Легенды и мифы о животных - Виктория Часникова

Голову лося-самца венчают огромные рога, которые лось сбрасывает в середине зимы (за лето рога отрастают заново). Чем старше лось, тем больше и ветвистее у него рога, тем основательнее он может продемонстрировать свое мужское превосходство, выясняя отношения с соперниками осенью, в брачный сезон.

Интересно, что лось не использует рога для защиты от хищников – чаще всего просто убегает. Если же ближнего боя избежать не удается, то лось сильно бьет передними копытами и может легко раскроить даже монолитный череп медведя.

Мансийские сказания повествуют об охоте на шестиногого лося.

Жил человек с женой, был у них маленький сын, в колыбели еще лежал. Однажды женщина пошла за водой и видит: менкв гонит шестиногого лося. Приходит домой, муж ее спрашивает:

– Что видела, расскажи.

– Видела, как менкв шестиногого лося гнал.

Мось-хум услышал это, выскочил из колыбели и побежал. Погнался за лосем. Долго, коротко гонялся за лосем, догнал и отрубил ему две задних ноги. Остались две передних да две средних. Дорога, по которой бежал Мось-хум, видна и теперь: это Млечный Путь. Также виден и лось – Большая Медведица. Раньше, когда лось имел шесть ног, его люди не могли догнать.

Лягушка

В различных мифологиях лягушку связывают как с положительными функциями (плодородием, возрождением), так и с отрицательными (болезнью, смертью). И, прежде всего, связывают ее с водой, дождем.

Лягушка приурочена к нижнему миру, к подземным водам.

В одних случаях лягушка подобно черепахе, рыбе или какому либо морскому животному, держит на своей спине мир, в других – выступает как открывательница некоторых важных космологических элементов.

У алтайцев лягушку связывают с камнями, из которых добывается первый огонь. Солнце, отображенное в воде, символизируется образом лягушки. Иногда с лягушкой связываются водные элементы хаоса, первоначального ила (или грязи), из которых возник мир.

В Бирме и Индокитае с образом лягушки нередко связывается злой дух, который проглатывает луну (причина затмения).

В Китае, где лягушку также связывают с луной их называют «небесными цыплятами» так как существует поверье, что лягушки падают вместе с росой с неба. Мотив небесного происхождения лягушек позволяет рассматривать их (и некоторых других хтонических животных) как превращённых детей (или жену) громовержца, изгнанных на землю, в воду, в нижний мир.

У русских есть примета – лягушка не квакает до первой грозы, или квакает к дождю. Лягушки появляются в сезон дождей и подают голос, пробуждённый к жизни богом грозы.

Более непосредственно она проявляется в мифологическом рассказе африканских ашанти, согласно которому бог неба Ньяма посадил лягушку сторожем у колодца, где никогда не иссякает вода, и дал ей за это хвост; во время засухи возгордившаяся лягушка не пустила к колодцу жаждущих зверей и даже самого Ньяму, за что он лишил её хвоста и сделал так что все лягушки рождаются с хвостом, но вскоре теряют его.

В филиппинском мифе в лягушку превращается упавший в воду мужчина, которого жена переносила в корзине через реку.

Лягушка символически связана с луной. Во многих мифах говорится о лягушке, живущей на луне. Как амфибия она – существо, которое живет в двух стихиях. В процессе своего развития лягушка проходит трансформацию: из головастика, который может жить только в воде, она превращается во взрослую особь, способную двигаться и в воде, и на земле. То есть она символизирует посредничество между этими двумя мирами и трансмутацию.

В Древнем Египте с головой лягушки изображались боги Хекет (богиня плодородия связанная с загробным миром) и даже Амон.

В Египте с головой лягушки изображались мужские первобожества гермопольской Огдоады – великой восьмерки изначальных божеств. Силам первозданного Хаоса противостояли созидательные силы – четыре пары божеств, олицетворяющих стихии. Мужские божества восьмерки – Хук (Бесконечность), Нун (Вода), Кук (Темнота) и Амон («Невидимый», то есть Воздух) – имели облик людей с головами лягушек. Им соответствовали женские божества со змеиными головами.

Лягушке приписывалась власть над разливами Нила, от которых зависел урожай. Маленькие лягушки появлялись в реке за несколько дней до ее разлива и поэтому считались вестниками плодородия. Кроме того, в Египте существовало поверье, будто лягушка обладала способностью самозарождения, поэтому она связывалась с загробным культом и воскресением после смерти. Она считалась священным животным древнеегипетской богини Хекет – одного из символов бессмертия и принципа «воды». Подобно богу Хнуму, своему супругу, Хекет сотворила людей. Вместе с Изидой, она участвовала в ритуальном воскрешении Осириса. Богиня-лягушка помогала роженицам, а в загробном царстве – воскресению умерших.

