрительно шевелится. Быстро спустился Вася вниз. Вся бригада бесшумно помчалась к подозрительному месту.

— Что ты тут делаешь? — крикнул Вася, хватая за воротник «парикмахера».

Мальчишка лет 13 сидел в пшенице и, нагибая стебли, ножницами срезал (стриг) колосья. Тучные зрелые колосья сыпались в мешок.

От крика «парикмахер» растерялся и забормотал что-то непонятное. Дозорные вытащили его из пшеницы и стали допрашивать:

— Кто такой? Откуда? Кто послал колосья стричь?

«Парикмахер» упорно молчал.

— Ну, ладно, ребята, — сказал Вася, — отпустим его, раз он не хочет говорить. Пусть идет.

Взяв мешок, дозорники пошли к вышке. «Парикмахер» со всех ног, не оглядываясь, пустился в лес. Вася, передав дежурство товарищу, побежал с несколькими дозорниками за «парикмахером». Они осторожно перебегали от дерева к дереву, от куста к кусту. Наконец, «парикмахер» прибежал к противоположному концу опушки, остановился, перевел дыхание и оглянулся. Никого не заметив, он юркнул в одинокий дом лесника.

— Мчитесь в политотдел МТС, — скомандовал Вася своим друзьям, — а я буду следить.

Через полчаса в домик приехали из МТС работники политотдела.

Там застали двух скрывавшихся кулаков. При обыске в домике обнаружили массу зерна, около двадцати мешков настриженных колосьев. Оказалось, что домик был штабом кулаков и притаившихся в колхозе подкулачников. Здесь они хоронили наворованное колхозное добро. За лето бригада Васи Шмата задержала еще трех «парикмахеров».

Илюша Кольченко возвращался домой. День был жаркий. Дул сухой ветер, какие часто бывают в Сталинградском крае. На полях вдоль дороги часто стояли скирды сжатой пшеницы. Вокруг скирд валами лежали оброненные при жнивье и собранные с поля колосья с травой и соломой.

Вдруг в одном месте у самых скирд Илюша увидел огонь. Горели погребки. Видно какой-то подлец поджег с целью, чтобы спалить колхозный хлеб.

Не долго думая, Илюша бросился к огню и быстро стал отбрасывать горевшую солому, в сторону. Огонь обжигал руки, лицо. Но было не до того. «Только бы огонь до скирд не достал», — думал Илюша.

Прошло минут двадцать. От села на дым прибежали колхозники. Опаленного и почти потерявшего сознание от усталости, волнения и дыма Илюшу отвезли в больницу.

Скирды были спасены. Через две недели выздорозел и Илюша.

Яша Случин заинтересовался молодой лошадью. Звали ее «Звезда». Она всегда понуро бродила по задворкам колхоза — худая, избитая.

«И чего это она такая худая? — думал Яша, — да и не только она. Что ни лошадь? — стыдно глянуть, прямо срамота колхозу, никуда выехать нельзя».

Подговорил Яша нескольких ребят, и пошли они на конюшню. Пришли и ужаснулись: «Да это не конюшня, а какая-то развалина». Загородки поломаны, уздечки и хомуты валяются в навозе, сырость, грязь по колено лошадям, кормушки у лошадей пустые. Ребята — к старшему конюху Леониду Чугунову. А у него целое сборище — все конюхи собрались, перепились и орут песни. Хотели было ребята поднять скандал, да куда там: их выгнали пьяницы.

Яша рассказал обо всем председателю колхоза и написал письмо в газету. В газете напечатали письмо.

Прочел Чугунов о себе в газете—сразу отрезвел. Он подкараулил Яшу и избил его до полусмерти. Чугунова арестовали. Уволили и собутыльников его — конюхов.

Выздоровев, Яша взял под свое шефство «Звезду». За несколько недель от хорошего ухода «Звезда» стала одной из лучших колхозных лошадей.

20 июля 1934 г. больше ста таких ребят съехались в Москву, чтобы отсюда ехать дальше на юг, к берегам Черного моря, в замечательный лагерь «Артек».

В Москве торжественно встречали гостей. С вокзала их отвозили в специальных машинах в гостиницу, затем после отдыха повели осматривать Москву. Им показали Красную площадь, Зоопарк, Планетарий, Третьяковскую галлерею, лучшие московские театры и музеи.

Особенно понравился ребятам детский городок Парка культуры и отдыха. Здесь они проводили все свободное от экскурсий время. Сюда к ним приезжали детские писатели и поэты читать свои произведения. Целыми днями гостили здесь московские ребята.

21 июля с Курского вокзала отошел специальный поезд Москва-Симферополь. Он целиком был занят юными пассажирами в красных галстуках — юными героями колхозных полей.

С днем рождения!

В Артеке существует хороший обычай — праздновать день рождения лионеров.

«Новорожденного» поздравляют всем лагерем, преподносят ему цветы, высказывают свои пожелания.

А вечером отряд собирается на чай в отрядной комнате. На столе традиционный торт — на нем кремом выложено имя виновника торжества и количество минувших ему лет.

Провозглашаются тосты, поднимаются бокалы, доверху наполненные… виноградным соком.

Здесь вместе смеются, поют и играютКитаец, бурят и удмурт.

Мы все — одна семья

— Сдружить ребят — это наша главная задача, — говорят вожатые. Создать такой коллектив, чтобы не подавлялась, а расцветала индивидуальность пионеров, коллектив, способствую щий духовному обогащению ребят.

«Да и весело-то ребятам бывает только тогда, когда между ними настоящие товарищеские отношения», — правильно утверждают вожатые.

И надо сказать, что большинству вожатых удается довольно легко создать такие отношения между детьми. И слово «дружба» — то самое большое и значительное, о чем чаще всего и лучше всего говорится в Артеке. «Дружба» дают название стенгазете почти во всех отрядах.

О дружбе рапортуют на линейке:

— Наш отряд провел день весело и дружно.

Когда собирается актив, чтобы дать оценку отрядам, среди показателей самый серьезный показатель состояния отряда — это как дружат ребята между собой.

Дружба воспевается в песнях:

«Здесь дружат, как нигде,Тебе помогут здесь в бедеКалмык, испанец, русский и узбек,Мы все — одна семьяИ он, и ты, и яАртек! Артек!»

О дружбе пишут и в стенгазетах, и в отрядных дневниках: «Хотя нас здесь много, мы все живем дружной семьей. Одинаково дружим девочки с девочками и девочки с мальчиками». «В Артеке единая братская семья, где нет ни монголов, ни евреев, а лишь советские пионеры». О дружбе написано ребятами много стихов.