Поступь империи. Первые шаги. - Иван Кузмичев

-Как это почему?– удивился я вопросу.– Ее строительство обойдется России явно не в один грош, да и татары не позволят ее построить, набеги они устраивают с завидной регулярностью.

-Хм, действительно есть такое,– согласился Петр, дергая левую мочку уха.– Но на самом деле там другая причина, впрочем, о ней, возможно, мы поговорим с тобой много позднее, если за ум возьмешься…

«Прохладные отношения у Петра с сынишкой то были, даже жалко парня, и ведь не скажешь, что глупый был, ни в коем случае. Просто отец тиран, вот и весь сказ…– грустно подумал я, повернув голову к карте».

-Видно ума у тебя прибыло, сын, может, одумался, наконец. И это хорошо. Но кое-что все же мне интересно. Помнишь, что я тебе обещал последний раз?– спросил Петр раскуривая потухшую трубку.

-Конечно батюшка.

-Тогда вот тебе задачка. В двух капральствах по двадцать пять солдат, а в третьем тридцать пять, после боя в каждом капральстве убыло ровно пятая часть. Так сколько солдат осталось в трех капральствах? Ответствуй,– хитро прищурившись, приказал Петр, поглаживая себя по коленке.

«Детсад, етить его налево!– хмыкнул я.– Однако и чересчур умным быть не стоит, пусть государь видит, что я и рассуждать могу, да к тому же здраво!»

-Раз в двух капральствах число людей одинаковое, то мы их сложим вместе, для удобства счета и получим ровно полсотни, а так как убыла пятая часть, то эту полусотню поделим на пять, получим число убывших, то есть десять. Но так же есть и третье капральство, где число солдат тридцать пять… делим его на пять и получаем… семь. Итого сорок плюс двадцать восемь ровно шесть десятков и восемь, или шестьдесят восемь ежели кратко молвить,– сделав вид, что напряженно думаю, поведал я «сокровенное» Петру.

-Здраво мыслишь, еще и словечко новое, ишь ты, кратко! Молодец!– крякнул государь, выпуская изо рта облако дыма.– Но это не все еще, скажи мне сын, что ты можешь мне о мудрецах греческих сказать? Чем занимались они, пользу нам пронося?

-Увы, батюшка, но имен я знаю мало, всего Пифагора да Аристотеля. Но так же было много других мудрых мужей, кои основали такие науки как риторика, краснословие по-нашему, механика как искусство разные машины создавать, геометрия, наука измерений. Многие механизмы Аристотеля приносили пользу самим грекам еще в дни жизни оного мужа, как в мирное время таки время военное, к примеру…

-Хватит, вижу, готовился сын,– с некой гордостью сказал Петр, обрывая меня на полуслове.– Теорию вроде ты знаешь, а как ты это на практике применить сможешь?

-О чем это вы, батюшка?

-Знания тебе для чего нужны?– с прищуром глядя на меня, спросил Петр.

«Хм, а действительно? Зачем? И ведь ответить надо быстро иначе не хорошо получится. Что можно ему такого сказать, чтобы интерес выявить?… А что, может и получится! Точно это и скажу,– прикинув в уме, что такого можно поведать «сокровенного» Петру я мысленно улыбнулся».

-Возьмем, к примеру, орудийные снаряды.

-А что в них такого, чтоб на них глядеть? Граната, ядро и картечь, вот и все,– хмыкнул Петр.

-Так то оно так, но вот взять гранату и поставить ее рядом с ядром, для сравнения. Ведь ядро и летит дальше и бьет точнее, хотя и не так как хотелось бы, чем граната, разве не так, батюшка?

-Так.

-Да и осколки ее разлетаются на маленькой площади, из-за небольшого количества пороха внутри ядра. Но с помощью математики и баллистики можно сделать такой снаряд, который будет лететь дальше и точнее, и иметь большую начинку пороха, чем ранее,– с улыбкой сказал я.

-Не верится что-то мне в это.

-Дело в том, батюшка, что надо сделать не ядро, а продолговатый снаряд, в котором все и разместить…

-Делали такой уже, ничего хорошего не получилось,– тут же потеряв интерес, расслабился Петр.

-Но все же я настаиваю на том, что такой снаряд много лучше, его надо было только довести до ума,– гнул я свою линию.

-Нет не верю. Разве что сам увижу оный снаряд, вот тогда и поговорим об этом…

Но главное не дать собеседнику заскучать и совсем «закостенеть». Необходимо постоянно подогревать его любопытство, а уж с Петром сие в двойне необходимо.

-А еще можно, для удобства сделать мешочки под порох с единичным зарядом, дабы не тратить время на измерение нужного количества…

-А ведь точно! Так много удобнее и скорострельность повысится!– согласился царь, возбужденно встав со своего места.

