Африка — земля парадоксов - Владимир Корочанцев

— В трудную минуту Бог (Кхва, Ванго) всегда является к нам, ободряет нас, подсказывает, что делать, — уверял меня седенький Исомо, старейшина стойбища пигмеев в дебрях Восточного Камеруна недалеко от Нконгсамбы. — Олицетворение добра и справедливости, он знает и видит, что на Земле нуждаются в нем, в определенный момент вступает с людьми в контакт в образе радуги.

Но с явлением Бога пигмеи связывают не всякую радугу, которая внезапно возникает, переливаясь всеми возможными красками, над рекой или после грозы в каком-нибудь уголке неба. Ведь разноцветная дуга, опоясывающая порой весь небосвод и образующаяся вследствие преломления солнечных лучей в каплях дождя или влаги, — частый, привычный гость в дождливых, удушливых тропических гилеях. Бог же всегда появляется неожиданно и только в ясную погоду на Востоке, на стороне встающего солнца. Почему на Востоке? Восток — сторона Бога. Рождение священной радуги на чистом небе — добрая примета, знак того, что Бог узрел несчастье своего народа, думает о племени, хранит и оберегает его. «Бог протягивает руку, Бог охраняет!» — кричат пигмеи: ведь радуга для них воплощает союз между божественными силами и людьми.

Едва заметив радугу, пигмей, если он находится в деревне, старейшина, если он на совете, все должны бросить работу, какой бы важной она ни была. В такой торжественный момент пигмей поднимается, берет свой маленький лук и располагается лицом к чуду природы, держа оружие в том же положении, что и радуга, совмещая его с небесной дугой. В то же время он поет, монотонно, почти заунывно.

Кхва! Кхва! Радуга! Радуга!Ты сияешь столь высоко над огромным лесомСреди темных туч, словно рассекая хмурое небо.Ты подмяла под себя побежденный в бою гром,Который только-только гневно ворчал.Он был сердит на нас?Радуга, ты возникла среди иссиня-черных туч,Раскалывая хмурое небо,Как нож, разрезающий перезревший плод.И гроза, убийца людей, сбежала,Как антилопа от пантеры.О радуга! Ты подобна мощному лукуВ руках небесного охотника,Который преследует стадо туч,Как стадо испуганных слонов.О радуга, передай Богу нашу благодарность!Скажи ему, чтобы он не был сердитым.Попроси его не убивать нас,Так как мы очень боимся гроз.

Эту песню я услышал от Исомы. Только что улеглась буря. В возбужденном сознании еще не стерлась апокалиптическая картина столпотворения: вихры туч задевали верхушки деревьев, сплошными потоками лил ливень, гром раскатами и молниями дробил небо и воздух на миллионы частиц, опускался столь низко, что, казалось, взрывался под самым ухом. Согнувшись в три погибели, я прятался в хижине моего маленького хозяина, ростом не более 140 сантиметров. Промок до нитки, ибо довольно толстая крыша из пальмовых и банановых листьев, разного рода травы все равно напоминала решето. Но в Африке даже самое страшное буйство природы кончается столь же быстро, сколь и молниеносно начинается. Чуть ли не четверть часа спустя солнце рассеяло облака, и великолепная радуга, словно разноцветная зебра, выпрыгнула на просторную чистую синеву востока.

Быть может, это была и вовсе не та радуга, которая требует особого поклонения, но стояло утро, солнце выкатывалось выше и выше на востоке, светясь все ярче и ярче, небо выглядело чистым, как бы прополощенным, хотя воздух был еще пропитан крахмально-прачечными запахами дождя. Однако пигмеям хотелось помощи, заверения от Бога. Старейшина пел гимн во славу Бога, а другие пигмеи, собравшиеся рядом, вразброд, разноголосо подтягивали ему. Пигмеи почти никогда не поют в унисон — каждый ведет в едином хоре свою партию, импровизируя в ее, пределах. По нашим канонам звучит хор кто в лес, кто по дрова. Но, вслушавшись, получаешь удовольствие от немыслимой, но не лишенной житейского смысла кажущейся хаотичной полифонии: у каждого народа своя музыка, спасающая его душевный строй.

Когда Исома закончил псалом, он тут же опустил свой лук к земле, отвернулся и сплюнул на землю в знак очищения. Затем смочил слюной лук, повторяя при этом слова: «Радуга! О радуга!» Он взял несколько стрел и ушел на охоту, как того требовал обычай. Ушел легкой, буквально невесомой походкой и с довольным сердцем, так как явно был счастлив: Бог послал радугу, выразив благоволение к нему и всему народу.

После возвращения Исомы с охоты я попросил его повторить волшебную песню.

