Лили. Ведьмина внучка (СИ) - Ланг Анна

— Папочка, папочка! Я знала, что ты нас найдешь! Я Марго, а тебя как зовут?

— Я Франц, — Лили увидела, как мужчина едва сдерживал слезы.

— Ты мне потом все все расскажешь, а сейчас я побежала кормить уток. В воду не лезть, я знаю!

Мужчина привстал со скамейки, подал Лили локоть и тихо сказал:

— Ты так быстро сбежала, что я даже не успел представиться.

— Нам было не до этого, — улыбнулась Лили.

— Франц Бернстоф, штатский. Бывший военный. И если позволишь, я хотел бы участвовать в жизни Маргариты, и ухаживать за тобой. У нас с тобой все вышло как-то неправильно.

Только сначала… мне нужно рассказать тебе кое-что. И если после того, что я тебе скажу, ты решишь, что мне нет места в твоей жизни, так тому быть.

Я убил твою мать, Лили. Мне попал в руки твой дневник. До меня доходили слухи, что на вилле Висбеков творятся непотребства, но это не самое страшное. Твоя мать участвовала в чистках, Лили. И не только нечистокровных.

Ты знаешь, когда союзники пришли в южные области, оттуда бежали люди? Такие же граждане кенигсрайха, как мы с тобой. Союзники пришли не с добром, они оставляли после себя выжженную землю.

Бернард был знаком с мэрами многих городов, именно он продавил отказ принимать беженцев. А Фредерика велела подготовить подводы с продовольствием, и смотрела, как на рельсы выливают молоко, рассыпают муку и давят яйца, а голодные дети беженцев смотрят на еду, и не могут ничего поделать, потому что напротив них стояли гвардейцы с ружьями.

Франц заметил, что по щекам Лили текли молчаливые слезы.

— Но и это ещё не всё. Знаешь, в гористой местности есть пещеры. А в тех пещерах остались люди. Фредерика вместе со своими приспешниками замуровывали их заживо, и слушали крики несчастных. Твоя мать насмехалась, и получала удовольствие от их мук. Об этом узнал генерал, то, что делала твоя мать, привело в ужас даже его. Но больше всего я боялся, что она тебя найдет, и что-то с тобой сделает. Я пришел к ней на вечеринку, знаешь, она до сих пор пленяла мужчин, так может привлекать глянцевое червивое яблоко. А потом, после того как я ее застрелил…она превратилась в ворону.

Тут подлетела малышка Маргарита, и на плече у нее сидела ворона.

— Мамочка, можно это будет моя ворона? Она хорошая, говорит, ее зовут Фредерика.

Франц с Лили, не сговариваясь, ошарашенно воззрились на дочь. Лили поняла, что к дочке прилетела ее мать в образе птицы. Лили показалось, что внезапно притихшая ворона как-то виновато косит глазом.

Лили знала, что ее дочка видит будущее. Она привыкла к трамваям, привыкла к тому, что Маргарита может предсказывать события, которые иногда кажутся маловероятными, а ещё Лили знала, что ее малышка чует свет в душах, и раз она не прогнала ее мать, значит, с душой Фредерики не все потеряно.

— Хорошо, солнышко, ты можешь её оставить, — улыбнулась Лили, а ворона довольно каркнула и полетела вслед за Маргаритой, понессшейся к уткам.

— У меня никогда не было матери, — тихо прошептала Лили. — Вернее, я ее не помнила. Бабушка всегда говорила о ней хорошо, а когда я встретилась с ней воочию, когда я убежала от нее, я долго не могла поверить, что это чудовище дало мне жизнь. Не мне тебя судить.

— И похоже, ворона, она же Фредерика, получила второй шанс. Только я буду за ней приглядывать, если не возражаешь, — улыбнулся Франц. — Пожалуйста, дай второй шанс и нам тоже.

Лили ответила мужчине лучезарной улыбкой. Что-то подсказывало ей, что за ним она будет как за каменной стеной, а у Маргариты наконец будет отец. Лили вложила узкую ладонь в мозолистую руку Франца, и подумала, что сейчас-то она не будет спешить, и обязательно узнает его получше.

Не сговариваясь, пара пошла к девочке, которая вместе с вороной кормила уток. И утки, и ворона знали, что все у этой троицы, наконец-то нашедшей друг друга, будет хорошо.

Конец