Твой дым (СИ) - Ксана М.

Последней я перезвонил сразу же, как только смог, так как по содержанию сообщений от остальных троих понял, что с ними все в порядке, и они просто интересуются, где меня ― дословно ― «черти носят».

Точнее, так выразилась только моя сестра, потому что только она одна и имела на это право, ― которое, кстати говоря, сама себе и создала.

Натянул джинсы и футболку, а затем спустился к барному уголку в гостиной.

Уже на последней ступеньке помедлил.

Посреди гостиной, с невозмутимым выражением на лице, облокотившись о подлокотник кожаного дивана и скрестив руки на груди, стоял Пол.

Собирался спросить: какого хрена он тут забыл, как услышал знакомый звук моторчика, заставивший повернуть голову.

— Эл, ― удивленно произнес, ― что ты тут делаешь?

— Ты не отвечал на звонки, ― сказала она, подъезжая ближе, ― поэтому, когда сработал датчик, я попросила Пола привезти меня сюда.

— Не смотри на меня так, ― покачал головой он, замечая на себе хмурый взгляд, ― когда твоя сестра чего―то хочет, она этого добивается.

— Где ты был? ― строго спросила Элейн, прерывая их еще не начавшуюся перепалку. ― Почему не брал трубку?

— Над океаном была плохая связь, поэтому я…

— Поэтому, как только появилась возможность, ты перезвонил Элис, а не мне? ― перебила она. И если ей хотелось пристыдить своего брата, то ей это отлично удалось. ― Ты хоть знаешь, как я волновалась? Знаешь, сколько всего себе надумала?

— Эл, я не думал, что ты будешь переживать… ― пытался оправдаться, ― ведь меня не было всего один день…

— Ты взял вертолет, ― сурово, но все еще на эмоциях, оборвала меня Элейн. ― Никому не сказал, куда направляешься. И перестал отвечать на звонки. Неужели ты всерьез полагаешь, что сестра не станет тревожиться за брата, когда не знает, ни где он, ни что с ним, ни почему он вдруг неожиданно сорвался и отправился в незапланированную прогулку над атлантическим океаном?!

— Послушай…

— Нет, это ты послушай, ― она подняла свою ладонь вверх. Моя маленькая милая сестренка явно гневалась. ― Если ты еще хоть раз сотворишь подобное, я задушу тебя вот этими самыми руками. Слышишь, Дарен Бейкер, я не шучу! Возьму и задушу! И меня не остановит даже то, что я слишком сильно тебя люблю!

— Не остановит? ― недоверчиво спросил я.

— Ни за что, ― ответила Элейн, обиженно отворачиваясь к окну и складывая руки на груди.

— Хм, ― наигранно задумался, опускаясь на корточки рядом с сестрой и протягивая ей конфету, которую успел взять со столика, ― но тогда кто же будет приносить тебе любимые клубничные леденцы?

Элейн перевела свой взгляд на леденец, а затем покачала головой.

— И когда ты перестанешь вести себя, как ребенок?

— Когда перестанешь и ты, ― просто ответил я. ― Ведь мне прекрасно известно, что ты не умеешь злиться. А особенно на тех, кто тебе дорог.

— Ты прав, ― согласилась Элейн, а затем выхватила из моих рук конфету, ― но если ты поступишь так снова, я научусь. И стану делать это даже чаще, чем ты, ― с вызовом бросила она, а затем задумалась. ― Хотя, чаще уже, наверное, некуда.

— Прости? ― мои брови игриво приподнялись. ― Намекаешь на то, что я злюсь постоянно?

— А разве нет? ― спросила она, продолжая разворачивать конфету. ― Мне кажется, что это твое обычное состояние.

— Точно, ― усмехнулся Пол, но уже через секунду улыбка с его лица исчезла. Он откашлялся и взглянул на Элейн. ― Я подожду тебя в машине.

— Вот оно! ― воскликнула, когда Пол вышел за дверь ― Ты посмотрел на него, используя этот свой коронный «деспотично―гневный взгляд настоящего Гордеца»! Надо же, ― расплылась в улыбке Элейн, ― пока она не сказала мне об этом, я даже и не замечала.

— Она? ― осторожно спросил, поворачиваясь к сестре.

