Гувернантка в набедренной повязке - Ирина Хрусталева

– Что тебе ясно? – устало вздохнула Карина, приготовившись к новому витку всплеска эмоций подруги, чтобы выслушать, до чего она, Карина, глупая и непрактичная.

– Ты в него влюбилась, – вместо этого припечатала Галя и бросила на девушку вполне серьезный взгляд.

– Что я сделала? – опешила та.

– Влюбилась, – совершенно спокойно повторила Галина.

– У тебя как с головой?

– В порядке.

– Не похоже.

– Думай, что хочешь, только я права.

– Ты сумасшедшая!

– С кем поведешься.

Девушки посмотрели друг на друга и вдруг… одновременно расхохотались.

– Галка, а ведь ты права, я, кажется, пропала, даже несмотря на то, что он… ну, ты меня понимаешь, – сквозь смех откровенно призналась Карина.

– Любовь зла, – поддержала подругу та.

– Полюбишь и козла, – вновь засмеялась Карина. – Совсем недавно мы на эту тему говорили с Германом.

– Кстати, о Германе, – проговорила Галя, тут же став серьезной. – Надеюсь, ты не всерьез принимаешь свою, так сказать, симпатию к этому Роману? Герман – человек проверенный, а этот… думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.

– Конечно, понимаю, – вздохнула Карина. – Я никогда не связала бы свою жизнь с человеком, на которого нельзя положиться. Если он так поступил со мной, то от него можно ожидать все что угодно. Но, несмотря на это, он мне почему-то симпатичен. Просто я… даже не знаю, как тебе объяснить, – потерев лоб, произнесла Карина.

– Говори как есть, что уж там, – поддержала Галя подругу. – Я пойму, ты не волнуйся, – улыбнулась она.

– Понимаешь, я почувствовала, что между нами пробежала какая-то незримая волна. Что-то такое, чего нельзя увидеть и пощупать руками, а можно только почувствовать. Я даже вздрогнула и увидела, что он в этот момент вздрогнул тоже. А когда мы посмотрели друг на друга, у меня было ощущение, что я зашла в парилку, где температура – градусов под тысячу. У меня на затылке каждый волос зашевелился. Не знаю, как это еще можно объяснить, – сморщилась девушка. – И как это вообще называется.

– Химической реакцией это называется, – хохотнула Галя. – Всплеск гормонов.

– С Германом у меня никогда так не было. Ну, чтобы я вот так по-сумасшедшему почувствовала вдруг, что хочу прикоснуться к этому мужчине, и чтобы он сделал то же самое. С Германом все как-то спокойно, размеренно и без лишних эмоций. Он по жизни очень уравновешенный, ты же знаешь. Так вот, в сексе он точно такой же и меня приучил быть сдержанной и без лишних… ну, я думаю, тебе все понятно, – сморщилась Карина.

– А вот это уже плохо, – покачала головой Галя.

– В каком смысле?

– В том смысле, что, значит, отдушины у тебя нет. Влечение к определенному мужчине порой бывает таким сильным, что справиться с ним не хватает сил, особенно если рядом нет достойного «заместителя», – засмеялась Галина. – Ну, а если серьезно, думаю, что ничего страшного не случилось. Все пройдет, все забудется, ты же сама сказала, что не хочешь больше встречаться с ним, с Романом, я имею в виду. А это значит, с глаз долой, из сердца вон, – как могла, успокоила Карину Галя.

– Да, это верно, с глаз долой… – пробормотала девушка. – Это совсем не тот человек, о котором я мечтала. Он тоже не герой моего романа, это точно, – пришла она к «знаменателю» и окончательно успокоилась.

Или ей только показалось, что успокоилась?

Глава 6

Галя подвезла Карину к подъезду ее дома и практически сразу же уехала, пообещав позвонить.

– Завтра я тебе позвоню часиков в десять, надеюсь, что к этому времени ты уже проснешься, – улыбнулась она. – Держи нос по ветру, завтра все может показаться совсем иным, и тогда – уже на трезвую голову – мы с тобой решим, что делать дальше, – подбодрила девушка подругу.

– Я и сейчас не пьяная, – буркнула Карина. – И завтра буду точно такая же.

– Поживем, увидим, – не сдалась Галя и, нажав на педаль газа, была такова.

Карина с тоской посмотрела вслед удаляющейся машине и, тяжело вздохнув, подумала: «Почему я не такая же «легкая», как Галка? Она умеет на любую ситуацию смотреть с оптимизмом, а я… я прагматик, доктор прав. И прагматики сейчас не в чести. Почему бы мне не плюнуть на свою совесть и не сделать именно так, как говорит Галина? Ладно, посмотрим, может, завтра в самом деле все покажется иным?»

