А дело было так (СИ) - Колибри Клара

Договорить не успела. В очаге раздалось сначала громкое «бульк», потом «вжик», а дальше послышалось зловещее шипение, от которого хотелось зажать в страхе уши и метнуться куда-нибудь в сторону, причем подальше.

– Дьявол! – выкрикнул Макс, Рванулся, было, к горшку над огнем, но из него уже бурно выворачивалась клочьями пена. Нечто вонючее и ярко-желтое отказывалось оставаться в емкости и норовило загасить пламя в очаге. – Ложись! Нет! Беги! Нет! Ложись! – командовал мне, не оборачиваясь и пытаясь сдернуть горшок с подставки. – О, черт! Горячо! Сейчас рванет, бегите, миледи!

Я пыталась выполнить его приказы. Но они были такими противоречивыми, что получалось только метаться по комнате, натыкаясь на разные громоздкие предметы. Но потом все же ноги понесли меня на выход. Правда, не так быстро, как хотелось бы. Мне даже показалось, что движение к вожделенному дверному проему у меня получилось каким-то неестественно плавно-летящим. И если бы ни Макс!.. Это он поймал меня в том самом полете, обхватив за талию. Он же проволок по коридору и выпихнул на двор. И ему из нас двоих больше всего досталось от взрыва, прогремевшего за спиной. Но я тоже пострадала. Оценить потери смогла уже стоя на ближайшей грядке, с мятой, кажется. Оказалось, что обожгла себе левую руку от самого плеча до запястья, до крови содрала кожу на щиколотке, а пламя, вырвавшееся вслед за нами с магом из двери, спалило мне брови и ресницы, как Макс ни пытался прикрыть мою голову полой своего камзола.

И вот, стояли мы теперь столбами, а вокруг нас сновали люди, подоспевшие на тушение пожара. Кто с ведрами, кто с баграми. Все бегали, кричали, толкались и больше мешали друг другу. Пока властный голос не начал отдавать четкие команды. Вот тогда действия людей стали слаженными и борьба с пламенем, охватившим уже все здание целиком, начала давать результаты. Но я как-то не очень понимала, что кругом происходило, как будто кошмарный сон смотрела. И только, спустя некоторое время, вдруг встрепенулась и занервничала.

– Моя одежда! Макс! У меня там сгорело платье. То самое, зеленое. И шаль. Господи, Макс, мне снова нечего будет одеть. И это…платье…

Тут только заметила, на кого была похожа, и на что смотрел Максимилиан. А потом оказалось, что и не он один. Мое свадебное платье тоже приказало долго жить. Я же стояла, прижимая одной уцелевшей от ранений рукой к груди обгоревшие лохмотья. Плечи голые, спина тоже, левая нога в чумазом чулке до бедра не прикрыта совсем, так как с той стороны платью особенно досталось. И вся сплошь еще была перемазана сажей.

– О, Боже! – задохнулась я от ужаса.

– Если вас, миледи, это успокоит, то и я выгляжу не лучше, – промолвил маг, демонстрируя остатки одежды на своем еще более многострадальном теле. А еще поняла, что от его шикарных каштановых и длинных волос мало, что осталось.

– О чем они говорят?! – раздался голос маркиза где-то рядом.

– Да они еще в шоке, – ответил ему руководящий тушением пожара герцог. – Отведи их в дом, Георг. И вызови моего личного лекаря. Думаю, он через несколько минут им очень понадобится.

Как оказалась в своей комнате, не поняла. Да и там, подозревала, не совсем еще была в себе. Но протянутую мне чашу с каким-то снадобьем взяла решительно и выпила до дна. Что это было, не могла сказать. То ли снотворное, то ли обезболивающее. А скорее всего снадобье имело двойной эффект, так как оно меня вырубило до самого утра. Вот уже с рассветом в сознание, прогоняя сон, внедрилась нестерпимая боль от ожогов. Так что глаза я открывала вместе со стонами, которые не было сил сдержать. И сразу же заметила незнакомого мужчину, стоящего рядом.

– Я не страшный, – произнес он недовольно. – Не надо на меня смотреть с таким ужасом. Некоторые дамы находят меня даже симпатичным. И я личный лекарь Его Сиятельства. Так что тебе, деточка, очень повезло, что…

– К черту вас! К черту все и всех! – заорала я самым неприличным образом. – Что у меня с рукой?! Она…она…я ее не лишусь? – и заскрипела зубами от нестерпимой боли не только в левой руке, но и в боку. – Что стоите столбом?! Сделайте же что-нибудь!

