Подлинная «судьба резидента». Долгий путь на Родину - Олег Туманов

В следующий раз офицер спросил меня:

«Знаете вы, что такое конституция?»

«Да, знаю».

«И что же это значит — охрана конституционного порядка?»

«Так вот, на моем эсминце я храню этот порядок…»

«Правильно, но есть разные возможности блюсти наш порядок. Враги есть везде. В прошлый раз мы говорили об эмигрантских организациях. Таковых много — НТС, Организация украинских националистов униатов ОУН, Военной союз за освобождение России, “Радио Либерти”… Они мечтают о том, как бы нас раздавить и порочат Советский Союз. Поэтому мы должны сохранять бдительность, точно изучать противника, предугадывать его намерения и производить превентивные удары».

… Он опять вручил мне стопку скучных книг и за этими «волнующими душу уроками» я провел весь свой отпуск.

Получив все необходимые документы с корабля и рекомендации из «Стража Балтики» для поступления в училище в начале июня, я отправился во Львов. Я сдал багаж на вокзале в камеру хранения и беспечно направился в это учебное заведение, находившуюся рядом с живописным парком. Как и полагалось, я отрапортовал командиру: «Матрос Туманов прибыл для поступления на журналистский факультет».

Но у меня не было намерений сдавать экзамены. В этом не было никакого смысла — становиться офицером. Кроме того, я ощущал, что очень скоро воля судьбы опять решит за меня мое будущее.

На подготовительном факультете в основном занимались солдаты. Мы, матросы, от них отстранялись и снисходительно называли их «землекопами». Я устроил себе красивую жизнь, т. к. экзамены меня не волновали. На занятиях я дремал. Вечера проводил не за учебниками в библиотеке, а перебирался через забор и гулял по Львову. Это было вопреки строгим правилам, запрещающим абитуриентам покидать территорию общежития.

Скоро я познакомился с матросом по имени Валентин. Он прибыл во Львов с Тихоокеанского флота с единственным желанием — отвлечься от ненавистной четырехлетней службы на корабле. Вместе мы только занимались пакостями. Как только наступал вечер, мы без разрешения перелезали через забор и убегали распивать пиво и водку. С удовольствием проводили время, гуляя с девушками. Львов — это старый и красивый город. Там приятно было проводить время.

Когда у нас закончились деньги, Валентин придумал легкий способ пополнять наш бюджет. Метод состоял в понимании психологии поведения офицеров флота, которые прогуливались со своими девушками вдоль набережной. Вычислив такую парочку, он становился рядом и смело просил офицера не хватающих нам двух или трех рублей, якобы на приобретение обратного билета в часть, т. к. в кассе продавались билеты исключительно в спальные вагоны, а по военно-транспортной накладной можно было купить только плацкарту. Какой офицер, еще в присутствии женщины, откажет в помощи бедному матросу? Конечно, это немного выглядело как шантаж и не делало нам чести.

Но наша непринужденная жизнь длилась достаточно долго, и мы уже даже начинали скучать. К тому же близились экзамены, к которым мы абсолютно не готовились. Мы ощущали, что скоро отсюда исчезнем и что нам положено вернуться на наши корабли. Насладились свободной жизнью, пора было уже с этим кончать.

«Пойдем к руководству, — предложил я, — признаемся, что передумали и не хотим никуда поступать, а хотим продолжить службу. Ведь нас не расстреляют за это на месте».

«Не расстреляют, — согласился мой друг Валентин. — Но все прегрешения просто так точно не сойдут нам с рук».

Как думаете, что прервало наши мрачные раздумья и выручило из беды? Это был юный чекист Сергей. Каким-то непонятным образом он появился во Львове в нашей академии, к тому же в военной форме капитан-лейтенанта.

Он отозвал меня в сторону и попросил помолчать.

«Слушай внимательно, я штабной офицер бригады, в которой ты несешь службу, и прибыл, чтобы узнать, как наши матросы справляются с экзаменами. Понятно? А теперь по делу. Да, матрос Туманов, мы несколько встревожены вашими приключениями во Львове».

«Какими такими приключениями? — Я попытался изобразить из себя невиновного.

«Вспомни, что вы проделывали на вокзале, — напомнил он мне и добавил — Вы настоящие артисты».

Я потупился и больше не оправдывался, так как это было бессмысленно.

«Но мы тобой все равно довольны. Ты опять доказал, что можешь о себе позаботиться. Это нам важно».

Я все еще смотрел на Сергея с недоверием, надеясь, что гроза уже миновала. Так, по крайней мере, мне казалось. Ведь Сергей явно не приехал в Москву, чтобы прочитать мне лекцию о правилах поведения.

«Дело идет вот о чем, Олег. Из училища тебя точно выкинут. С этим тебе придется смириться».

«Я так или иначе хотел с этим заканчивать…»

«Несомненно, характеристику получишь ту еще и на эсминец вернешься с подмоченной репутацией…»

«Да мне все равно…»

«Это даже хорошо для НАШИХ будущих планов. Но об этих планах поговорим завтра. Я завтра зайду к тебе. А пока ночью обдумай все предыдущие встречи с Иваном Ивановичем, Олегом Максимовичем и со мной. Вспомни, чему мы тебя учили и к чему готовили».

Мы попрощались до завтрашнего дня, и он пожал мне руку, будто мы с ним были равные.

Назавтра я, наконец, узнал, что же меня ждет.

Все происходило довольно прозаично. Без высокопарных слов и особых инструкций.

Кстати, это соответствовало методике, по которой происходила моя вербовка, о чем я позже смог должным образом сделать выводы.

Сергей так запросто меня спросил:

«Что думаешь о том, чтобы пожить на Западе?».

«Я могу себе это представить», — осторожно ответил я. Я твердо обещал себе не задавать лишних вопросов.

«Тогда слушай внимательно. В сентябре твой эсминец берет курс на Средиземное море. Там будете стоять больше месяца. Следующее запоминай тщательно. Эсминец также бросит якорь между Египтом и Ливией, а точнее — напротив поселения Эль-Салум. Там оставишь корабль, проберешься в Ливию и попросишь политическое убежище у англичан или американцев. Говори, что всегда мечтал о свободе и жизни на Западе. Ругай советскую власть. Придумаешь, что говорить.

Как бежать с корабля, тоже придумаешь сам, исходя из сложившейся ситуации. Но знай, что на эсминце никто не посвящен в данный план. У тебя нет права на ошибку. Если попадешь в руки египтянам, они тебя немедленно выдадут в СССР. Это обернется скандалом».

«И что тогда случится?»

Он ответил с улыбкой: «Вероятно, тебе как предателю, придется провести какое-то время в одиночной камере с клопами. Мы тебя, конечно, оттуда достанем, но постарайся, чтобы так не получилось. Мы возлагаем на тебя очень большие надежды.