Смех сквозь слезы - Вера Головачёва

– Слышишь, Аксот?

Аксот словно опять стал немым. Он ничего не ответил. Мальчики услышали, как в комоде, в закрытом ящике, что-то стало стучаться и, вроде как, жужжать. Стук становился все настойчивее, Антону казалось, он оглохнет от него. Аксот открыл ящик.

Как рой пчел из комода вылетели, толкаясь и обгоняя друг друга, ножи. Они были разных форм и размеров. Ножи закружились на месте, сталкиваясь друг с другом, позвякивая, осмотрелись… и полетели на Антона.

Славик совершенно не ожидал такого поворота событий, поэтому он сел прямо на пол и проглотил слюну. Антона передернуло, и он попятился.

– Нету у тебя вкуса к жизни, Аксот, – опять задорно и широко улыбался Ромка, – что за мрачные железяки, такие же серые, как и ты. Нужно делать все с вдохновением, – он щелкнул пальцами, чуть не подпрыгнув от радости, и на ножах появились… банты.

Банты были самых разных форм, размеров и цветов: Банты-бабочки, девчачьи бантики, даже банты из поясов от халатов. Самый яркий бант оказался на разделочном ноже исполинских размеров. Он был интенсивно зеленого цвета в частый красный горох. У Антона в глазах зарябило, и ему показалось, что все вокруг покрылось красными пятнами.

– Теперь куда как интереснее, – как с другой планеты слышал голос Ромюса Антон. – Кстати, Аксот, а о посуде ты забыл? Нам же и посуда понадобится, чтобы смешивать ингредиенты.

Этот, с зеленым бантом, стрелой полетел на Антона. Он еле увернулся, подавшись вправо. Но справа уже ждал следующий, поменьше, но от этого не менее острый.

Аксоту надоело каждый раз открывать и закрывать ящики. К тому же теперь в каждом из них кто-то рвался наружу. Дух, экономя время, толкнул комод с неожиданной легкостью. Ящики вывалились тоже без труда, словно их кто выкатил из своих ячеек. И, подобно тому, как минуту назад вылетали ножи, в воздух поднялась различная кухонная утварь.

Антон побежал. Он перескочил через ноги Славика, который мирно сидел на полу, и выскочил в другую комнату. Большая кастрюля со всего маху больно ударила его в затылок. Ножи стайкой следовали по пятам.

«Все, – подумал Антон, – стена».

– Что заставляет забыть беду? Счастье, – звучало у Антона в голове. – Что побеждает все время зло? Добро, – приближался знакомый голос, который он так часто слышал на улицах города. – Что может осушить слезы лучше смеха? Но смеха доброго, без издевки.

Антон подумал: либо он с ума сходит, либо это говорят не в голове, а рядом. Он резко обернулся.

За спиною застыли ножи и кастрюли. Казалось, они тоже прислушивались к странным словам сумасшедшего. А он, Ленька, медленным шагом входил в зияющий дверной проем. Его лицо и вся фигура вряд ли теперь смогли бы кого рассмешить. Все: от походки до выражения лица – говорили, что этот человек не сумасшедший. Он нормален.

В руках, перед собою, Ленька что-то нес. В темноте трудно было что-либо различить, но Антону показалось, это букет.

– Привет, Рома. Помнишь меня? – обратился он к духу. – Ты и с ними хочешь сделать то, что сделал со мной?

– Да, – усмехнулся Ромюс.

– И тебе не жалко этих мальчиков?

– Нет. Они как и все: жестокие и эгоистичные. За что их жалеть?

– И ты так думаешь, Аксот?

– Нет, мне просто хочется плакать, – дохнул ветром Аксот.

Ленька глубоко вздохнул и взглянул на свой букет, небольшой такой, словно игрушечный. Он отодвинул несколько ножей, так и висящих в воздухе, и подошел к Антону. Теперь мальчик четко видел ту самую разрыв-траву, которую им дала старушка.

– Возьми и помни: осушить слезы может смех. Веселый смех, добрый, – Ленька немного подумал. – Заразительный.

Он всунул свой букетик в руку Антону и удалился также загадочно, как и пришел. Нервы мальчика были на пределе, и он крикнул первое, что пришло к нему в голову.

– Славик, какой смех ему нужен?

Этот вопль друга сразу же отрезвил Славку, он вскочил с пола и также истошно ответил:

– Добрый смех, добрый.

Ножи и посуда все также зависали в воздухе, как и при Леньке. Славка схватил в одну руку половник, во вторую подвернулась ложка.

– А ну ка, вдарим року в этой дыре, – выпалил он слышанную им где-то ранее фразу и взял первый аккорд.

Массивная скороварка зазвучала гулко и долго, ей отозвалась маленькая кастрюлька, своим тонким голоском сразу же взяв первую партию. И началось. Какофонии такой свет еще не слыхивал, но зато ритм был самый зажигательный. Славка удивился, что еще помнит некоторые наставления своего учителя из музыкальной школы, который учил его играть на аккордеоне. В этой школе он, Славка, проучился чуть менее года, совершенно остыв к перспективе стать музыкантом, но оказалось, этот год не прошел для него даром.

Антон не знал, как реагировать на странные действия друга. По Аксоту как всегда не видно было: происходит что-либо в его душе, или не происходит. Но Рома начал подергивать плечами, и это просто вдохновило Славика. На радостях он отмочил такую трель на сковородках, что Ромюс не выдержал и, перекувыркнувшись через голову, изобразил подобие пляски. Наверное, у духов принято так танцевать. Славик опустил глаза пониже: Аксот потихоньку, стараясь, чтобы этого никто не заметил, отбивал ногой такт. Вот это Славка композитор!

Для Антона пришло самое время действовать, ему это словно кто подсказал. Тихо, чтобы не отвлечь развлекающихся, он прошел мимо «тусовки» и добрался до книги. Посмотрел на обложку. Ромин смех заставил вздрогнуть и обернуться. Ничего страшного, он просто очень доволен организованной дискотекой, а на Антона и внимания не обращает.

Мальчик еще раз обратился к обложке книги. «Теоретические и практические основы колдовства», – прочел он шепотом. Радость волною нахлынула, рискуя вылиться через край и растечься по полу. Теперь скорее найти нужную страницу. Антон лихорадочно листал листы. Нашел!

Сначала трава. Дрожащею рукою Антон разорвал нитку, стягивающую пучок, насыпал вокруг себя по кругу. Пробежал глазами инструкцию: все верно, теперь только заклинание. Он набрал в легкие воздух и… осекся.

– Славик, сюда скорее, – крикнул он другу.

Славка не заставил себя ждать, быстро оставил свои «музыкальные инструменты» и запрыгнул в круг. Удивление отразилось на лицах духов, а Рома так и обиделся.

Антон второй раз набрал в легкие воздух и начал читать. Он не понимал тех слов, что произносит, скорее всего, они были на каком-нибудь древнем языке. Он только видел вихрь, кружащий вокруг них со Славиком. Иногда мелькали лица духов, то смотрящие с мольбой и обидой, а то злые и страшные.

На последних словах вихрь стало засасывать в книгу, а когда мальчик замолчал, ничего уже не было.

– Вот и конец истории, – заметил Славик. – Да, скучно нам не было эти последние дни.