Шерлок Холмс и железнодорожный маньяк - Барри Робертс

– Давайте, Ватсон! – шепнул Холмс, и я нажал на оба курка. Сквозь грохот донесся сухой треск винтовочных выстрелов и визг пуль, рикошетом отлетающих от камней у нас под ногами.

Высокий моряк, похоже, был ранен, но не упал, и все трое ринулись в укрытие среди камней вокруг речки. Холмс забрал у меня свой пистолет, мы тотчас скатились вниз по откосу, и вовремя, ибо смертельный шквал винтовочного огня обрушился на склон позади нас, и мы лишь чудом уцелели.

Спустившись на дно лощины, мы стали осторожно пробираться навстречу русским. Невидимки с винтовками вели теперь прямой огонь по камням, за которыми те притаились, то и дело свистели пули. Со своей новой позиции мы прекрасно видели, как блестели на солнце дула винтовок.

– Кажется, их четверо, Холмс! – крикнул я.

– Да, – откликнулся он, – и патронов в достатке! Давайте посмотрим, как объединить силы с русскими.

Мы продолжали ползти по направлению к морякам, пока до них не осталось что-то около шестидесяти ярдов. На этом пространстве никакого укрытия не было, и в конце концов нам пришлось рискнуть и сделать стремительный бросок прямо под пулями противника. Целые и невредимые, мы скатились в укрытие из больших камней, где спрятались русские.

Высокий сидел, откинувшись на камни, правая рука его висела на повязке из его же собственного шейного платка, а двое других залегли с пистолетами в руках, устремив взгляд на горный склон напротив.

Мальчик повернулся и приветствовал нас.

– Спасибо за предупреждение, – улыбнулся он, – но вам не следовало сюда приходить. Нам не выбраться из этой ловушки, я думаю.

– Может, оно и так, – согласился Холмс, – но у нас есть четыре пистолета. До сих пор им не удалось причинить нам большого вреда. Если они намерены расправиться с нами, им придется подойти поближе, и тогда мы наверняка неприятно удивим их. Твоя рука все так же тверда, как тогда, на причале?

Парнишка покраснел.

– Очень извиняюсь, – буркнул он. – Мы думали, вы наши враги. Кто же вы на самом деле?

– Два джентльмена, которые готовы стрелять в ту же сторону, что и вы, – ответил Холмс. – А теперь предлагаю тщательно осмотреть горный склон.

Где-то около часа мы лежали в камнях, и каждое наше движение вызывало очередные выстрелы с противоположного склона. Визг пуль напомнил мне пережитое лет тридцать назад, и я не мог надивиться на причуды судьбы, которая спасла меня от пули Иезаиля в горах Афганистана, чтобы заставить валяться на вересковой пустоши в Шотландии, уворачиваясь от пуль послушных служителей кайзера.

Через некоторое время картина, похоже, несколько изменилась. Я осторожно вгляделся в гущу деревьев, затем схватил Холмса за руку.

– Холмс, – воскликнул я, – теперь, похоже, стреляют только трое!

Холмс некоторое время прислушивался к выстрелам, потом осмотрел склон в бинокль.

– Вы совершенно правы, Ватсон, – подтвердил он и похлопал по плечу юного моряка.

– Ты видишь те заросли, примерно на полпути от них к реке? Как ты думаешь, сможешь туда попасть?

– Да, – кивнул мальчик, и, тщательно прицелившись, послал одиночный выстрел в указанном Холмсом направлении. В ответ раздался гортанный крик, и из зарослей вывалился какой-то человек. Шатаясь, он сделал несколько шагов к реке, а потом замертво упал на землю.

Холмс едва заметно улыбнулся.

– Кажется, у нас первый успех, – ободрил он. – Теперь посмотрим, как им удастся выкурить нас отсюда!

Потеря одного из своих, похоже, обескуражила приспешников кайзера, и огонь стал реже, но пока еще рано было покидать убежище. Вскоре стало ясно, что огневые точки сдвинулись и что каждый из наших врагов по отдельности пытается пробраться вниз по склону, чтобы приблизиться к нам. Я обратил внимание Холмса на сложившуюся ситуацию.

– Да, – согласился он, – но вряд ли они окажутся в пределах досягаемости наших пистолетов, не достигнув другого берега реки. Тогда, полагаю, скучать нам не придется!

Наши одиночные пистолетные выстрелы не могли остановить их продвижения по поросшему деревьями склону, и вскоре они уже оказались на самой опушке леса. Мы перезаряжали все имевшееся у нас оружие, готовясь к нападению с другой стороны реки, как вдруг услышали раскаты охотничьих двустволок.

Враги наши выскочили на открытое пространство, развернулись и стали поливать огнем заросли. В ответ раздалось несколько ружейных выстрелов, один из вояк упал, и тут как по команде из гущи леса высыпали какие-то люди, шесть человек с двустволками в руках.

