Веснушки — от хорошего настроения - Владимир Разумневич

Стасик вспотел. В такой задачке и сама учительница запутается. Один раз вышло, что за год будет около тысячи кроликов. Стал ещё раз пересчитывать — получилось четыреста одиннадцать. Тоже немало. Куда девать такую армию?

— Мирон! — не даёт заснуть Стасик другу. — А что ты будешь делать, если я всех кроликов в нашу комнату приведу?

— Стану питаться крольчатиной, — говорит Мирон. — Мясо у кроликов не хуже куриного.

— Жаль крольчишек, — беспокойно ёрзает на постели Петя. — К Мирону их лучше не подпускать.

Под голоса друзей Стасик незаметно засыпает.

Глава II. Мышонок

— Будешь моим заместителем по кроликам. — Стасик смотрит на Петю Гусева так, словно посылает дружка не в крольчатник, а в полёт на Луну.

Петя не ожидал такого доверия.

Спрашивает:

— А за что меня в заместители?

— Вид у тебя тихий, как у кролика. Ты, случаем, им не родственник?

— Не-е-т, — в тон ему отвечает Петя. — У меня на коже ни шерстинки, ни пуха. Был бы пух, меня бы каждый день расчёсывали. Как-никак польза.

— Давай, Петька, пока ребята не пришли, собирать пух с Белки.

— Давай. Я сию минуту за гребешком сбегаю. У него, правда, зубьев не хватает…

Петя — заместитель что надо! Только слишком старательный. Он расчёсывает кроликов так усердно, что Стасику становится немного страшновато: как бы он вместе с пухом не содрал с беззащитного кролика и шкурку.

— Поосторожнее, — предупреждает Стасик. — Он не игрушечный.

Когда подходит время кормить зверьков, Петя приносит из кухни обрезки свёклы и моркови, набивает кормушку овсом и клевером, прибавляет от себя лично краюху хлеба и конфетку «Раковая шейка».

— С ума спятил?! — возмущается Стасик и забирает обратно хлеб, куски свёклы и «Раковую шейку». — Хочешь, чтобы кролик лопнул?

…Темнеет. Сумрак из мрачных углов сарая расползается по всему крольчатнику. Наверное, пора уже идти в столовую ужинать. Стасик по-хозяйски ещё раз осматривает клетки. Петя кладёт в ящики свежую подстилку и вдруг пронзительно взвизгивает.

— Чернявка укусила? — спрашивает Стасик.

Петя дрожит, словно только что вылез из студёной воды. Даже в потёмках видно, как побледнело у него лицо.

— Там мышонок…

Стасик тормошит подстилку, но мышонка нет. Улизнул. Мыши, как предупредил Владимир Семёнович, переносчики заразы. Кролики могут от них заболеть, погибнуть. Нужно немедленно что-то делать.

— Мышеловку бы…

— Мышеловки у нас нет, — вздыхает Петя.

Вечером, когда все ребята уже лежат в постелях, к Стасику под одеяло забирается кот Васька. Он трётся о его ноги, щекочет усами коленки.

Стасик вскакивает:

— Петька, я придумал, как избавиться от мышонка! Мы Ваську в клетку посадим. От него мышь не убежит… Здорово я придумал?

Петя молчит. Лишь пружины в матраце жалобно стонут.

— Ты что, язык проглотил?

— Я скажу, а ты ещё скажешь, что это совсем не то, что надо. Уж лучше я помолчу…

Стасик быстро одевается, прижимает к груди кота и, бесшумно проскочив по коридору, убегает во двор.

В крольчатнике одному страшновато. Кругом тьма, таинственные шорохи, странные вздохи. Стасик торопливо суёт кота Ваську в клетку к Чернявке и выходит во двор. Но на душе неспокойно. Он возвращается в крольчатник и видит страшную картину: взъерошенный кот, выгнув спину и задрав хвост, готовится к решительному броску на Чернявку. Трусливо прижавшись к стенке, крольчиха жалобно смотрит на него.

— Васька! Не смей! — Стасик берёт кота за шиворот и даёт ему такой щелчок, что тот сразу теряет свой воинственный вид. Вырвавшись из Стасиных рук, он без оглядки удирает из сарая.

Мысль о мышонке не покидает Стасика и на уроках. Решая задачку по арифметике, он вдруг ни с того ни с сего начинает рисовать мышеловку. Когда на занятиях по русскому языку Валентина Григорьевна просит его составить и написать простое предложение с подлежащим и сказуемым, он выводит на доске: «Мышонок забрался к кролику».

— О кроликах думаешь? — спрашивает после уроков Петя. — И я тоже.

— Ну и как?

— Не пойму, откуда мышь могла забраться в клетку? Ведь она со всех сторон обита досками.

