Ключи от счастья - Арина Ларина

Но в эту субботу Кира себе нравилась. Всё же иногда стоит посмотреть на себя в хорошем настроении, тогда запросто может выясниться, что плюсов гораздо больше, чем минусов. Она крутилась перед зеркалом в ярко-синем платье, в меру коротком, очень простого фасона, но удивительно глубокого цвета. И волосы лежали как надо, и лицо светилось, и глаза сияли. Туфельки на маленьком, аккуратном каблуке довершали образ. Конечно, шпильки подошли бы гораздо больше, но даже попытка померить их в магазине едва не закончилась вывихом лодыжки. Уж лучше маленький каблук и чувство большой уверенности, чем роскошная шпилька и ежесекундное ожидание падения.

– Господи, какая ты красавица, – ахнула мама. – Кирюшенька, ты же взрослая совсем стала. Надо же, а я и не заметила.

– Ну, мам, я тощая, – неуверенно напомнила Кира.

– Дурочка ты моя, ты не тощая, ты стройная. Мясо нарастёт, ещё будешь с возрастом на диетах сидеть, причитать и вспоминать, какой тростиночкой была. Надо уметь смотреть на себя со стороны и ценить то, что имеешь. А то ты норовишь только дефекты углядеть. Вот хочешь, я тебя сфотографирую, и ты посмотришь на фото беспристрастно, представив, что это не ты, – предложила мама.

– Как это – не я?

– Да вот так. Представь, что тебе дали фотографию девушки с просьбой оценить её внешность. – Мама сбегала за фотоаппаратом и начала щёлкать оторопевшую Киру. – Позируй, улыбайся, думай о чём-нибудь хорошем.

Уже через пару минут с экрана ноутбука на Киру смотрела смутно знакомая, обаятельная девушка с очень красивой улыбкой.

– Ну что? Красавица? – торжествующе спросила мама.

Кира молча разглядывала картинку. Этого просто не могло быть! Неужели это действительно она? Эффектная, яркая, симпатичная? А почему в зеркале вечно страшило какое-то отражается.

Вероятно, она спросила это вслух, потому что мама расхохоталась и пояснила:

– Любая красавица, когда встаёт утром с постели всклокоченная и без косметики, – та ещё кикимора. Надо смотреть на себя при полном параде и верить, что ты – самая-самая. Или пусть даже не самая красивая, но уж точно не самая страшная.

Артур должен был зайти около пяти. Чтобы хоть как-то убить время, Кира залезла в соцсеть. Интересно, что придумает Цаплина? С кем пойдёт теперь? Василису было немного жаль. Хоть человек она и поганый, но всё равно – человек.

Даже странно, что Донецкий не захотел с ней встречаться. Все парни спят и видят себя рядом с такой красавицей, а этот аж обрадовался, что удалось отделаться.

Статус на Василисиной странице снова поменялся. Ещё бы ему не поменяться после столь явного отказа Донецкого. Какие уж тут «не твои поцелуи» или что там у неё было написано в прошлый раз? Сейчас Цаплина была просто «в активном поиске».

Видимо, страницу Василисы просматривала не только Кира, так как на стене у одноклассницы уже болталась добрая дюжина букетов, мимимишных котят и прочих розовых соплей от парней из их школы. Кавалеры встали в очередь к одинокой и отвергнутой красавице. Такой шанс накануне дискотеки!

– В активном поиске, – чуть ли не по складам прочитал Артур. И даже перечитал, чтобы удостовериться.

С некоторых пор до него дошло, что самые важные перемены в жизни девушки словно лакмусовая бумажка отражает соцсеть. Не каждой девушки, но большинства.

Да, ему было дело до Цаплиной. Потому что никакая другая барышня заменить её не могла. Куда им всем до Василисы. Ведь это она – звезда школы. И то, что его звезда с каким-то новеньким, Артура никак не устраивало. Он бы набил Донецкому морду, но… Как бить-то, если у соперника чёрный пояс? Ещё неизвестно, кто в итоге будет светить фонарём под глазом. И потом – даже если врезать Донецкому, то как это гарантирует возвращение Василисы?

Казалось, выхода нет, и тут такой подарок.

«В активном поиске»!

Что там любят девчонки? Романтику? Красивые жесты? Всякую ерунду, которую можно сфотографировать и выложить на своей страничке?

Артур вылетел из дома со скоростью ведьмы на реактивной метле. В ближайшем киоске он купил какое-то неведомое плюшевое животное с огромными грустными глазами и кривым сердечком в лапах, далее – цветочный магазин – громадный букет одуряюще вонючих, но очень эффектных белых лилий… Через полчаса он уже решительно звонил в двери Цаплиной. В конце концов, если она в поиске, то лучше его всё равно никого не найдёт.

Про Киру Артур даже не вспомнил. Какая Иванцова, когда тут жизнь налаживается?!