— Такие песни не повторяют. Это табу. Я пел ее для Бога, а не для тебя, добрый чужеземец. Ее поют только божеству, духу, а ты всего лишь такой же, как и я, человек, хотя и высокий и с белой кожей, — вежливо пояснил он.

Одернув меня, он немного помолчал, но, увидев мой огорченный вид, сжалился и промолвил:

— Я могу научить тебя петь ее, чтобы ты когда-нибудь вспомнил о нас и сам воздал хвалу радуге, когда появится возможность.

И он научил меня священной песне. Доверие — большое дело повсюду. Люди, питающие друг к другу добрые чувства, всегда при желании найдут общий язык и договорятся между собой. Для этих людей я оказался другом, так как пришел к ним с миром и уважением. И при мне их осенила радуга.

Радуга несет благую весть, за которую надо немедленно благодарить Всевышнего. Если она прорисовывается на небе, когда пигмей охотится, то он тотчас остановится, замрет на месте, затем отвернется, согнется в низком поклоне, через мгновение выпрямится, наклонит свой лук в сторону солнца, сплюнет и сделает несколько шагов в обратном направлении, держа лук опущенным к земле. После этой процедуры он подымет лук и продолжит охоту, стараясь только не идти след в след по прежнему пути.

Часть первого пораженного животного, первой пойманной рыбы, первого сорванного фрукта или собранного меда пигмей дарует Богу-Создателю. Не сделать этого — значит навлечь на себя и на племя большие несчастья за попрание законов племени, его обычаев.

Принося жертву, пигмей старается не пролить ни капли крови на землю. Он заботливо подстилает для этого листья растения ямом и траву. Подостланные листья не оставляются и не выбрасываются где попало, а прячутся подальше в лесу, их закапывают в землю. На место их захоронения впредь никогда нельзя наступать ногой: можно подхватить опасную болезнь. Отрезая кусок жертвы для Бога, пигмей поет, обращаясь через радугу к Богу:

Для тебя готовлю этот кусок,Только тебе принадлежит он.Не отворачивай голову!Пусть взор твой упадет на меня!Это мой дар тебе, моя жертва!

Если радуга украсит небо в момент рождения мальчика, то его мать в грядущем ждет плодородие, а для самого ребенка это самое счастливое знамение. Отец наносит на грудь новорожденного крошечную татуировку в виде радуги и дает ему имя Кхва. Знак радуги — три или четыре кривые линии на левой или правой груди. Его положение зависит не от каприза родителей, а от воли клана, заключает в себе тайный смысл. Ребенок, помеченный таким сокровенным знаком, впоследствии обычно становится своего рода вождем (точнее, старейшиной, старостой, поскольку вождей в прямом смысле у пигмеев нет, ибо, как они не без оснований полагают, возведение на пьедестал одного за счет другого нарушает гармоничные равноправные отношения между соплеменниками) или жрецом. Такую судьбу определил ему сам Бог.

В ранку от татуировки, под кожу, вносят пепел дерева ки — строфантуса, считающегося священным у низкорослого народа. В Африке 43 вида строфантуса, из которого делают смертельные яды. Ими пользуются для изготовления лекарств, для охоты и усыпления рыбы. Некоторые алкалоиды применяются при лечении сердечно-сосудистых заболеваний. Ядом смазывают наконечники стрел, которые при попадании в цель моментально парализуют, убивают жертву.

Счастливые родители устраивают празднества по случаю рождения сына.

Если же в момент сияния радуги на свет появляется девочка, то племя также рассматривает это как доброе знамение, однако торжеств не организуют и татуировку малютке не наносят.

Не всякой радуге поют песни пигмеи. Радуга часто поднимается над водными источниками, водопадами, порогами. В рутинных случаях у нее нет мистического значения. Радугу ждут только на востоке и только в ясную погоду. Обычную же радугу называют дибако — «свет неба». Ею только любуются — да и то, когда есть время.

Многие народы Африки верят в особое предназначение радуги. Для народности конго это охранительное божество, к которому люди обращают прекрасные гимны, когда видят ее на небе.

«Я — Лубангала, Защитник и Покровитель. Я охраняю землю, море, деревню днем, я оберегаю могилы предков», — поют они. Радуга обладает большей силой, чем даже божество-покровитель самого клана, спасающее от взрывов ярости могучего бога грома. В старину конго очень боялись гроз, набегающих из Атлантики. Когда появлялась радуга, они как бы видели в ней собственное, увеличенное во много крат огромное могучее тело, заботливо склонившееся над деревней, чтобы защитить ее, как мать оберегает дитя от гиен. Отсюда и в песне в честь радуги они пели хвалу себе как герою в сражении.