Бесчувственный... Книга 2 - Екатерина Юдина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не могла поверить в то, что сделал Райт. Мысленно истерично отторгала то, что это была настоящая метка альфы, ведь понимала, что в таком случае мне конец, но ощущения говорили об обратном. Твердили о том, что в таком сложно ошибиться.
— Животное. Ненавижу… Ненавижу! Как ты мог? — слова рванные, но наполненные злостью и отчаянием. Оставленная метка просаживала невыносимой болью, но я все равно билась в руках Райта и изо всех сил пыталась оттолкнуть его. Одной ладонью прикоснулась к плечу и ногтями впилась в кожу, желая расцарапать укус Матса. Хотела содрать его метку вместе с кожей, но Райт убрал мою руку и, прижимая к себе, лишил меня возможности сопротивляться и, как-либо навредить его клейму.
— Ты хотела знать мои грани. Их нет.
— Ты ублюдок. Ненавижу… — несдержанные слова раз за разом срывались с моих губ и я уже срывалась.
Там в прошлом, когда я лазила в сети и искала возможные варианты разрыва истинности, я так же много читала про метки альф. Каждый раз просматривая информацию, я вздрагивала. Быть помеченной вообще много чего значило.
Но самое главное и ужасное — я теперь была собственностью Райта. Он имел на меня полное право и мог делать со мной все, что ему захочется.
Боль от метки становилась все сильнее и сильнее. Ужаснее и удушающее. Я даже уже нормально на ногах стоять не могла. Еще немного и вовсе бы потеряла сознание, но Райт поднял на руки и куда-то понес. Уже вскоре положил на кровать.
Мягкий матрас сейчас казался мне набитым стеклом, из-за чего я пыталась приподняться и как-нибудь доползти до края постели и упасть на пол. Но навряд ли мне бы стало легче. Да и я все равно раз за разом падала. Стонала и всхлипывала, без перестану шепча слова ненависти.
Почувствовав, что Райт приблизился ко мне, я попыталась отстраниться, но он сжал мои запястья и прижал руки к кровати.
— Иди к черту, — сорвалось с моих губ гневное. Давление его энергетики вновь сковало тело и запах альфы опьянил. Уже теперь я реагировала на него еще хуже и сильнее, из-за чего даже прикосновение ладоней Райта к моим рукам было подобно затаившемуся приступу.
В полном мраке комнаты его глаза отдались демонической желтизной и зрачки стали узкими. Я прекрасно понимала, что это означало — срыв самоконтроля и приход безумия, но теперь у Райта они были совершенно другими. Для меня более страшными.
Но и я сама уже потеряла рассудок и та боль, которая кипела в теле, начинала угасать. К сожалению, она не исчезала, а менялась приобретая сладкие и трепещущие грани, которые заставляли тело адски изнывать в желании того, что я сама ненавидела.
Наши взгляды встретились и весь мир рухнул. Для меня Райт был взрослым, ненавистным и чужим мужчиной. Я для него очень молодой девушкой, практически малолеткой, которую он не видел четырнадцать лет. Эмоции раздирали на части, но гон, запах и метка делали это мгновение нестерпимым и диким. Тем, в чем срывалось абсолютно все.
Его руки вновь на моем теле и прикосновения совершенно непристойные. В Матсе, когда дело касалось постели, вообще ничего пристойного не было. Скорее животное, грубое и грязное. То, от чего мои щеки пылали и хотелось провалиться сквозь землю от смущения.
Вот только, я еще не понимала, каким стал Райт. Даже не подозревала каким он теперь был в постели.
Глава 11 Огонь
Впервые я ощущала каково это, когда весь мир пылает. Погружается в языки пламени и испепеляется, окунаясь в нечто черное, безмолвно тихое и первозданное. Становится таким местом, где все чувства оголяются и заостряются. В нем я пропитываюсь адом и нахожусь лишь в нескольких сантиметрах от своего личного демона, который и так уже изувечил мою душу, но этой ночью, судя по всему, приготовил для моего тела особенные пытки.
— Боишься меня? — его ладони легли на кровать по обе стороны от меня. Словно давая понять, что я в ловушке — зверь не даст убежать.
— Нет, — рвано ответила, не понимая, являлось это ложью или правдой.
Я вообще не могла разобраться в себе. Ни в чувствах, ни в эмоциях. Даже сознание больше напоминало коробочку с хаосом, в которой мысли разбрасывало из стороны в сторону. Я понимала лишь одно — среди них не было ничего хорошего.
— Я тебя не боюсь. Я тебя ненавижу, — слова получились тихими, но насквозь прожженными ядовитыми чувствами. — Как ты мог поставить на мне метку?..
Я потянулась ладонью к плечу. Все еще неистово желала ногтями разодрать это чертово клеймо, но Райт опять удержал мою руку.
— Она уже давно должна быть на тебе, — Матс наклонился и я ощутила его дыхание на метке. Меня пробило ознобом и с губ сорвался судорожный вдох от того, что я ощущала насколько сильно сам Матс становился раскаленным. В полумраке комнаты его желтые глаза устрашали и веяли ненасытной жаждой. Каждая секунда промедления перед ее утолением подобна смерти, но пока что он почему-то не набрасывался, из-за чего мгновения исходили еще большим нагнетанием, наполненным взрывами полыхающих искр. Они твердили о том, что это затишье чревато. Чем сильнее оно затягивалось, тем хуже будут последствия. А они обязательно будут.
— Кроме меня еще кто-то был? — рука Райта немного сильнее сжала мое запястье и вторая ладонь легла на талию, сразу спускаясь к бедру. — Отвечай, Ноеми.
— Я не понимаю, о чем ты спрашиваешь, — прошептала, задыхаясь. Ощущения от метки постоянно менялись и уже сейчас напоминали занозы, которые вонзались в тело и причиняли слишком сильную боль. Разъедающую и пресекающую. Они утихомиривались лишь в тех местах, к которым прикасался Райт и, против воли, глубоко в своем сознании, я улавливала желание, ощутить руки Райта на каждом сантиметре моего тела. Так, чтобы они уняли эту муку. Но здравый разум твердил о том, что нужно терпеть. Лучше самая изощренная боль, чем близость с Матсом.
Хотя, нет, близость с ним и являлась самой настоящей болью.
— У тебя были другие мужчины?
— Нет.
Он наклонился и, одной рукой все еще упираясь о кровать, из-за чего матрас очень сильно прогнулся, вдохнул воздух. Мне было не по себе от того, как он дышал мной, ведь создавалось ощущение, что таким образом Райт полностью считывал меня. По запаху определял лгала я или нет и в этот момент я особенно ясно