Девушка поднялась на свой этаж и вошла в квартиру. В кухне тихо играло радио, уверяя слушателей голосом Аллы Борисовны: «Не отрекаются, любя, ведь жизнь кончается не завтра»…

Карина молча усмехнулась: «Как раз в тему! Только в жизни не так все складно, как в песне, ее в рифму не сложишь. Она диктует свои правила, которые очень часто не сходятся с нашими желаниями».

Она прошла на кухню и включила кофеварку. Не потому, что захотела попить кофе, а просто так, по инерции. Сев за стол, она положила голову на руки и задумалась.

«Почему в жизни происходят такие странные вещи? Герман, удачливый бизнесмен, красивый мужчина, предлагает мне выйти за него замуж, а я совсем не испытываю энтузиазма стать его второй половиной. Роман – человек, которого я видела всего один раз, – и не могу выбросить его из головы. Мало того, этот человек чуть не сделал меня инвалидкой, или, того хуже, покойницей, а мне почему-то на это наплевать. Может, я какая-нибудь мазохистка и меня тянет к ужасным людям?» – со страхом подумалось Карине, и она резко выпрямилась.

– Да нет, ерунда, никогда в себе не замечала таких извращенных наклонностей, – тряхнула она головой. – И взбредет же в голову подобная ахинея, – сама над собой засмеялась девушка. – Галка права, с моими мозгами явно что-то происходит.

Карина бросила взгляд на часы-ходики, которые висели на стене. В ту же секунду дверца открылась и оттуда высунулась кукушка.

– Ку-ку, – прокричала она один раз и снова скрылась в своем дупле.

– Спасибо, дорогая, – вздохнула девушка. – Час дня, неплохое время для прогулки по магазинам: у меня в холодильнике шаром покати. Не ждать же, пока Герман соизволит приехать и привезти мне продукты. Пора и самой вписываться в повседневную жизнь, здесь нет Веры Ивановны, которая все подавала мне на подносе прямо в постель.

Только вчера Герман привез, наконец, Карину домой, чему она была несказанно рада. Правда, он не собирался этого делать сразу после того, как ей снимут гипс, но Карина была непреклонна и настояла на том, чтобы он отвез ее домой.

– Это совсем неумно с твоей стороны. Только что сняли гипс, тебе еще нельзя много ходить и перетруждать ногу. Ты же слышала, что тебе доктор сказал только что? – старался убедить ее Герман в своей правоте.

– Ничего с моей ногой не случится, только польза будет. Сколько можно лежать и ничего не делать? Я у тебя даже кофе не могу самостоятельно приготовить, мне твоя Вера Ивановна лишнего шагу не дает ступить. Для чего, спрашивается, ты мне тогда костыли притащил? – ворчала Карина. – А дома я смогу, наконец, размять свои мышцы. Они, по-моему, уже заржавели и скоро начнут скрипеть, как несмазанные колеса. И потом, я ужасно соскучилась по своей квартире и по своей постели тоже.

– Тебе что, было плохо у меня? – обиженно спросил Герман. – Не понравилась постель, на которой ты спала?

– Гер, мне очень понравилось ничего не делать в твоем доме, лежа на твоей изумительной постели, – засмеялась Карина, глядя на раздутые от гнева щеки друга. – Только и ты пойми меня правильно: мне пора уже и о работе подумать.

– Ты с ума, что ли, сошла? – возмутился тот. – Доктор сказал, что еще как минимум две недели ты будешь сидеть на больничном. О какой работе может идти речь?

– Я не собираюсь прямо завтра лететь в свой офис, а потом галопом мчаться в суд, успокойся, – улыбнулась девушка. – Просто хочу посидеть за компьютером и подготовиться. Заглянуть в Интернет, посмотреть свежие новости, ну, ты ж меня понимаешь?

– А мой компьютер тебя уже не устраивает?

– Нет, не устраивает, на моем у меня своя база данных, свой сайт, и вообще… – неопределенно помахала она в воздухе рукой. – Если у тебя нет времени на то, чтобы отвезти меня домой, ты так и скажи, я и на метро прекрасно доберусь, – выпалила Карина.

– Господи, – простонал Герман. – Что за глупости ты говоришь? Вот смотрю я на тебя и удивляюсь, – хлопнул он себя руками по бокам.

– Чему? – осторожно поинтересовалась девушка.

– За что я тебя только люблю? Вот почему, – тяжело вздохнул он. – Ты же совершенно несносная девчонка, а меня как будто приворожили к тебе.

– А ты к экстрасенсу сходи, пусть он тебе отворот от меня сделает, – хихикнула Карина. – Сейчас в каждой газете на эту тему объявлений – хоть пруд пруди.

– Ох, договоришься ты у меня когда-нибудь, ох, договоришься, – покачал Герман головой.

– И что тогда будет? – сморщила девушка носик. – Убьешь меня и закопаешь?

– Поступлю как джигит. Заверну тебя в ковер и украду, женщина! А после того, как нас тайно обвенчают, притащу в свою саклю, – шутливо ответил он, очень похоже изображая кавказский акцент.