Родина - Андрей Тяпкин-Ляпкин

'Значит, нам нужен родник! И чтоб деревья рядом'

Взгляд сам собой упал на ближайшие сопки.

– Вовка, Олег, за мной. Славка – ты на хозяйстве!

Место под строительство нашлось очень быстро. В глубине поляны, почти возле опушки леса мужчины наткнулись на маленький распадок, густо заросший травой, по дну которого тёк ещё один ручеёк. Правда, совсем маленький. Пройдя вверх по течению метров двести, они оказались на опушке сосняка у подножия небольшой сопки. Одной из тех, что огораживала поляну возле бухты. До реки отсюда было больше полукилометра и нужно было снова грузиться, чтобы сюда перевезти своё барахло, но это место того стоило.

– Всё, парни. – Сашка по-хозяйски осматривал окрестности. – Дальше не пойдём. Здесь строиться будем.

Поручив свояку и Олегу очистить от травы и кустов источник, Саша поспешил к семье, чтобы сообщить радостную весть.

Во временном лагере нашлось пополнение. Тот самый незнакомый дед со своими собаками, сунув руки в карманы ватника, стоял с независимым видом посреди всей этой оживлённой кутерьмы. Возницы впрягали лошадей, женщины собирали вещи, а дети, визжа от счастья, нарезали круги в догонялки. Увидев чужого среди своих, Сашка напрягся – рука сама собой легла на топорище.

– Вы кто?

Высоченный дед кинул цепкий и оценивающий взгляд на Дубинина и не ответил. Он просто неспеша прогуливался по стоянке, разглядывая людей и всё так же держа руки в карманах. Сашка начал помаленьку закипать.

– Эй! Уважаемый! Я к вам обращаюсь…

– Милый, это без толку, – Лена сворачивала спальник и поглядывала на детей. Дети рвали несчастных дедовых собак друг у друга из рук, заглаживая их до смерти.

– Мы полчаса его пытали, кто он и как его зовут. Такое ощущение, что он немой. А так ничего – смирный. Под ногами не путается и не мешает. Да и мужики за ним присматривают.

– Угу. Этот немой велел нам убираться отсюда. – Сашка плюнул и пошёл грузить телегу, выбросив странного старикана из головы. Дел было – невпроворот.

Телег под рукой было в два раза меньше, так что переезд в две ходки, с погрузкой и разгрузкой занял весь день. Саша привёл супругу на новое место, показал ей родник, уже очищенный и обложенный камнем, показал ничем непримечательный кусок поляны у опушки и, с замиранием в сердце поинтересовался.

– Ну, как?

Женщина с гордостью посмотрела на мужа.

– Это лучшее место на свете!

Сашка подпрыгнул.

'Ес!'

Четверо нанятых рабочих здорово выручили. Как оказалось, никто из переселенцев, включая старожила Славку, толком топором работать не умеет и как сложить из брёвен дом точно не знает. Так что всю проплаченную неделю извозчики не столько работали, сколько обучали новичков всему тому, что знали сами. Как выбирать деревья, как их правильно валить, чтобы ствол при падении не треснул, как их катать и сушить. К концу недели Сашка был абсолютно уверен в том, что топор это такая штука, которой можно сделать всё. И кашу сварить, и дом поставить, и даже побриться. Всё тело от тяжёлой работы ломило, а ладони были покрыты одной сплошной мозолью, но зато один домик уже стоял под крышей, за высоким забором и в нём Вовка вовсю сооружал печку. В двух маленьких комнатках бывшего дома Бахмутовых было очень тесно, зато безопасно и тепло. По крайней мере, дети и женщины размещались в относительном комфорте. Старшой каравана на прощание тиснул всем руки, пожелал удачи и пообещал через месяц, до первого снега, привести сюда три подводы с продуктами и тёплой одеждой.

– Так что, Александр Иванович, жди осенью. И погреба к тому времени обязательно сделайте, а то пропадут продукты то. Ну, счастливо! – Возница тронул вожжи и лошадка послушно покатила пустую телегу.

Всё взрослое население пока безымянного хутора молча смотрела, как четыре телеги скрываются среди деревьев.

Они остались одни.

'Вот, блин, не одни!'

– Деда! А собачки твои где? – Маленькая Оленька теребила за ватник непонятно откуда появившегося старика. Тот тоже пришёл проводить караван.

Сашка удивлённо обернулся. Этот дед появлялся на хуторе каждый день. Ходил, смотрел, хмыкал и молчал. Он никому не мешал, всегда вежливо уступая дорогу, и Дубинин постепенно перестал воспринимать его как живого человека. Старикан был просто частью окружающего их пейзажа. И всё.

– Деда! Ну деда! Где собачки, я тебя спрашиваю!

– Ольга, – голос матери был суров, – не приставай к дедушке!