В пять Кира начала названивать Князю на мобильный. Вне зоны. К домашнему никто не подходил.

Что-то случилось! Что-то страшное, непоправимое… В мозгу пронеслись таблички: «больница», «морг», «похищение».

Наспех накинув плащ, девушка побежала в школу. Зубы стучали, сердце, наоборот, билось как-то заторможенно, голову стиснул колючий шипастый обруч. Почему она направилась именно в школу? Наверное, потому, что там были Лёня и Андрей. Только их можно было попросить о помощи. Ведь Артуру наверняка нужна была помощь.

Цаплину с Князем она увидела почти сразу. Они обжимались среди вешалок в гардеробе. Кира, может быть, вообще пронеслась бы мимо, если бы не ярко-алая куртка Артура, такая характерная, такая приметная.

Она не успела ни обрадоваться, ни расстроиться. В груди словно что-то щёлкнуло, и эмоции перестали вырабатываться. Вата, сплошная вата, а в ней хрупкий стеклянный шарик – девочка Кира.

– Ой, Иванцова, извини, – махнул ей рукой Князь. – Забыл предупредить, я на дискотеке с Василисой.

Цаплина презрительно скривила красивые губы и победоносно пришлёпнула Киру взмахом густых ресниц.

Вот так тебе, Иванцова.

– Ага, – равнодушно кивнула Кира, быстро разделась и побежала в зал. И какая теперь разница, обаятельная она или нет, эффектная или нет? Ни-ка-кой. Когда до этого нет дела человеку, которого любишь, то и красота ни к чему.

Наверное, надо было заплакать, может быть, стало бы легче. Но почему-то слёз не было. Лишь лихорадочное желание сделать что-то такое… Нет, не сделать, выяснить, почему так… Нет, не то. А что? Просто смотреть, как им хорошо вместе, и страдать? Вряд ли. Так, может, уйти, пока не поздно?

– О, Кирюха, – обрадовался Лёня. – Какая ты нарядная.

– Да, я такая, – согласилась Кира. Внутри по-прежнему было пусто-пусто. Как в старой скорлупке, орех которой давно истлел и осыпался пылью.

– А Князев где? – не унимался болтливый Лёнчик.

– В Караганде, – терпеливо просветила его Кира.

Она тоскливо обвела взглядом зал. Всё как всегда. Счастливые пары танцуют, стесняющиеся парни робко жмутся к стенам и нервно ржут, исполненные надежд одинокие девушки старательно делают вид, что им плевать, пригласит их кто-нибудь или нет.

На вошедших в зал Князева и Цаплину смотрели все. Парни завидовали, что у него такая шикарная девушка, девчонки вздыхали, что этот красавец достался не им.

– Лёнь, – Кира дёрнула Мазаева за рукав. – Хочешь потанцевать?

– С кем? – испугался Лёня. – С Василисой? Нет уж, не надо меня на амбразуру…

– Боже, – простонала Кира. – Что у тебя в башке? Со мной потанцевать хочешь? Вот просто взять, пригласить меня на медленный и станцевать? Хочешь?

– Вообще, нет, – подумав, осторожно признался Мазай. – Я танцевать не люблю, если только быстрые, и то без фанатизма. Но если надо, чисто по-дружески…

– Я хочу с тобой потанцевать, – влез Донецкий. – И танцевать я люблю, но не умею. И вообще, раз уж у вас тут такие порядки, могу быть твоим парнем. А то у тебя такой вид, словно тебе ворота дёгтем намазали.

Они её жалели! Кира просто на сто процентов была уверена, что оба этих дурачка её жалели. Романтики, рыцари, просто друзья. Если б они только знали, как больно ранит жалость. Иногда даже больнее, чем предательство.

– Не, парнем – не надо, достаточно танцев. А то глупо стоять, раз пришли на дискотеку, – пробормотала Кира.

– Как скажешь, – не стал настаивать Донецкий. – Слушай, ты что, плакать собираешься?

– Не заплачу, не бойся, – мрачно утешила кавалера Кира.

– Да я не боюсь. Знаешь, не моё дело, конечно, но я всё же скажу. Если парень доводит тебя до слёз, он тебя не стоит. Дорогому человеку никогда не сделают больно.

– Угу, это точно не твоё дело, – засопела Кира. – Пляши молча.

Танцевал он действительно не очень. Да и Кира была та ещё балерина, так что оба друг друга стоили. Андрей исправно тёрся рядом, видимо, всё же решив соответствовать роли её парня. Наверное, это было к лучшему, так как Цаплина бросала в их сторону испепеляющие взгляды.

Ну, хоть так…

Кира, поймав её очередной убийственный взор, взяла Донецкого под руку и, сладко улыбаясь, шепнула ему на ухо:

– А целуешься ты так же ужасно, как танцуешь?

Это выдало её подсознание. Просто требовалось срочно изобразить воркование для медленно закипавшей Цаплиной, а больше ничего путного в голову не пришло.