-Именно так, батюшка. Но это не все. Я хотел бы спросить тебя, на каком расстоянии картечь может поразить врага?

-Не больше сотни саженей сын, мало конечно, бывает, только по одному выстрелу пушки дать успевают, ежели на них кавалерия наскочит,– немного грустно ответил государь.– Зато сразу целые капральства из строя выбывают!

-А что если я предложу тебе, отец способ поражать врага картечью не на сто саженей, на триста?– слегка прищурив глаза, спросил я Петра.

-Зело благодарен буду тебе сын!

-Только для этого мне надо еще пару проб сделать и кое-что рассчитать, батюшка,– добавил я тут же.– Не успел к твоему приезду все, что хотел сделать…

-Ничего, главное, что за ум взялся…

Следующие пара часов ушла на то, чтобы обсудить устройство снаряда с картечью, а так же затронули саму артиллерию как таковую, разбирая по полочкам насущные вопросы и проблемы. Наконец очередь дошла до действительно важного прожекта…

-…Что такого быть не может!– возмутился царь.

-Может, батюшка,– продолжал я настаивать на своем.

-То, что про новую пороховую смесь вызнал, хвалю и одобряю, должен признать про нарезные пушки это тоже необычно! Столь необычно, что я приказу изготовить парочку таких, и проверить твои слова сын, но вот что ты говоришь,… не верю!

-А почему не веришь, отец?

-Да потому что быть такого не может, чтобы фузилер делал не то чтобы ПЯТЬ выстрелов в минуту, он даже двух выстрелов сделать не сможет!– заявил царь, ударяя кулаком по столу. Прежний «я» вздрогнул и согнулся, теперь же встретил возмущение отца с легкой, но почтительной улыбкой.

«Жаль с артиллерией я немного лопухнулся. Увы, но все запомнить не реально, хотя так хотелось бы,– подумал я про себя.– Ну, кто же знал, что еще в начале века Петр все орудия уже если не привел к единым стандартам, то сделал большой шаг к этому? Вот и я не знал, но ничего про винтовку он то точно не знает».

-И чего ты лыбишься?– грубо оборвал мои мысли государь.

-Просто случай вспомнил забавный,… что же на счет выстрелов, то я говорю, что может фузилер делать их, а при хорошей подготовке и все девять сможет,– серьезно посмотрел на Петра, в возбуждении ходящего по комнате.

-Я бы знал, про такой способ, если бы он существовал. Нет такой фузеи, чтобы делать из нее больше выстрела в минуту,– заключил Петр.

-Что ж, батюшка, тогда я рад, что смогу показать тебе кое-что интересное, но только чуть позже. Сейчас я хотел бы узнать у тебя, нужно ли России грозное оружие? Столь сильное и мощное, что армия, обладающая его секретом, сможет побеждать всегда и везде, если это только будет зависеть от нее самой конечно,– спросил я государя.

-Говори!– свистящим голосом сказал Петр, облокачиваясь руками о стол, чуть ли не утыкаясь лицом к лицу.

-Читая один алхимический трактат…

-А ты свою душу не боишься загубить, читая такие книжки?– хмыкнул царь, перебивая меня, чуть отстраняясь назад.

-Нет ничего такого, в том, что я читаю их, отец. В господа Бога нашего, я верю столь же истово как и ранее,– ответил царю, перекрестись.

-Верю, продолжай.

-В этом трактате я обнаружил одну смесь, опасную тем, что сама она взрывается сильно, при малейшем на нее давлении…– многозначительно закончил я.

-И что? Пороха тебе не хватает?– потеряв интерес, спросил Петр.

-А ты представь батюшка, что у пушки не будет стоящих рядом с ней бочек пороха, не будет долгой перезарядки орудий, все сведется к тому, что орудийный расчет будет только вставлять снаряд и делать выстрел,– заманивал я перспективами государя.

-Как ты назвал обслугу?

-Что?… Ах да, орудийный расчет,– повторил я.

«Тормоз блин! Совсем голову потерял! Ты еще про самолеты с минометами заговорил бы!– ругал я сам себя».

-Занятно, а главное точно как… расчет. Ну да ладно, не это ведь главное. Все что ты говоришь только прожекты и фантазии, сделать все это нет никакой возможности,– тяжело вздохнул царь, о чем-то задумавшись.

-А если смогу?

-Да как ты сможешь то?– на автомате спросил Петр и тут же опомнился.– Как?

Глаза самодержца горели мрачным огнем, готовые выплеснуть сотни молний разом, только бы получить свое.

-С помощью той смеси, про которую я только что сказал. Но есть одна проблема,– с сожалением сказал я царю.

-Какая такая проблема?– нахмурился он.

-Производство сей смеси сложно и опасно для жизни людей, она же взрывается, чуть ли не от малейшего ветерка.