Остров наслаждений - Кейт Хьюит

— Доверься мне.

— Я не люблю агрессивный секс, — покачала головой Милли. — Ты злишься.

— Я не злюсь.

Внезапно его озарила досадная догадка. Он был просто обижен.

— Хорошо, — вдруг согласилась она, вскинув подбородок, и прошествовала мимо него к лестнице.

Чейз смотрел, как она спускалась. Все ее тело дрожало от напряжения. Или злобы, или даже страха.

Была ли разница? Не этого ли она хотела? Секса без обязательств?

Может, и ему пора плюнуть на все? Он провел весь день, вытягивая из нее смех. И каждая улыбка была открытием. Была победой.

Что-то рождалось между ними. Что-то хрупкое и непостоянное, но все же… А Милли все это время думала о каком-то тупом бывшем парне!

— Ты скоро? — послышался снизу ее голос, такой же напряженный, как и ее тело.

Чейз усмехнулся двоякому смыслу фразы:

— А ты как хочешь?

Он перелетел через несколько ступенек и оказался внизу. Стоящая перед большой кроватью Милли обернулась. Ее грудь тяжело вздымалась, а тонкий шелк бюстгальтера натянулся под давлением ее сосков. На ее губах застыла полуулыбка-полугримаса.

— Ладно, Чейз, посмотрим, на что ты способен.

Он нервно сглотнул. Что-то разъедало его изнутри. Как они докатились до этого? Их день был полон нежности и легкого поддразнивания. А теперь они вели себя так, будто ненавидели друг друга.

Глаза Милли горели огнем. Она ни за что не отступит. Она никогда не отступает перед брошенным вызовом. Это он усвоил.

И черта с два он поддастся! Милли хочет секса без обязательств, эмоций и прочего? Да на здоровье!

— Снимай лифчик, — бросил Чейз и увидел, как пульсирует вена у основания ее горла.

Она расстегнула бюстгальтер и швырнула его на пол. Ее небольшая грудь была идеально круглой формы, высокой и упругой.

— И остальное, — добавил он.

Трусики полетели следом, а Милли еще выше вскинула подбородок.

— Я так понимаю, это твоя прелюдия?

Чейз еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Она была прелестна. Обнаженная, гордая, дерзкая, сильная.

— Нет, я просто хочу оценить, что получу в соответствии с нашим договором, — покачал головой он.

— Тогда будет честно, если у меня будут то же право.

Чейз вопросительно уставился на нее. Он уже плохо соображал.

— О чем ты, суровая женщина?

— Снимай штаны.

«Черт. Что дальше?» — подумал Чейз.

Милли скрестила руки на груди и выжидающее посмотрела на него. Он почувствовал себя цирковой обезьянкой. Она ждала, когда же он начнет исполнять свою роль.

Чейз не думал, что все получится так. В его планы входило вызвать ее доверие, может, даже привязанность. А потом заставить Милли потерять над собой контроль и отдаться самому удивительному сексу на свете.

Но отступать было некуда.

— Ложись на кровать.

Милли усмехнулась, давая понять, что ожидала этого, и послушалась. Она даже закинула руки за голову, принимая самую расслабленную позу, хотя это было ложью — ее тело дрожало от напряжения.

Все, что их связывало, — эта кровать и этот момент.

— Послушай, — лениво протянула Милли, — еще немного ожидания, и этот день запомнится мне самым ужасным сексом в моей жизни. Пока совершенно не похоже на твои обещания об «умопомрачительности».

Он сел на край кровати и коснулся ее лодыжки. Его пальцы побежали дальше по икре, коленке, в поисках более нежной кожи спустились к внутренней части бедра. Еще мягче. Он почувствовал, как все мышцы на ее теле напряглись от его прикосновений. Милли прерывисто дышала.

— Я не собираюсь играть в эту игру, — тихо сказал Чейз.

— Это же была твоя идея, — оторопела Милли.

— Только потому, что ты этого хотела. Я пошел у тебя на поводу.

— Думаешь, я прямо вот этого хотела?

— А разве нет? Никакой эмоциональной привязанности, мы еще не успели узнать друг друга.

Он убрал руку.

— Ты знаешь, что я прав, Милли.

Вместо ответа, она вдруг резко дернулась, запустила пальцы в его волосы и притянула его к себе. Ее ненасытный язык пустился в странствие по его рту, а она выгнулась, сильнее прижимаясь к его телу.

Шок на долю секунды сковал Чейза. Но его либидо тут же проснулось, и он хищно ответил на поцелуй. Устоять он был не в состоянии, хоть и знал, что происходящее — не то, чего он хотел.

— Милли… — Ее имя вырвалось стоном из его горла, — подожди…

Чейз попытался убрать ее руки, но Милли не желала больше ждать. Она была настойчивой, холодной, отчаянной и хотела, чтобы он ощутил то же самое. Чейз почувствовал, как последние крохи самосознания ускользают от него. Чейз пытался вспомнить, где лежали презервативы.

— Ну, скорее, — прошептала Милли.

Он замер. Ее голос был полон отчаяния и грусти и походил на детское хныканье.

— Милли, — повторил он, отстранившись. — Давай сделаем паузу на секунду.

Чейз сам не верил в сказанное. Его единственным настоящим желанием было забыть о чувственности, эмоциях, даже о презервативе и войти в нее прямо здесь и сейчас.

На ее бледном лице читалось удивление.

— Нет, я не хочу… — промычала Милли, ее лицо вдруг стало еще бледнее. — Думаю, меня сейчас стошнит!

Она перекатилась через кровать и бросилась в туалет. Чейз, не веря своим ушам, услышал, как оттуда доносятся неприятные звуки. Он сел на кровати, натянул шорты и достал чистую футболку из ящика.

Спустя несколько минут в дверях появилась бледная, дрожащая Милли. Чейз попытался изобразить улыбку на лице:

— Не думаю, что виноваты моллюски.

— Ты прав.

Вся злость, напряжение и отчаяние испарились, и Чейз не мог понять, что осталось.

— Держи, — сказал он, протянув ей одежду.

Милли надела футболку, которая достала ей до бедер, и села на самый край кровати, настолько далеко от него, насколько это было вообще возможно.

— Прости.

— К какому именно моменту вечера относится это заявление? — передразнил ее Чейз, вспоминая вчерашний день.

Милли слабо улыбнулась и, откинув голову, прислонилась к стене. Она закрыла глаза, и Чейз почувствовал укол совести. Только сейчас он понял, насколько она выбилась из сил. Да, этот день был безумным.

— К тому моменту, когда я метнулась в туалет пару минут назад.

— На судне это называется гальюн.

— Не важно, — возразила она, открыв глаза. — Я умею испортить момент…

— Это еще мягко сказано.

Они смотрели друг на друга молча, и Чейз подумал, что эта тишина не кажется неловкой.

— Ты не хочешь рассказать, что происходит? — наконец спросил он.

— В договоре был пункт о прошлом, помнишь?

— Он аннулировался в тот момент, когда ты побежала в гальюн. Еще шесть секунд, и я был бы внутри тебя, Милли.