— Значит, дырка где-то есть… Постой! Новая идея. Нужно заделать дырку замазкой…

— Где сейчас замазку возьмёшь? Вот разве теста спросить в столовой.

— Умник! Если мы тестом дыру замажем, тогда все мышата сбегутся отведать сдобненького. Придумал же!

— Что придумывается, то и придумал.

Они стоят у окна, из которого хорошо видно, как за интернатским забором строят дом. Там без конца снуют машины, поднимаются ажурные стрелы кранов, бегают взад и вперёд вагонетки с раствором бетона. Раствор, должно быть, мягкий и тёплый — от него поднимаются лёгкие струйки пара.

— Видишь? — спрашивает Стасик, кивая за окно.

— Вижу.

— Что видишь?

— Воробьи прыгают.

— Сам ты воробей. Ты на стройку смотри. Видишь, бетон везут. Им можно, как свинцом, любую щель залить. Понял?

К вечеру все щели и дырки, какие только обнаружились в стенах и полу кроличьих клеток, старательно, накрепко замазываются густым раствором бетона.

Стасик радуется:

— Кроликам теперь не страшны мыши. И сквозняк их не продует. Ни одной дырки не оставили. Жаль только, мышонок улизнул.

Глава III. За семь вёрст киселя хлебать

Встретившись со Стасиком, Любовь Павловна справляется:

— Значит, нравится на крольчатнике? Рада за тебя. В Студёных Ключах, между прочим, школьники по вашему примеру тоже кролиководческую бригаду организовали. Смотри, опередят они тебя!

— Им опережать легко: колхозная ферма под боком. Чего не знают — спросят, чего не хватит — дадут, чего не могут — помогут. А у нас? Жмыха нет — раз. Соли-лизунца тоже нет — два. И мыши жить мешают — три. Без жмыха и лизунца какое же воспитание! Организм у кроликов слабеет.

— Ты бы у дяди Мити попросил. Для Сильвы он, помнится, и жмых и лизунцы привозил. У лошадей и у кроликов, оказывается, одинаковые вкусы.

— Дядя Митя, конечно, дал бы. Да Сильва давно весь жмых съела. А от лизунцов в кормушке лишь комочек остался. Не отнимать же у Сильвы последнее! Ей каждый день нужно тридцать граммов соли, а кролику хватит и одного грамма. А где взять?

— Жмых — не проблема. Достанем как-нибудь. Поблизости от Студёных Ключей маслобойный завод работает. Там масло из семечек выжимают, а из того, что остаётся, жмых прессуют. Его ещё макухой называют. Владимир Семёнович директору завода позвонит, и, мне думается, макуха будет.

— А лизунцы? Не только кроликам, Сильве тоже полизать хочется.

— Свяжись со школьниками Студёных Ключей. У них лизунцы наверняка найдутся. Поделятся по-братски.

— Как же, жди! Там мальчишками Стёпка Батов командует. Осенью мы в войну с ним играли. Он ночью своего разведчика в интернат подослал, и пулемёт с трещоткой у нас похитил. Мы с Мироном тот пулемёт из фанеры целую неделю делали.

— Боевые трофеи, было б тебе известно, противнику не возвращают, — улыбается Любовь Павловна. — Что же касается лизунцов, то они к военному делу ни малейшего касательства не имеют. Попросите как следует, думаю, что не откажут.

От Владимира Семёновича вожатая возвращается с радостной вестью:

— С заводом — полная договоренность! Считай, что макуха уже у вас в крольчатнике. Завтра, как мне сказал физрук, в вашем классе лыжные соревнования. Будете соревноваться на трассе интернат — Студёные Ключи. Сразу, как говорится, двух зайцев убьёте: соревнования проведёте и корм кроликам доставите. Хорошо я придумала?

— Получается, что мы соревноваться будем не просто так, а для кроликов?

— Вот именно!

В пионерской комнате, где ещё совсем недавно висел приказ о том, чтобы «назначить комендантом кроликофермы тов. Комова С. П.», утром появляется новое директорское распоряжение. Оно тоже из трёх пунктов:

«1. Провести лыжные соревнования 4 «А» класса на трассе интернат — посёлок Студёные Ключи.

2. Разбить класс на два отряда, во главе отрядов поставить тт. Комова С. П. и Мерлина Н. К.

Первому отряду поручается доставить с маслобойного завода 30 плиток макухи, второму отряду — привезти лизунцы для кроликов.

3. Отряд, который раньше справится с ответственным заданием, признаётся победителем. Командиру его вручается награда — «ночная» авторучка».

— Ну как — посоревнуемся, Николай Кузьмич? — многозначительно спрашивает Стасик Кольку.

— Посоревнуемся, Станислав Порфирьевич! — также многозначительно отвечает Колька. — Мы уже лыжи мазью натёрли.

— Мы раньше вашего натёрли. Первое место нашему первому отряду обеспечено.