Радость отцовская - Елизавета Иващук

Церелис

Вчера был день рождения. Подарок, я с ним еще не наигралась. И, может быть, чучело странного оборотня уже готово? Я высунула голову из-под одеяла. Свет? В моей комнате? И запах странный. Я открыла глаза и огляделась. Комната не была моей. И вид за окном не напоминал окрестности дома. Хорошее настроение исчезло. Но, возможно, это только сон?

— Пришлось отвезти вас к матери, пока вы спали. — Голос моей охранницы. Значит, не сон… Ну почему так быстро? Губы изогнулись, глаза стали мокрыми. Нет, сейчас нельзя плакать. Могут увидеть. Потом поплачу. Я уткнулась лицом в подушку. Так, спокойно… Я села, глубоко вздохнула и начала действовать. — Наложи на меня иллюзию. Пусть лицо будет спокойное. И дай одежду и расческу. — Приказала я. Флеан послушно создала заклятие, чуть шевельнув пальцами. Ощущалось оно как легкая маска на лице. А выглядела многоликая не слишком хорошо, очень по-человечески. Хотя так и надо. Одежду она достала быстро, из какого-то жуткого шкафчика. Положила на кровать, обувь поставила на пол. Я начала натягивать брюки, обулась, кое-как заменила ночную рубашку обычной. Руки плохо слушались. Хотелось плакать, и еще домой. И есть.

Многоликая протянула мне расческу. Я расплела косу и попыталась привести волосы в порядок. Получалось плохо.

— Заколи мне волосы. — Я повернулась к своей охраннице спиной и через плечо протянула расческу с лентой из косы. Она послушно взяла их в руки и стала что-то делать с моими волосами. Результат меня не интересовал.

— Все. — Многоликая отошла, я села на кровать. Челку она мне как-то убрала, кажется, достала заколки. Это было непривычно.

— Дай мне концентрат. Эльфийский. — Взять с собой нормальное мясо было нельзя, такого даже магия не позволяет. А концентрированное на пять лет должно поместиться в одной зачарованной сумке.

— Вот. — На широкой сейчас ладони многоликой лежала маленькая треугольная пластинка бурого цвета. Я взяла ее и положила в рот. Вкус эльфа, и голод действительно исчез. Только слишком быстро есть скучно. Сейчас мне так нравится больше, еда не кажется очень важной. Только это пройдет.

— Что теперь нужно делать? — Спросила я. Действовать не хотелось, но нужно. Я должна применять советы отца.

— Сейчас я должна сообщить о том, что вы проснулись. Потом, очевидно, мать захочет с вами поговорить. — Я не хотела даже видеть мать. Никогда. Но избежать встречи не получится.

— Иди, сообщай. Я подожду. — Я уставилась в пол. Белый, деревянный. Глупо и непрактично. Кровь с такого стереть трудно.

Флеан Айэле ушла. Двигаться не хотелось. Хоть бы она отсутствовала подольше. Ведь с ее возвращением придется куда-то идти и что-то делать. К сожалению, пришла многоликая быстро и в сопровождении какого-то человека.

— Для вас накрыт стол. Вы будете обедать с матерью. Он проводит. — Сообщила Флеан с необычными для нее интонациями. Притворяется перед людьми? Ясно. Хотя едва ли они понимали наш язык. На вражьем я свободно не говорила, даже понимала не все.

— Хорошо. — Я встала. Голос старалась сделать вежливым, холодным и безразличным, но не знала, удалось ли. Человек начал двигаться, я пошла за ним. Многоликая осталась в комнате. Жаль. Сейчас мне неприятно было действовать без союзников.

Дом выглядел очень глупо. Такие годятся только для того, что бы их разрушать. Столовая оказалась внизу. Здесь, как и в спальне, были большие окна. Мне это не нравилось. Стол накрыли для двоих. Для двух людей. Я таким количеством пищи не смогла бы наесться. Тем более что мясо принадлежало животному. Толстая женщина поднялась с одного из стульев и подошла ко мне. Только люди позволяют себе так выглядеть. И еще эта одежда… Она снова беременна или они позволяют себе так одеваться всегда? Это же неприлично.

— Здравствуй, дочка. Как тебя зовут? — Смысл я понимала, правда, только приблизительный. Надеюсь, до моего рождения она была не такой толстой. Иначе у отца плохой вкус. И она точно глупая, могла бы и узнать имя дочери до ее приезда. Никто этого не скрывал.

— Церелис. — Ответила я так, как учил отец. Словно собеседника не существует. Жаль, что это и в самом деле не так.

— А как тебя нужно называть? Это имя взрослое и совсем нечеловеческое. — Это красивое имя. А я не человек. Но объяснять это не собираюсь.

— Церелис.

— Ну ладно. Садись, не стесняйся. — Я не стеснялась. Мне хотелось домой. Но я все же села.

— Ты ешь… Голодная, наверное. — Я начала лениво ковыряться в тарелке. Эта еда меня не привлекала, особенно после эльфийского концентрата, в котором содержалась дневная норма. Мать тоже сейчас ела немного. Судя по ее фигуре, обычным явлением это не было. Если мало есть, так не растолстеешь. И на меня она совсем непохожа, только глаза и волосы такого же цвета. Это хорошо. Она, наверное, была красивая, но давно. Сейчас это уже не очень заметно.

— Ты чего-нибудь хочешь? — Отец сказал отвечать очень кратко и правдиво. Хорошо, так и поступлю.

— Домой.

— Это пройдет. Школьная жизнь быстро затягивает, а ты скоро поедешь учится. — Я промолчала и продолжила ковыряние в тарелке. В таких случаях отвечать не обязательно.

— Ты не хочешь разговаривать? — Голос матери звучал уже не очень дружелюбно. Правильно, она и не должна меня любить.

— Да.

— Почему? — Неужели непонятно, что в моем случае это естественно. Кому приятно на пять лет лишиться дома и семьи, интересно?

— Не знаю. — Не очень правдивый ответ. Но короткий. Мать раздраженно вздохнула. Похоже, не очень — то я ей нужна. И почему нельзя было оставить ребенка в моем лице дома? К счастью, больше разговоров не было, и меня отпустили обратно. Комната была некрасивой, но забиться под одеяло, торопливо сняв обувь, можно и в такой. А многоликой не было. Она пришла только через час.

— Я подслушала несколько разговоров. Хотите узнать, какую информацию удалось добыть? — Договор запрещал так называемую вредоносную шпионскую деятельность. Но многоликая, очевидно, занималась обычным подслушиванием, и ей ничто не грозило.

— Говори.

— Ваша мать не рада тому, что заключила договор. Думает, что лучше было просто отдать ребенка, и зря она по молодости стала жаловаться родственникам и знакомым, подсказавшим идею. Те утверждают теперь, что нельзя разбрасываться потенциально сильными магами. И что за пять лет в школе вы выберете их сторону. — Конечно, ничего нового и неожиданного она не узнала. Но это мне пригодится. Хотя отец подобное предполагал. Вот только я не сильный маг. Родственники матери могут смело разочаровываться. А мое умение видеть магию для них существовать не должно.