Мне в вопящий рот влили новую порцию того самого снадобья. Но я поорала на того мужика еще некоторое время, пока отвар не подействовал. Вот тогда замолчала – провалилась снова в глубокий и длительный сон. А когда снова открыла глаза, то никак не могла понять, то было раннее утро или вечер. Но долго задумываться над этим не смогла, так как левая часть моего тела снова напомнила о недавнем пожаре. Именно от этого немедленно попросила лекаря, что снова оказался рядом, дать мне снотворного и обезболивающего еще порцию. Причем, на этот раз обошлась без ругательств, только зубы сжимала покрепче.

– Э, нет! Дам, но только после того, как поешь, милая. Немного, но надо подкрепить силы. Согласна? Тогда открывай рот.

И мне скормили бульон с волокнами какого-то мяса. Вкуса не чувствовала. Да это и не было важным в тот момент. Как и то, что лежала на постели практически голышом. И черт был с тем лекарем и с тем, что он мне там говорил. Все было безразлично. Только хотелось скорее снова заснуть. Вот и просила постоянно отвар, пахнущий корнем пиона и душицей. Мне его давали, и я пила его жадно. После этого тело начинало расслабляться, а боль потихоньку уходить. Когда в очередной раз начала погружаться в сон, не помнила уже на который день, расслышала сквозь обволакивающую дрему чужой разговор.

– С ней все будет хорошо, Виль. Еще пара дней, и сможет встать на ноги. А шрамов остаться не должно. Это я тебе говорю. Можно подправить дело и магией, но ты же не хотел испытывать ее на девушке не из нашего мира. Вот лечение немного и затянулось. Да, послезавтра разрешу подняться и гулять потихоньку в саду. Следы от ожогов исчезнут недели через две. Не раньше. Я и так старался и смог многое сделать. Девчонка крепкая и с характером. Она справится.

Лекарь не обманул. К концу месяца, что провела в этом мире, у меня снова была гладкая кожа на руке и боку. Только немного отличалась розовым цветом от других частей тела. Я опять надевала на себя темно-зеленое платье травницы и отправлялась на огородные грядки пропалывать их. А еще без устали приставала к Максу, тоже поправившемуся после травм, с одним и тем же вопросом.

– Когда? Когда вы отправите меня назад?

Но у мага была отговорка. Теперь говорил, что болезнь являлась причиной новой заминки. Что снова исчерпал себя, борясь с собственными ожогами.

– Это вас, миледи, лечили травами. А мне пришлось обходиться магией. Но, слава Покровителю, теперь поправился, значит, скоро снова восстановлю силы.

Приходилось верить. А прохлаждаться без дела, в ожидании исполнения моего желания очутиться дома, никто не позволял. Вот и отправили меня в один погожий день за травами на опушку леса, что был недалеко от Амвия.

– Эй! Милая! Давай же, ускорь шаг, – уговаривала я пегую лошадку, которую мне выделили на конюшне для поездок за город. – Нам с тобой надо успеть на поляну до того, как исчезнет роса с травы. Ты меня понимаешь? Что же плетешься?

На месте мы с Лялькой, так я назвала кобылку, игнорируя кличку Лаванда, оказались поздновато, но я подсуетилась и успела выполнить задание до солнцепека. А как наполнила привезенный с собой туесок доверху, так решила дать себе отдых. Выбрала местечко под кучерявым кустом, рядом с которым была привязана Лялька, улеглась в его тени, расправив юбки, и накинула на лицо тонкий платок, которым до этого прикрывал голову от солнца. Вот так. Теперь можно было и отдохнуть, расслабившись, и подремать.

Лежать в душистых травах мне нравилось. Птицы пели так, что заслушаешься. А еще рядом жужжали шмели и пчелы. Хорошо! Только по груди кто-то пополз. Дернулась от щекотки и махнула рукой, чтобы прогнать это нахальное насекомое. Не тут-то было, оно меня не испугалось, продолжило ползти по краю глубокого декольте и щекотать кожу. Пришлось приоткрыть один глаз, чтобы подсмотреть, кто там был и не ужалит ли, если по нему хлопнуть ладонью.