Мастер ликвидаций - Сергей Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я все понял, – оборвал он Маргариту на полуслове. Оборвал слишком резко – и тут же почувствовал угрызения совести. Марго разве виновата, что он сегодня встал не с той ноги? Ей самой, поди, несладко. Трудится целый день как пчелка: придумывает хитрые комбинации, отдает приказания, следит, чтобы отупевшие от жары «мальчики» чего-нибудь не напортачили.
– Извини, – он взял со стола пачку сигарет, – но я и вправду понял, что от меня требуется, – и чтобы Маргарита не посчитала его голословным, принялся перечислять: – Первое, организовать наружное наблюдение за неким капитаном Бондаренко, который возглавляет оперативно-розыскную группу по делу об убийстве Екатерины Гольцевой. Проследить, чтобы парни прилепили ему на задницу сверхчувствительный микрофончик. Второе. В течение дня установить личность любовницы Гольцева. Что касается его самого… Так его разработку берешь на себя ты.
– А я была уверена, что ты меня совсем не слушаешь, – с восхищением произнесла Маргарита и вслед за Павлом вытряхнула из пачки сигарету. Щелкнула зажигалкой, глубоко затянулась и, проследив за поднимающимся к потолку облачком дыма, вдруг заявила: – Ну, а теперь я хочу услышать твое мнение по этому делу. Давай, колись, а то сидишь, как сыч, слова из тебя не вытянешь.
У него не было никакого настроения философствовать на эту тему. От того, что он выскажет вслух свое мнение, ровным счетом ничего не изменится. Но Маргарита ждала, и Павел со скучающим видом изрек:
– Мы ввязались в очередное дерьмо.
– Это я и без тебя знаю. Но в данном случае нам хотя бы заплатят. Не забывай – пятьдесят штук. И это только начало! А вот то, что мы делаем для Саранского, не лезет ни в какие ворота.
«Что-то она слишком смело высказывается о том, о чем надо говорить шепотом, да и то на чужой кухне, – искренне удивился Павел. – Здесь же микрофонов понатыкано, как селедок в бочке!»
Маргарита, словно прочитав его мысли, весело улыбнулась. Дескать, где наша не пропадала, пусть слушают, гады ползучие, пусть знают, что о них думают самые удачливые агенты особого отдела…
Что греха таить, иногда он искренне завидовал этой бесшабашной девчонке. Завидовал ее нахальству, уверенности в собственной незаменимости, ее жажде жизни. Впрочем, завидовать было чему – Маргариту бог наградил не только красивыми ногами и ангельским личиком, но и нестандартным мышлением. Вот девка, везде поспела – и внешность сумела отхватить, и мозги! Иногда ее пробивало на такие сногсшибательные идеи, что даже сам шеф от зависти потел и бледнел, не говоря уже о рядовых сотрудниках отдела.
А вот себя Павел не считал совершенством. Ну, умеет он метко стрелять, владеет парой хитрых приемчиков, в свое время окончил Строгановское училище и чуть не заделался художником. Ну и что? Да таких, как он, пруд пруди. Правда, для Строгановки нужен талант, но для того, чем он сейчас занимается, даже особых способностей не требуется…
«Интересно, какого черта Игорек Зиновьев, не вспоминавший обо мне столько лет, настойчиво предлагает встретиться?.. – вдруг подумал он. – И что это за „одно дельце“, которое надо серьезно обмозговать?»
– Ты опять в другом измерении? Эй, очнись, а то все проспишь! О чем ты думаешь, Андронов? Опять о дочери?
На этот раз она попала пальцем в небо, но Павел не стал возражать.
3
В деле об убийстве Екатерины Гольцевой неожиданно появились новые факты. И совсем не с той стороны, откуда ожидал капитан Бондаренко. Как оказалось, уже полтора года Вениамин Гольцев встречался с другой женщиной и, по заверениям очевидцев, был влюблен в нее, как мартовский кот. Пассию «короля рекламы» звали Анжеликой Кирилиной. Работала она дизайнером в его же компании. Была хороша собой, экстравагантно одевалась и жила гораздо лучше, чем позволяла ее зарплата.
Об этих встречах знали немногие, но те, кто был в курсе, в один голос уверяли, что Анжелика Кирилина имеет на своего босса огромное влияние. И, в отличие от мягкого и тактичного Гольцева, Лика – человек решительный: если видит перед собою стоящую цель, пойдет на все, чтобы достичь желаемого.
Опросив свидетелей, Бондаренко пришел к вполне конкретным выводам – особенности характера Лики Кирилиной вполне могли подтолкнуть Вениамина Гольцева на радикальные действия. Вот только стоило ли ради зеленых глаз дизайнерши марать руки?