— Эта девушка, Эбигейл, ― объяснила Эл, даже не замечая, как я напрягся.

— Ты была в офисе?

— Пол возил меня. Мне нужно было забрать некоторые свои книги, ― она немного помолчала, наблюдая за тем, как я наполняю стакан бурбоном. ― Она такая очаровательная и милая. Почему ты не говорил мне о ней?

— А почему я должен был говорить о ней? ― спросил, повышая тон. ― Разве она чем―то отличается от остальных работников компании?

— По―видимому да, ― заметила Элейн, ― ведь она единственная сотрудница, которая работает в каморке.

— Что?

— Я сказала, что она работает в той темной и душной каморке, ― повторила Элейн. ― Измученная и бледная, эта бедная девочка, кажется, даже забывает, что должна хотя бы иногда что―то есть.

Застыл на месте, словно пригвожденный, прокручивая слова Элейн в голове.

Неужели эта девчонка действительно все это время провела в тесной комнатке без окон и кондиционера, в которой с трудом умещался даже самый обыкновенный стол? Разве в моей компании не было свободных кабинетов? Разве, в конце концов, Элис не могла выделить ей отдельное рабочее место, пусть даже в самой приемной? Так почему она захотела работать в месте, в котором невозможно было находиться? Даже пять минут…

— Дарен, ― голос сестры заставил меня оторваться от своих мыслей.

— Ты что―то сказала?

— Я попросила тебя что―нибудь сделать, ― повторила Элейн. ― Поговори с ней.

— Я не собираюсь нянчиться со своими сотрудниками.

— Но ведь она совсем ничего не ест, ― настаивала сестра.

— Я не велел ей голодать, ― объяснил.

— Но она голодает, ― нахмурилась Эл, а затем сложила руки на груди. ― И, между прочим, из―за тебя.

— Это её работа, ясно? ― резко бросил, не выдержав напора сестры. ― На которую я, кстати говоря, не заставлял её соглашаться. Но она согласилась, а значит, стала обыкновенной сотрудницей, на которую распространяются такие же правила, как и на всех остальных. И если для того, чтобы успешно выполнить свою работу, она не должна спать и есть, значит, так тому и быть. Потому что все это будет только её решением. И оно меня совершенно не волнует.

Элейн оставила свои бесполезные попытки воззвать к моему благоразумию, поэтому я проводил её до машины, напомнив про таблетки и уколы, которые она должна была сделать в обязательном порядке. Пол обещал проконтролировать все процедуры, поэтому я успокоился и вернулся в квартиру.

Взглянув на так и нетронутый стакан с бурбоном, облокотился руками о стойку и прикрыл глаза, пытаясь понять, почему же мысли о той, которую я даже толком не знал, уже не в первый раз заставляли терять над собой контроль.

Почему я так реагировал на неё? На одно лишь упоминание о ней?

Я возвращался домой в полной уверенности, что смог избавиться от этого странного чувства внутри, но оказалось, что оно заполыхало вновь, причем с удвоенной силой.

Я не знал, как утихомирить пламя, которое разгоралось лишь сильнее при любой попытке его потушить. Словно желая полить его водой, я выливал баллон горючего.

И это чувство слабости и беспомощности… что эта девчонка делала со мной?

Возможно, Кваху был прав, когда говорил, что «иногда ответы на наши вопросы находятся внутри нас самих», но забыл упомянуть, что они никогда не лежат на поверхности. Для того, чтобы найти их, мы должны копать. Копать так глубоко, как только можем. Потому что они будут изловчаться, прятаться, маскироваться. Делать все для того, чтобы не попасться нам в руки. Но еще он не сказал, что когда мы приближаемся к самой сути, то чаще всего отказываемся её принимать, потому что боимся того, что можем понять.

Боимся того, кого можем выпустить наружу.

Я сидел за столом, пытаясь сосредоточиться на работе, но все попытки оказывались тщетными. Уже несколько раз вызывал к себе Элис, и уже выпил, наверное, по меньшей мере, около пяти чашек кофе, чтобы собраться, но кроме неё, думать больше ни о чем не мог.

— Черт, ― выругнулся, а затем потянулся к кнопке телефона, ― Элис!

— Да, сэр, ― тут же отозвалась девушка.

— Зайди ко мне.

Она появилась практически моментально.

В шестой раз за час.