Мы вряд ли успели осознать новый поворот событий, когда еще один немец упал, а единственный оставшийся в живых отбросил винтовку и поднял руки вверх. Мы осторожно поднялись на ноги, и уставились на странный отряд спасателей, что пришли нам на помощь. По всей видимости, это были местные егеря и лесники – мужчины и молодые парни, одетые в твид и шотландку, некоторые даже в шотландские юбки. По тому, как они бесшумно подкрались к людям кайзера, можно было предположить, что они хорошо знакомы с искусством выслеживания зверя.

Не успели мы опомниться, в возбуждении забыв о своих тылах, как вдруг сзади раздался хриплый голос:

– А ну положили свои игрушки, господа, и худого не будет!

Разом обернувшись, мы обнаружили, что стоим нос к носу еще с одной группой вооруженных егерей, возглавляемых коренастым рыжеволосым мужчиной с широкой бородой. Двустволка в его руках угрожающе смотрела прямо на нас.

– Пистолеты, господа! – повторил он.

Нас тотчас окружили, и мы вынуждены были бросить пистолеты на землю.

– Я – Шерлок Холмс и… – заявил великий сыщик.

– Вай! А я Рэбби Бернс! Будьте добры, перестаньте болтать, господа! Вы наши пленники! – прорычал рыжебородый. – Алекс, Ян, свяжите им руки, чтоб не вышло худого. Думаю, Сам оценит нашу добычу!

12

ПОСЛАНЕЦ КОРОЛЯ

Два егеря крепкой веревкой всем нам, за исключением раненого моряка, связали за спиной руки; в это время с другой стороны речки кто-то доложил, что трое нападавших убиты: двое ружейными выстрелами и один пистолетным выстрелом юнги. Их тела без всяких церемоний привязали к шестам, и, подгоняемые ружьями наших стражников, мы двинулись в вересковые заросли: шестеро из нас в качестве пленников, а погибшие стрелки болтались на шестах, подобно охотничьим трофеям в конце процессии. Охрана наша выглядела столь сурово и была увешана таким устрашающим количеством оружия, что любая попытка сбежать стала бы несомненной глупостью.

Мы в молчании шагали по северной долине. Время от времени, украдкой бросая взгляд на Холмса, я с удивлением замечал едва заметную улыбку на его губах.

Через час ходьбы мы углубились в долину. Уже вечерело, и солнце, красноватое на закате, садилось за холмами слева от нас. Холмс впереди меня тихонько усмехнулся. Я в недоумении взглянул вперед, стараясь определить, чем вызвана такая неожиданная реакция, и увидел освещенные заходящим солнцем сказочные башенки замка Балморал, шотландской резиденции нашего короля.

Холмс нередко, и зачастую справедливо, обвинял меня в том, что я не анализирую имеющиеся в моем распоряжении факты, но на этот раз в моей голове складывалась ясная картина наших необычайных приключений в Шотландии. Обнаружив, что русское судно бросило якорь в тихой шотландской гавани, Холмс пришел к выводу, что король возобновил контакты с русскими. Сыщик предположил, что целью их путешествия являлся Балморал, и безошибочно определил место, где они с наибольшей вероятностью могли бы подвергнуться нападению агентов кайзера. Следует признать, что я испытал значительное облегчение, когда понял, что окружен вооруженными шотландскими стрелками, преданными королю Эдуарду.

В замок нас отконвоировали через задние ворота и до глубокой ночи продержали под стражей в выложенной камнем комнате, рядом с кухнями. Затем приказали спуститься по лестнице, и мы оказались в подземелье без окон, в огромной комнате, лишенной мебели, но зато снабженной крепкой дверью и такими же мощными засовами. Нам приказали лечь на пол, и стража удалилась, и мы услышали металлический лязг запоров.

Нас окутала кромешная тьма, я тотчас позвал Холмса, но он предложил мне дожидаться дальнейшего развития событий молча. Русские перешептывались на своем языке, а уцелевший немец с самого момента пленения не проронил ни слова.

Как долго мы оставались в темноте, я не знаю, поскольку полное отсутствие видимости искажает ход времени, но, кажется, прошло около получаса, прежде чем мы снова услышали тяжелые шаги стражников. Вернулись четверо из них, теперь они вывели из комнаты немца и русских.

– Что же с нами будет, Холмс? – спросил я, когда мы остались одни.

– Ну, Ватсон, – беззаботно ответил он, – рано или поздно Его Величество установит личность незваных гостей и, полагаю, нас отпустят.

Едва он произнес эти слова, как дверь опять отворилась и появились двое с лампами, а за ними еще кто-то. Вряд ли мне когда-либо еще доводилось испытывать столь глубокое смятение, как в тот момент, когда из полумрака, негромко покашливая, на свет выступил некто представительный и бородатый. Это был наш король.