Трёхлетняя кнопка продолжала тормошить старика. И тот, впервые, дрогнул. Дед вытащил руку из кармана ватника, в ней оказался маленький кулёк, свёрнутый из лопуха. Он был полон свежей земляники. Дед протянул ягоды ребёнку, посмотрел на Дубинина и, уже уходя, буркнул.

– Кузьмой меня зови.

Так у Сашки Дубинина появился сосед.

Глава 13.

Западня

Алматинская область.

Декабрь 2009 г.

– Мутный он какой-то, полковник этот, – Макс валялся перед телевизором на диване. – Не верю я ему.

Максим смотрел на экран пустыми глазами, не воспринимая смысл происходящего.

– Машину вытащили, песку отсыпали – спасибо конечно, но… не верю я ему.

Ляля уютно обложилась подушками и слушала мужа.

– Он на совесть мою попробовал давануть, потом золото предложил и всё время пугал, пугал, пугал. Типа, здесь меня уже будут ждать. Вот скажи мне, откуда человек, переброшенный на общих основаниях, предводитель раскольников, знает такие вещи? Про болезни других ходоков? Про их сроки жизни. По идее – это такой секрет, что я даже не знаю…

Макс развёл руками, а Лейла нахмурилась.

– Что ещё он предлагал.

– Товары ЕМУ таскать. – Максим усмехнулся. – Похоже, что идейный борец за свободу решил на мне подзаработать. Сказал, что ту поляну они оборудуют и замаскируют. И что там склад будет и охрана. И все – на карантине. Типа мне нельзя с другими общаться – могу заразу принести.

– Вот это как раз вполне возможно. Помнишь, в газетах писали, как староверы в тайге от гриппа поумирали?

Лейла, несмотря на свою декоративность a-la Барби, была начитанной и умной женщиной.

Макс кивнул и продолжил.

– И знаешь что первым делом попросил? Оружие.

Женщина вздрогнула.

– А платить за это дело он собрался золотым песком, прикинь? Я ему говорю, что с этим делом меня СРАЗУ повяжут. Не менты, так братва в оборот возьмёт. Сами скупщики или ювелиры и наведут. А долларов и евро у них нет. Да и оружие… не хочу я с этим связываться. Это же криминал. Так что… не пойду я туда больше. Где там обычных людей искать – не знаю. Я бы мог им…

Макс задумался.

– А они мне что? Нет, не пойду.

Лейла облегчённо улыбнулась, Макс вымучено улыбнулся в ответ. Мысль о том, что Сёмин знает намного больше, чем это возможно, не давала ему покоя.

Ремонт на фирменном сервис-центре занял ровно неделю. Максим жил своей обычной жизнью, с головой уйдя в работу. Шла череда новогодних корпоративов, время было денежное и горячее. Частенько домой он приходил далеко за полночь, едва не падая от усталости. Ляля к этому времени всегда уже спала и видела десятый сон. Макс разогревал приготовленный ужин, лениво его жевал и без задних ног валился в постель. Сегодня было всё не так. В окнах квартиры горел свет.

– Привет, милая. Чего не спим?

Лейла не ответила, она зябко куталась в безразмерный свитер, обняв свои ноги и положив подбородок на колени.

– Что случилось?

Женщина глазами показала на журнальный столик. На нём лежал белый конверт. На конверте было написано только одно слово.

'Ходоку'

Из шокового состояния Максим вышел только через десять минут. Лейла брызнула ему в лицо водой и сунула под нос кружку коньяка. Мужчина выпил его, словно чай, не чувствуя ни вкуса, ни спирта. В голове крутилось одно: 'Как'?

Женщина поднесла палец к губам.

– Тссс!

Максим кивнул и вскрыл конверт.

'Ничего не бойтесь. Надо поговорить. Это в Ваших интересах'

Директор эвент-агентства понял, что 'попал', что он уже никогда не увидит свой офис, своих друзей. Даже своих родителей. Даже Лялю. Что ему уготована судьба тех несчастных наркоманок, которых используют в качестве ишаков, таскающих груз. Он сел на пол, закрыл ладонями лицо и застонал.

Сначала тихо скрипнул диван, потом по комнате пронёсся лёгкий ветерок, а потом кто-то очень тихо прошептал ему на ухо.

– Не сдавайся. Борись. Я тебя люблю.

Как уже упоминалось, соображал Макс быстро и решения он принимал тоже быстро. Посидев с минуту, он решительно поднялся, уверенно улыбнулся жене и в полный голос заявил.

– Нет. Я. Не. Согласен. Ляля, собирайся. Мы уезжаем.

На балконе раздался шум, и там возникли три тёмных фигуры, стальная входная дверь странно затрещала и открылась. Максим криво улыбнулся, достал травматический пистолет и приставил его к своему глазу.

– У вас есть пять секунд отсюда убраться. РАЗ!

Ляля закричала. Закричали все вокруг.