Знак свыше - Антон Леонтьев

С унынием Егор констатировал, что ничуть не похож на Дергушинского. И выдать его за себя никак не получится, а без паспорта его в депонарий банка никто не пустит. Ограбить же банк у него не получится, кишка тонка. На это был бы способен сосед по даче, однако он давно завязал с криминалом.

Пришлось скрепя сердце обратиться к помощи Федора. Тот встретил двоюродного брата более чем прохладно – когда тот появился у него в кабинете, даже сесть не предложил, а только буркнул:

– Что, каяться пришел? Голову пеплом посыпать, Рыжик? Или заявление по собственному желанию хочешь подать?

Егор знал: если рассказать о том, чего он успел достичь, Федор, конечно, поможет, ведь у него везде были свои люди. Но в итоге заграбастает себе все лавры! А этого Рыжику не хотелось, ой как не хотелось. Жаль, конечно, но иного выхода не оставалось – шантаж!

Еще до того, как Егор успел ответить, зазвенел мобильный Федора, и тот, схватив трубку, просюсюкал:

– Кирилл Александрович, у меня важное совещание! Я вам перезвоню минут через десять! – Информант! – пояснил он, завершив разговор и отводя взгляд. И Егор решился. Родственные чувства родственными чувствами, а сенсация сенсацией.

– В последний раз был Кирилл Алексеевич! – заметил он с издевкой. – А сейчас вдруг Александрович! Память надо тренировать, Федяка!

Федор, дернувшись, заявил:

– Что? А… Так это другой был! Это Александрович, а то – Алексеевич!

– Только что у Александровича, что у Алексеевича женский голос! Надо же, какое совпадение!

Лицо Федора побагровело, он рявкнул:

– Ты что себе позволяешь! Ты знаешь, с кем разговариваешь?

– Федяка, лучше поставить вопрос иначе: а Маша в курсе, с кем ты разговариваешь? С этим Александровичем или Алексеевичем! Или, быть может, Александровной или Алексеевной?

Федор раскрыл рот, но так ничего и не сказал. А затем обмяк в кресле и со всхлипом произнес:

– Ничего с собой поделать не могу, Рыжик! Машку люблю, ужас как люблю, но все равно на сторону тянет! – И, подняв на Егора глаза, произнес: – Это же останется между нами, ведь так, Рыжик?

– Конечно, Федяка! – подтвердил Егор. – Я тебе, разумеется, помогу! Но и ты мне помоги! Мне нужно проникнуть в один столичный банк и вскрыть банковскую ячейку. Ключ у меня имеется, требуется только, чтобы меня в банк запустили и выпустили. Вот, собственно, и все!

Федор вытаращился на кузена, а когда до главного редактора «Бульвар-Экспресса» дошел смысл сказанного, он начал дико хохотать. Насмеявшись вдоволь, он смахнул с уголков глаз слезы и спросил:

– Да, а в Алмазный фонд тебя случаем провести без билета не надо? Поближе к витрине с императорскими регалиями? И сигнализацию при этом отключить? Рыжик, ты в своем уме?

– Я-то да! – протянул тот с деланным сожалением. – А вот ты, Федяка, похоже, нет. Потому что изменяешь Машке, такой женщине!

От напоминания о собственном адюльтере Федор поморщился и сказал:

– Ты что, родного брата шантажировать решил, Рыжик?

– Не родного, а всего лишь двоюродного! И не шантажировать, а, наоборот, помочь сохранить мир в семье. И кстати, не заводи пластинку о том, «как ты посмел». Ты же посмел – меня, двоюродного брата, уволить! Причем за то, что я отказался отдать свою сенсацию тебе или твоим борзописцам!

Федор почесал щеку, прищурил глаза и сказал:

– Значит, кузен-шантажист, давай так, сенсацию будем делить пополам! Ты и я! Я же вижу, что ты до чего-то докопался, но делиться не хочешь. А без меня до банковской ячейки не доберешься. Рассказывай! Это же имеет отношение к таинственной смерти этого Дергушинского. Я уже навел кое-какие справки…

Егор обомлел – «навел кое-какие справки»: хотя до этого делал вид, что ему на эту историю наплевать!

Федор подмигнул ему и заметил:

– Как ни верти, Рыжик, но мы же родственники! Узнаю в тебе самого себя – молодого и прыткого! Прям не понимаю, что, ты в мое кресло метишь? Ну, тебе еще надо упорно для этого поработать! Так в чем дело?

Егор нехотя поведал Федору о том, что ему стало известно, отказавшись отвечать на вопрос, как он нашел ключ от банковской ячейки.

– Ладно, неважно! – заключил тот. – Вижу, что ты много недоговариваешь, Рыжик! Ладно, пусть сенсация будет твоя, но мы разделим ее пополам! Я и не претендую на то, чтобы шляться по моргам и влезать в чужие квартиры. Делай то, что считаешь нужным, но если попадешься, пеняй на себя! Позор достанется тебе одному, а слава – нам обоим! Твой репортаж пойдет в «Бульвар-Экспрессе», так что и ты в лучах журналистского солнца погреешься, и я. А о Кирилле Александровиче… Или Алексеевиче… – Федор хмыкнул и добавил: – О нем забудь! Вижу, далеко пойдешь, Рыжик! Значит, тебе нужно вскрыть банковскую ячейку? Задание не из легких, но вполне осуществимое!

– Оба ключа надо вставлять одновременно! – сказала работница банка монотонным голосом. Все выглядело как визит обыкновенного клиента. Только Егор не был обыкновенным клиентом. Он не ведал, как Федору удалось добиться того, чтобы его пропустили в банковское хранилище, не проверяя документов и не задавая ни единого вопроса, но факт оставался фактом: он находился возле ячейки с искомым номером 1598, а около него – работница банка.

Они одновременно вставили два ключа – Егор справа, работница банка слева. Больше всего Егор опасался, что ключ не подойдет, но этого не случилось: тот проскользнул в скважину, вошел в гнездо и с легкостью повернулся.

Стальной ящичек пружинисто выскочил из пазов. Работница вынула свой ключ и вышла прочь, оставив Егора одного в подземной комнатушке.

Егор осторожно вытащил ящичек и поставил его на стол. А затем в волнении откинул крышку. И увидел деньги. Много денег. Очень много денег. Банкноты по пятьсот евро. Егор лихорадочно вытащил их из ящичка. Сколько же их тут?

Помимо этого, в банковской ячейке имелось десятка полтора компакт-дисков, а помимо этого, тонкая черная папка. Диски Егор запихнул в карман, а папку раскрыл. В ней находились фотокопии документов – свидетельство о рождении, выданное в Москве, а также копии документов на арабском. Егор запихнул в карман и папку.

А потом принялся пересчитывать деньги. Сто сорок тысяч евро. Сумма внушительная. Но почему Дергушинский хранил деньги в ячейке банка, а не на банковском счету? Не доверял российским финансово-кредитным учреждениям?

Деньги Егор положил обратно в ящичек и вставил его в пазы. Он нажал кнопку звонка, появилась работница, повторившая с ним процедуру двойного вставления ключей. После чего Егор покинул здание банка.

В редакцию он не поехал – Федор милостиво разрешил ему работать дома. Егор отложил документы на арабском, потому что все равно не мог понять, о чем в них шла речь. Изучил копию свидетельства о рождении на русском, фиксировавшего факт появления на свет в Москве в сентябре 1982 года некой Дарьи Леонидовны Ломакиной, родителями которой являлся Леонид Павлович Ломакин и Галина Викторовна Ломакина.