Чтобы расставить все точки над «i», Бондаренко решил побеседовать с Кирилиной еще раз. Не далее, как три дня назад, он уже говорил с нею (как, впрочем, и со многими другими работниками компании). Надо признаться, дизайнерша, как и другие, о боссе говорила мало – и только хорошее. Оно и понятно – в коммерческих структурах не принято доверять людям в погонах. Мало ли что они тут вынюхивают? Говорят, что расследуют убийство, но кто его знает, во что может вылиться ненароком оброненная фраза или случайный намек? Глядишь, нагрянет налоговая инспекция, и тогда прощай «Нью-Старс», прощай денежная работа… На тот момент показания Анжелики Кирилиной Бондаренко вполне устраивали. Но теперь, в свете последних событий, он решил взяться за дизайнершу всерьез. Как говорится, раскрутить на всю катушку…
Приглашать Кирилину на Петровку он не стал. Ну разве в его кабинете (два на два) можно вести допрос? Кондиционера там нет, а кофе приходится варить дедовским способом – кипятильник в стакан и… пока пена не поднимется. Да ко всем прочим «прелестям» его так называемый «офис» частенько напоминает проходной двор – заглядывают все кому не лень. А закрыть дверь на защелку нельзя – сразу по управлению расползутся слухи, что капитан Бондаренко на рабочем месте занимается «делами, порочащими звание офицера». И потом доказывай, что ты не верблюд…
С утра Бондаренко позвонил в «Нью-Старс», назначил Кирилиной встречу в летнем кафе на Арбате и настоятельно попросил не опаздывать. Впрочем, он был уверен, что это предупреждение для Кирилиной – пустой звук. Такие дамочки, как она, всегда опаздывают, независимо от того, идут они на важную деловую встречу или в косметический салон. И, что самое парадоксальное, считают дурным тоном приходить вовремя.
Однако, как показало время, Бондаренко здорово оплошал: когда он без пяти минут семь подъехал к кафе, рыжеволосая Анжелика уже была там. Сидела за одним из столиков, демонстрируя потрясающей красоты коленки, попивала кофеек вперемежку с вином и нетерпеливо поглядывала на часы.
– Здравствуйте, Анжелика Владимировна! – приветливо поздоровался Бондаренко, присаживаясь на свободный стул.
– Здравствуйте, – сквозь зубы процедила дизайнерша. На ее хорошеньком, чуть конопатом личике так явно читалось недовольство, что капитан сразу предположил – разговор может не получиться.
Обоснованность его гипотезы была тут же подтверждена: Анжелика вновь посмотрела на свои маленькие швейцарские часики и нахально заявила:
– Беседовать с вами я могу не больше сорока минут. В двадцать ноль-ноль у меня важная встреча с японцами.
Словно Бондаренко вызвал ее сюда не для делового разговора, а чтобы пощупать ее коленки.
– Я не займу у вас много времени, – пообещал он, с трудом сдерживая раздражение. – Если будете отвечать на мои вопросы откровенно, справимся за полчаса.
Жестом подозвал официанта, попросил принести бутылку минеральной воды и в ожидании заказа откинулся на спинку стула. Анжелика нетерпеливо напомнила о себе:
– Давайте, начинайте. Не тяните резину!
Однако Бондаренко задал свой первый вопрос лишь после того, как получил долгожданную минералку:
– Вы давно спите с Гольцевым?
Анжелика возмущенно захлопала ресницами и густо покраснела. Залилась краской, как невинная гимназисточка. Казалось, даже кончики пальцев ее ног стали пунцовыми.
Бондаренко знал, что все рыжие краснеют легко и быстро. И чаще всего не тогда, когда им совестно. Анжелика, судя по всему, не была исключением из правил. Вопрос о Гольцеве ее не смутил, а разозлил. Ну подумаешь, трахается она со своим шефом. Так делают сотни тысяч молоденьких, хорошеньких девочек. А вот что какой-то паршивый мент лезет в ее личную жизнь своими грязными лапами, это уже серьезно!
Подавшись вперед, зло прошептала:
– Вы что, совсем свихнулись?.. Выбирайте выражения, товарищ капитан.
В нос ударил крепкий запах французской парфюмерии, и Бондаренко едва удержался, чтобы не чихнуть:
– Отвечайте – да или нет.
И хотя Анжелика старалась держаться как можно естественнее, чувствовалось, что она напряжена.
– Вы угадали. Я с ним сплю. Уже восемнадцать месяцев. Но это, как мне кажется, не ваше дело!
– Как раз мое. Убита молодая женщина. Главный подозреваемый – ваш любовник. Откуда я знаю, может быть, вы вместе обтяпали это дельце?
– Да пошли бы вы… сами знаете куда! – Анжелика резко дернулась, при этом едва не опрокинув чашечку с кофе. – Я не хочу с вами разговаривать! А Катька… сама виновата!
