Факты против мифов: Подлинная и мнимая история второй мировой войны - Александр Орлов

Коренной перелом

Незабываемой страницей истории навсегда останется Сталинградская битва, внесшая огромный вклад в достижение победы над гитлеровским фашизмом, положившая начало коренному перелому в ходе Великой Отечественной и всей второй мировой войны. В степях между Волгой и Доном были разгромлены отборные войска гитлеровского вермахта. Беспрецедентны масштабы этого грандиозного сражения. Битва на Волге длилась более полугода (17 июля 1942 года — 2 февраля 1943 года), она развернулась на площади около 100 тысяч квадратных километров, при протяженности фронта 400–850 километров. В ней на некоторых этапах с обеих сторон участвовало свыше 2 миллионов человек. Враг потерял в ходе сражения 1,5 миллиона солдат и офицеров (более 25 процентов всех действовавших на советско-германском фронте войск вермахта), свыше 3000 танков, около 4400 самолетов, более 12 тысяч орудий [74]. Стратегическая инициатива перешла в руки советского командования и удерживалась им до конца войны.

Победа под Сталинградом оказала существенное влияние на всю международную обстановку. Она окончательно сорвала планы нападения на СССР Японии и Турции, заставив их сохранять нейтралитет, привела к новому мощному подъему народно-освободительной борьбы против фашизма. Слово «Сталинград» передавалось из уст в уста как пароль сопротивления, пароль победы. Волжская катастрофа вызвала растерянность и замешательство в стане врага. В этой битве были не только перемолоты отборные гитлеровские войска. Здесь выдохся их наступательный порыв, был сломлен моральный дух фашизма. Начался распад фашистского блока.

Победа под Сталинградом была восторженно встречена всеми, кто сражался против фашизма. Президент США Ф. Рузвельт, оценивая подвиг советских войск, отмечал: «Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии». «Это действительно изумительная победа», — констатировал в феврале 1943 года премьер-министр Англии У. Черчилль.

Можно приводить и другие оценки подобного рода. Однако в послевоенный период о Сталинградской битве на Западе стали писать, исходя не из действительных событий и уроков, а из политических установок руководящей элиты капиталистических стран. Хотя эта битва и была отнесена буржуазными историками к разряду «решающих битв» минувшей войны, но сделано это было с оговорками, поскольку она-де, как писал упоминавшийся выше английский историк Г. Моль, означала перелом «лишь на русском фронте».

Иначе говоря, западного читателя усиленно убеждали в том, что главные события, определившие коренной перелом в ходе второй мировой войны, произошли на фронтах, где действовали англо-американские вооруженные силы, а Сталинградская битва имела значение лишь для советско-германского фронта. Бывший английский премьер-министр Г. Макмиллан писал в своих воспоминаниях о Сталинградской битве: «Это первое большое поражение Гитлера означало такой же явный поворот событий на Востоке, каким на Западе были до этого битва за Аламейн и операция «Торч», а также захват американцами Гуадалканала в августе, ознаменовавший начало наступления на Дальнем Востоке» [75].

Такие сравнения, конечно же, несостоятельны. Сталинградская битва по своему значению, размаху, результатам, нанесенному противнику ущербу не идет ни в какое сравнение с операциями союзников. Выше уже приводились основные показатели размаха и результатов этой операции, апофеозом которой стало окружение и уничтожение 330-тысячной группировки врага. Для сравнения напомним: под Эль-Аламейном с обеих сторон действовало 310 тысяч человек, потери гитлеровцев составили 55 тысяч солдат и офицеров, на Гуадал-канале в целом сражалось около 90 тысяч человек, японские войска потеряли 25 тысяч человек.

Сталинградская битва не только внесла решающий вклад в коренной перелом в ходе войны, но и в значительной мере повлияла на боевые действия союзников. Летом 1942 года, когда готовилась высадка союзников в Африке, главнокомандующий их экспедиционных сил Д. Эйзенхауэр подчеркивал, что «упорное сопротивление русских обеспечивает союзникам свободу выбора места, времени и количества сил для решающего наступления». И действительно, фашистское командование в 1942 году перебросило на советско-германский фронт 69 дивизий из Западной Европы.

