Женские чары - Клэр Доналд

Взяв у нее из рук пустой стакан, Алекс поставил его на поднос и заметил:

– Вы говорите о разводах с большим знанием дела. Ваши родители разводились с кровопролитными боями?

– А что, разве бывает по-другому?

Алекс пожал плечами.

– Пожалуй, вы правы. – Он поднялся. – Однако будем надеяться, что мы с вами, если доживем до развода, сумеем расстаться, сохранив достоинство и уважение друг к другу.

– Что значит «если»? – удивилась Маргарет. – Вы имели в виду «когда»?

Алекс внимательно посмотрел на нее и, взяв поднос со столика, тихо сказал:

– Мы разведемся, когда я сочту нужным.

– А как же я? Выходит, мое мнение ничего не значит?

– Это зависит от некоторых причин.

– От каких именно?

– В свое время я дам вам знать.

– Это не ответ! – Маргарет выпрямилась и, задев локтем за столик, поморщилась от боли.

– Другого ответа не будет, так что будьте паинькой, – Алекс ухмыльнулся, – и ложитесь баиньки!

– Почему вы говорите со мной как с маленькой? – возмутилась Маргарет. – Ведь я вам жена, а не дочь.

Алекс поставил поднос на столик, сел на кровать и наклонился к ней. Заметив опасный блеск в глубине его глаз, Маргарет запаниковала, а он уперся ладонями в подушку, словно запер ее в замок, и вкрадчивым голосом спросил:

– Что я слышу, любовь моя? Ты разочарована или мне это только показалось?

– Вам показалось! – еле слышно выдохнула она. – И я… я не ваша любовь.

– Верно, – согласился Алекс. (От этих слов сердце у Маргарет защемило от обиды.) – Но, как вы только что сами изволили заметить, вы мне жена. Так что предлагаю перейти на «ты». Договорились?

– Я вам жена только на бумаге, – севшим от волнения голосом пробормотала Маргарет. – У нас ведь фиктивный брак.

Алекс окинул ее выразительным взглядом и, задержав взгляд на вырезе сорочки – Маргарет инстинктивно сложила руки на груди, испугавшись, что он заметит ее возбуждение, – со значением сказал:

– Должен сказать, Маргарет, что для фиктивной жены ты слишком красива и чертовски соблазнительна. – И он коснулся пальцем уголка ее рта.

– Не надо… – Она откинулась на подушки, испугавшись, что не устоит перед искушением, если он вздумает ее поцеловать.

– А разве жены на бумаге не должны целовать своих мужей перед сном? – спросил Алекс, неспешно проводя пальцем по се нижней губе. – Что скажешь, Мэг?

– Я… я… – промямлила Маргарет, стараясь не думать о том, как ей хочется снова ощутить вкус его поцелуя.

Алекс наклонился к ней так близко, что обжег ее лицо своим дыханием.

– Спокойной ночи, Маргарет! – сказал он и на миг приложился к ее губам своими горячими губами. – И сладких тебе снов! – Он встал и, забрав поднос со столика, вышел, плотно затворив за собой дверь.

Ночь тянулась бесконечно. Маргарет ворочалась в постели, но ей так и не удалось уснуть: мешала рука и тревожные мысли. Наступил рассвет, защебетали птицы, и через какое-то время Маргарет услышала шаги Алекса.

Когда она спустилась на кухню, он – гладковыбритый и посвежевший после сна – накрывал на стол. В светло-сером деловом костюме, белой рубашке и строгом полосатом галстуке, с волосами, еще влажными после душа, он выглядел отменно.

– Доброе утро! – с улыбкой приветствовал ее он. – Как спалось?

– Никак, – не слишком любезно буркнула Маргарет.

– Что так? – Он опустил глаза на ее забинтованную ладонь. ~ Рука мешала?

– Немножко.

– Завтракать будешь? – спросил он, вернувшись к плите и помешав кашу. – Правда, деликатесов по утрам я не ем. Как говорится, ем, чтобы жить, а не живу, чтобы есть. – Алекс выключил огонь, поставил на стол еще одну тарелку, чашку и вернулся к плите.

– Спасибо. Я тоже по утрам ем овсянку.

– Отлично! – улыбнулся Алекс. – Как видишь, у нас есть кое-что общее. – Он снял с плиты кастрюлю и принялся накладывать ей кашу.

– Хватит. Спасибо.

– На здоровье. – Он наложил каши себе, сел и развернул утреннюю газету. – Хочешь полюбоваться на сладкую парочку?

– Какую еще парочку?

– Как это на какую? – Алекс протянул ей газету. – Разумеется, на нас с тобой.

Маргарет взглянула и разочарованно протянула:

– Я выгляжу тут ужасно.

– Напрашиваешься на комплимент? – ухмыльнулся он. – По-моему, ты получилась прекрасно. Счастливая невеста, одним словом.

Маргарет вернула газету и рассеянно помешала ложкой кашу.

– Что, несладко? – спросил он. (Маргарет приготовилась к очередной шуточке, но на этот раз ошиблась.) – Хочешь, добавь мед или джем?

– Нет, просто я думаю, – пробормотала она, глядя в тарелку.

– О чем, если не секрет? Жалеешь, что вышла за меня замуж?

– А почему твоя тетка не приехала на свадьбу? – не подумав, выпалила она первое, что пришло в голову.

Алекс сдвинул брови, поджал губы, а глаза у него стали темно-серыми как штормовое море.

– А я все думал, когда же ты снова возьмешься за свое.

– Не понимаю, о чем это… – Маргарет запнулась: она не могла называть его на «ты», а говорить «вы», будучи женой, хоть и на бумаге, да еще и сидя за одним столом, поедая овсянку, тоже вроде бы глупо.

– Нет, дорогая моя, все ты прекрасно понимаешь! А я по наивности полагал, что неделю, ну хотя бы два-три дня, ты продержишься, но куда там!.. – Он с горечью усмехнулся. – Наутро после свадьбы супруга уже в полной боевой готовности.

– Какой еще готовности? – вытаращила глаза Маргарет.

– Теперь понятно, почему ты все-таки вышла за меня замуж!

Маргарет проглотила ком в горле и молча смотрела на него во все глаза.

– Тебе позарез нужно интервью с Кларой, да?

– Я… я… мне…

– Даже не пытайся отрицать! – Алекс в сердцах отшвырнул ложку. – Да у тебя все на лице написано. И потом ведь я вчера своими ушами слышал, как ты говорила об этом со своей агентшей.

– Ты меня не так понял! – Маргарет наконец обрела дар речи. – Я просто пошутила.

– А я говорил и еще раз скажу на полном серьезе: оставь Клару в покое, – с металлом в голосе произнес Алекс. – Тетка будет общаться с прессой тогда, когда сочтет нужным. Это ясно? И не думай, что, если ты мне жена, это дает тебе особые привилегии.

– А я так и не думаю, – мрачно буркнула она.

– Что такое? – Он вскочил, чуть не опрокинув стул, подошел к ней и схватил ее за здоровую руку. – Ты недовольна нашим соглашением? Хочешь получить назад свои долги? Пожалуйста! И можешь писать, что тебе заблагорассудится, а я подам на тебя в суд!

Маргарет подняла голову и, увидев в его глазах ненависть, почувствовала, что в груди у нее холодеет от отчаяния.

– Я тебя ненавижу! – с тихой яростью прошептала она.

– Вот и хорошо! На здоровье! Можно подумать, меня это волнует!