В Китае лягушка символизирует инь, лунное начало, бессмертие, богатство и долголетие. Китайский миф о стрелке и его жене Чанъэ рассказывает о том, как выпив эликсир бессмертия, Чанъэ поселилась на луне, где превратилась в трехлапую лягушку. С тех пор она пребывает в лунном дворце и вечно толчет в ступе снадобье бессмертия (как и лунный заяц).

Лягушка упоминается в «Ригведе» – древнеиндийских священных текстах. Гимн лягушкам посвящен восхвалению лягушек, которые начинают квакать, предвещая наступление сезона дождей. Полагают, что гимн лягушкам представляет собой словесную часть ритуала вызывания дождя с помощью лягушек, известного и в современной Индии.

Ранние христиане приняли такой символ: лягушка, заключенная в цветке Лотоса, или просто лягушка была формой, избранной для храмовых светильников, на которых были вырезаны слова: «Я есмь Воскресение».

В славянской мифологии лягушка ассоциируется прежде всего с плодородием, влагой, дождем. Она – хранительница речек, озер, колодцев, владычица воды. Идеей плодородия, живительной влаги объясняется и ее связь с деторождением.

Считалось, что лягушки вытягивают из воды новорожденных и приносят их в дом. Как и змеям, в некоторых регионах лягушке приписывают роль домашнего покровителя, ее часто использовали в народной медицине, ворожбе и колдовстве.

Сама лягушка может подвергаться дальнейшим превращениям в другие образы охранителя вод (в частности подземных). Вместе с тем она может выступать и как источник плодородия и прародительница всего человеческого рода (у мексиканских индейцев).

Известны и другие варианты отношений человека и лягушки (проглоченная лягушка как причина беременности, лягушка как источник болезни, колдовство, осуществляемое с помощью лягушки, и т. п.).

Иногда лягушка выступает как помощница человека: она указывает путь герою, переносит его через реку, даёт полезный совет. В то же время лягушка может символизировать ложную мудрость как разрушительница знания.

Авcтралийская мифология рассказывает о лягушках-вестниках.

С тех пор как Байаме покинул землю и вернулся тем же путем, которым он спускался когда-то, по каменной лестнице в небесное стойбище Буллима на вершине священной горы Уби-Уби, только мудрецам-виринунам разрешалось обращаться к нему, и то лишь через его посланца Вала-гарун-бу-ана.

Теперь в Буллима Байаме сидел на хрустальной скале вместе со своей женой Биррой-нулу. Верхняя часть их тела была такой же, как во время пребывания на земле, а нижняя прочно приросла к хрустальной скале и слилась с ней.

Только Валла-гарун-бу-ану и Каннан-бейли разрешалось приближаться к ним и передавать другим их приказания.

Жена Байаме Бирра-нулу вызывала половодья. Когда реки высыхали и виринуны желали наступления половодья, они взбирались к вершине Уби-Уби и ожидали в одном из каменных кругов прибытия Валла-га-рун-бу-ана. Узнав их желание, он уходил и передавал его Байаме.

Байаме говорил о нем своей первой жене Бирре-нулу, а та посылала вторую жену Каннан-бейли сказать виринунам:

– Поспешите передать племени Бун-юн Бун-юн, чтобы они были готовы. Скоро покатится кровяной шар.

Услышав это, виринуны спешили с гор через долины, или вогги, пока не приходили к роду лягушек Бун-юн Бун-юн, имевших сильные руки и неутомимые голоса.

По просьбе виринунов этот род становился по берегам высохшей реки начиная от ее верховья. Они разводили большие костры и клали в них крупные камни. Когда камни нагревались, каждый из Бун-юн Бун-юн клал по нескольку камней на кору перед собой и ждал, когда покажется кровяной шар. Видя, что огромный кровяной шар вкатывается в русло реки, все нагибались, хватали горячие камни и с громкими криками изо всех сил бросали их в катящийся шар. Их было так много, и они бросали камни с такой силой, что разбивали шар. Из шара вырывался поток крови, быстро устремлявшийся вниз по течению реки. Все громче кричали Бун-юн Бун-юн и следовали с камнями за стремившимся мимо них потоком. Они бежали вдоль берега, непрерывно бросая камни и громко крича. Постепенно поток крови, очищенный горячими камнями, превращался в разлив реки. Своими криками Бун-юн Бун-юн предупреждали об этом племена, чтобы те успели перенести свои стойбища на возвышенные места.