С конца 70-х годов на Западе усиливается ранее не имевшая широкого хождения тенденция трактовать Сталинградскую битву как «поражение Запада». В этой трактовке уже и речи нет о «локальном значении» битвы, наоборот, она изображается как «историческое свидетельство» «советской военной угрозы» для всей «западной цивилизации». Такую позицию занимают американский историк Р. Хоббс, его коллеги А. Берк, Т. Халпер.

Современные апологеты американского империализма обвиняют президента США Ф. Рузвельта в том, что он недооценил растущий военно-экономический потенциал СССР, не сделал «правильных» выводов из Сталинградской битвы, после которой следовало-де искать наиболее рациональные пути к достижению «оптимальной цели», то есть не допустить появления сил, способных остановить движение США на пути к мировому господству. Тот же Хоббс видит «роковую ошибку» США в том, что они после Сталинграда придерживались принципа безоговорочной капитуляции Германии. Такая политика, по его мнению, исключила возможность сделать фашистский рейх потенциальным союзником США в предстоящей борьбе с Советским Союзом [76].

В одном ряду с подобными спекуляциями стоит и выходка французского журнала «Фигаро-магазин», который в номере от 5 февраля 1983 года вытащил на свет материалы издававшейся в 1943 году в Париже профашистской газеты «Нуво Тан», призывавшей французов «помочь Германии… сначала сдержать, а затем сокрушить советские орды, которые, если бы победили, захватили бы Европу и потопили бы ее в крови» [77].

Начав когда-то с отрицания решающего значения Сталинградской битвы для коренного перелома в ходе войны, ныне реакционные западные историки в угоду политике администрации Рейгана и ее союзников по НАТО увидели в этой битве истоки «советской военной угрозы». Но как бы ни трактовали ее фальсификаторы, она золотыми буквами вписана в историю Великой Отечественной и всей второй мировой войны.

Сокрушительный разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом и победоносное наступление Советской Армии зимой 1942/43 года подорвали военную мощь «третьего рейха». Нацистское руководство, пользуясь отсутствием второго фронта, решило летом 1943 года осуществить мощное наступление в районе Курска и вновь захватить стратегическую инициативу в свои руки.

Однако планы гитлеровских стратегов опять провалились. Битва под Курском вошла в историю как одно из важнейших и решающих событий Великой Отечественной и всей второй мировой войны. Она продемонстрировала перед всем миром способность социалистического государства собственными силами разгромить военную машину «третьего рейха». В этом величайшем сражении, длившемся около 50 дней (5 июля — 23 августа 1943 года) участвовало с обеих сторон свыше 4 миллионов человек. В период боев было разгромлено 30 дивизий вермахта, из них 7 танковых. Враг потерял более полумиллиона своих солдат и офицеров, 150 танков, 3700 самолетов [78]. Советская авиация завоевала стратегическое господство в воздухе, смертельный удар был нанесен танковым войскам вермахта.

После разгрома под Курском гитлеровское руководство вынуждено было отказаться от наступательной стратегии и перейти к обороне на всех фронтах второй мировой войны. Стратегическая инициатива была окончательно закреплена за Советскими Вооруженными Силами. «Выдающаяся победа наших войск под Курском, — писал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, — продемонстрировала возросшее могущество Советского государства и его Вооруженных Сил» [79].

С восхищением и одобрением встретила победу Советской Армии на Курской дуге мировая прогрессивная общественность. «Великое советское наступление, которое началось летом 1943 года под Курском и Орлом, — указывалось в официальном труде военного министерства США, выпущенном в 1945 году, — продолжалось непрерывно до следующей весны, когда нацистские захватчики были полностью изгнаны из Южной России» [80]. Премьер-министр Англии У. Черчилль отмечал, что «три огромных сражения — за Курск, Орел и Харьков, все проведенные в течение двух месяцев, ознаменовали крушение германской армии на Восточном фронте» [81].

Решающее влияние поражения вермахта под Курском на весь дальнейший ход войны, на стратегию фашистской Германии признавали и в «третьем рейхе». «В результате провала наступления «Цитадель», — писал Г. Гудериан в своих мемуарах, — мы потерпели решительное поражение. Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время были выведены из строя. Их своевременное восстановление для ведения оборонительных действий на Восточном фронте, а также для организации обороны на западе на случай десанта, который союзники грозились высадить следующей весной, было поставлено под вопрос… и уже больше на Восточном фронте не было спокойных дней. Инициатива полностью перешла к противнику… После крушения плана «Цитадель» Восточный фронт забрал все силы из Франции» [82].