Лжегерои русского флота - Владимир Шигин

После раздачи оружия в батарейной палубе Г.Н. Вакуленчук вышел наверх и в погоне за лейтенантом Л.К. Неупокоевым забежал на башню. Здесь его ранил из винтовки И.И. Гиляровский, но Вакуленчук бросился на него и вырвал винтовку. В это время сзади в Вакуленчука выстрелили строевой квартирмейстер А.Я. Денчик и один из караульных, тяжело ранив его в голову и спину. Теряя сознание, Вакуленчук упал на палубу, залив её кровью. В этот момент за башню забежал А.Н. Матюшенко. Он застрелил И.И. Гиляровского, но не оказал помощи Г.Н. Вакуленчуку, считая его убитым. Затем Матюшенко отошёл от башни и взял на себя руководство восстанием.

Г.Н. Вакуленчук, придя в сознание, хотел добраться до лазарета, но силы оставили его. Он схватился за бортовой леер (ограждение) и упал в море, где его подобрали матросы с шестёрки, стоявшей у трапа».

Согласно воспоминаниям Матюшенко, смертельно раненный Вакуленчук «добежал до борта, ухватился руками за леер и упал за борт».

Версия потёмкинца Лебедева выглядит несколько иначе: «Первым был убит лейтенант Неупокоев. После первых выстрелов офицеры, окружавшие старшего офицера, разбежались. Старший офицер, оставшись один и увидев себя окружённым матросами, выхватил у одного из остолбеневших от неожиданности и страха часовых винтовку и выстрелом из неё смертельно ранил матроса Вакуленчука, который шёл на него с винтовкой в руках. Другой матрос, всё время старавшийся не упускать из виду старшего офицера, прицелился в него в тот момент, когда офицер уже выстрелил в Вакуленчука; офицер, обливаясь кровью, упал на палубу».

Вот весьма оригинальная версия потёмкинца И. Старцева. По этой версии Вакуленчук является старшим караула, который должен усмирить недовольных. Он дерётся на кулаках с Гиляровским, и тот убивает Вакуленчука из револьвера. Самому же Гиляровскому разбивает голову прикладом Матюшенко. И. Старцев рассказывает: «Разводящим караула был матрос Вакуленчук. Он обращается к старшему офицеру Гиляровскому: „Ваше высокоблагородие, дайте мне распоряжение командовать караулом!“ И тут же в ответ команду: „К ноге!“ Гиляровский бросается к Вакуленчуку, и между ними начинается борьба за винтовку. Гиляровский улучил момент, вытащил револьвер и выстрелил в Вакуленчука, Вакуленчук упал. В это время слышим: „Бей драконов! Бей паразитов!“ — это Матюшенко бежит с батарейной палубы с винтовкой верх прикладом и с размаху бьёт по голове Гиляровского, который не ожидал этого удара. Он падает».

А вот уже версия матроса Г. Полторацкого, который полностью опровергает И. Старцева. По версии Г. Полторацкого Вакуленчук вовсе не был разводящим караула, который должен был осуществлять казнь, а, наоборот, он был среди тех, кого собирались казнить. Да и с Гиляровским он не дрался, а тот убил его просто так. Да и сам Гиляровский был убит не прикладом по голове, а пулей в затылок!

Из воспоминаний Г. Полторацкого: «В это время Вакуленчук, попавший под брезент, обратился ко всем матросам, находившимся на палубе: „Братцы! Нас расстреливают!“ Гиляровский выхватил револьвер и выстрелил в Вакуленчука. Тот упал. Матросы разобрали оружие, началась перестрелка. Матюшенко выскочил из каземата… Выйдя на палубу, направился между башней и казематом к двери… где встретился с Гиляровским, которого выстрелом в затылок убил наповал».

А вот другой вариант. Согласно ему Вакуленчук не был ни разводящим караула, ни обречённым на казнь. Ему просто не хватило патронов, и он кинулся в рукопашный бой. Убивают же Вакуленчука уже не из револьвера, а из винтовки. Вспоминает потёмкинец матрос Е. Лакий: «Товарищ Вакуленчук, не дожидаясь патронов, начал рукопашный бой со старшим офицером капитаном 2-го ранга Гиляровским. Гиляровский схватил у часового заряженную винтовку и застрелил Вакуленчука. Команда тут же уложила Гиляровского и двух лейтенантов, которые пытались сопротивляться».

Из воспоминаний потёмкинца С. Токарева, согласно которым Вакуленчук был убит при попытке разоружить Гиляровского, а самого старшего офицера убивают уже некие безымянные матросы: «Явился караул с заряженными винтовками. Тогда матросы зашептались и сначала поодиночке, а затем целыми группами стали переходить направо. На месте осталось человек тридцать, не успевших перебежать к орудийной башне. Но командование корабля не хотело закончить эту стычку мирным путём. Оно хотело запугать команду. Неожиданно старший офицер Гиляровский перегородил путь перебегавшим матросам. „Принести брезент!“ — велел он кондукторам. Появился брезент… Его приволокли кондуктора и офицеры. Наступила жуткая тишина… И вдруг из толпы слышим крик: „Не стреляйте!“ И уже через секунду несколько голосов закричало: „К оружию!“ Гиляровский выхватил револьвер — он хотел сам расправиться с матросами. Но Григорий Вакуленчук кинулся к Гиляровскому. Он хотел отобрать у офицера оружие. И тут Гиляровский выстрелил два раза подряд и ранил Вакуленчука. Рана оказалась смертельной. Тут, слышим, Матюшенко: „К оружию! Бей гадов!“ Матросы разобрали винтовки, открыли патронный погреб и пошла стрельба. Первую пулю получил Гиляровский. Его бросили за борт».

Истории на любой вкус, выбирай любую!

Как мы понимаем, вообще воспоминаниям участников мятежа, да и большинству описаний начала мятежа на броненосце в отечественной литературе надо верить очень осторожно. К примеру, автор некогда популярной книги «Герои „Потёмкина“» И. Пономарёв вообще явно был не в теме того, о чём он писал. Относительно обстоятельств гибели Гиляровского он вообще пишет абсолютную ахинею. Согласно Пономарёву, Гиляровский вообще убежал и спрятался где-то в низах, где и был найден вездесущим Матюшенко, который вначале ранил старшего офицера, а потом подоспевшие друзья-матросы подняли Гиляровского на штыки, на тех же штыках вытащили на верхнюю палубу и выкинули за борт. Но это образчик дешёвой литературы для широких масс, поговорим о серьёзных историках.

Начнём с того, что утверждения отдельных историков о том, что именно Вакуленчук руководил корабельной организацией РСДРП на «Потёмкине», документально ничем не подтверждены. Даже столь тенденциозный советский историк революционного движения в военно-морском флоте как генерал С.Ф. Найда, и тот, говоря о политической ориентации Вакуленчука, ограничивается лишь тем, что последний был членом «Централки» (центрального революционного комитета Черноморского флота по подготовке восстания в 1905 году). Однако, так как никаких документальных списков членов «Централки» никогда не существовало, то и членство в ней того или иного матроса советские историки устанавливали на основании воспоминаний участников событий. Разумеется, по прошествии многих лет и субъективности воспоминаний эту информацию нельзя считать абсолютно достоверной. Однозначно можно сказать и то, что нет ни одного документального свидетельства того, что Вакуленчук был членом РСДРП, а тем более ещё и большевиком. О принадлежности Вакуленчука к большевикам стали говорить только после Октябрьской революции, когда партии понадобились герои.