Полет тапка над Зулкибаром - Марина Владимировна Добрынина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тут этот маг ненормальный как вскочил, что аж кресло опрокинул, и как заорет:
— Ты! Дочь вора, предателя и отступника! И мысли у тебя такие же крамольные! Ишь, чего удумала, в запретный мир отправиться! Вся в папашу своего, этого вора бесстыжего, висельника нечестивого!
— Эй, мужик, я своего папу не люблю по многим причинам, но чего это ты тут его мне в лицо оскорбляешь? — возмутилась я и тоже из кресла вскочила.
— Молчи, стервь нечистая! — запальчиво рявкнул Таурисар, аж слюна во все стороны полетела. Я еле от брызг увернуться успела и сказала ему все, что о нем думаю.
Очень громко сказала. А что делать бедной девушке, когда на нее такой вот злодей злодеевич дурным голосом орет? Только и остается, что заорать в ответ, и тут уж победит тот, у кого голос громче и словарный запас богаче.
Я выиграла по обоим пунктам. И даже тот факт, что в помещение вбежала куча народа, меня не остановил, а только еще больше подстегнул, и Таурисар узнал много нового о себе, своих интимных предпочтениях и о наличии в своей родословной таких существ как… Впрочем, нет, не буду повторять эти некрасивые слова. Я же, если меня не разозлить, не ругаюсь матом… почти.
В какой момент маг стал бледнее, чем положено, я даже не заметила, так увлеклась. Поняла что что-то неладно, только когда он пошатнулся и начал медленно оседать, явно собираясь положить свою тушку на опрокинутое им же кресло и таким образом закончить скульптурную композицию, говорящую о разрушительных последствиях эмоционального всплеска.
— Дуся, хватит, помолчи, ты его до инфаркта доведешь, — перебила меня Брианна и так нежно по спине огрела, что я захлебнулась очередным ругательством, умолкла на мгновение, но все же выровняла дыхание и закончила свою обличительную речь:
— И сам ты стервь нечистая, маг недоделанный! Брианна, надеюсь, насчет инфаркта ты пошутила, я не хочу прославиться в вашем мире как убийца мерзких старикашек. И вообще, он первый начал хамить.
Вальдор
Кажется, маг превратился уже в своеобразное украшение моей камеры. Изваяние мужчины, погруженного в глубокие раздумья. Работа неизвестного мастера. Чтоб этому мастеру на том свете пятьсот раз икнулось, если он, конечно, уже там.
Ну, это что ж такое? Стоит мне открыть глаза, и тут же вижу пред собой эту бледную скульптуру, прижавшуюся спиной к стене с выражением неземной скорби на лице.
— Чародей, если мне вдруг естественные надобности справить нужно будет, я это тоже под твоим присмотром должен делать?
— Ты пришел в себя, — констатирует факт чернокнижник.
Преодолевая головокружение, сажусь прямо. Цепи при этом практически привычно уже позвякивают.
— Я не успеваю по тебе соскучиться, маг, — заявляю, пытаясь изобразить на лице добродушную улыбку, — ты пришел о моем самочувствии справиться? Так я отвечу прямо — в ближайшее время не ожидается.
— Меня позвал слуга. Посчитал, что сильно тебя ударил. Не хочу лишаться удовольствия сделать нечто подобное самому.
— Ну что ты! Я — крепкий. Меня бить еще можно и бить. Только, пожалуйста, не по лицу.
— Бережешь мордашку? — интересуется маг, слабо улыбаясь.
— Ага, хочу в гробу красиво выглядеть. Ты же не собираешься выкинуть мое покалеченное тельце на помойку? На могилку-то я могу рассчитывать?
Некромант серьезно кивает.
— Даже на склепик, — сообщает он, — с цветами и музыкой.
— Это хорошо, — мурлычу я, — музыки и цветов мне здесь особенно не хватает.
Маг щелкает пальцами, и мне на колени падают две ромашки.
— Наслаждайся, — рекомендует чернокнижник, ехидно улыбаясь. Я же растерянно подношу цветы к лицу. Они пахнут зеленью и пылью.
— Спасибо, — говорю, — особенно их количество меня радует. Хотя на похороны особ королевской крови цветов обычно приносят больше.
Маг разводит руки в стороны.
— Смена династии, что же ты хотел?
Поднимаю на него взгляд и долго всматриваюсь в плохо прорисованное в темноте лицо волшебника. Терин выглядит уставшим, вернее даже, каким-то измученным. Ну, корона — это не просто ювелирное украшение.
— Маг, а оно тебе надо? — спрашиваю, не успев даже толком обдумать возможные последствия такого вот вопроса.
— Что? Власть?
— Да.
— Сама по себе — не очень.
Забавное признание.
— А зачем тогда?
Лицо Терина становится каким-то неестественно веселым.
— Ну, считай, что я провожу эксперимент. Пытаюсь доказать, что маги тоже могут править, — заявляет он и, не дожидаясь моей реакции, испаряется.
Впрочем, реакцию бы ему долго ожидать пришлось. Сначала вот мне челюсть на место надо поставить. А то все отвисает, да отвисает. Эксперимент… А я, значит, ненужный побочный эффект? Или, может, катализатор химической реакции? Терин вступил со мной в контакт, и в его голове образовалась опасная смесь. Так, пожалуй, правдоподобнее.
Не очень хочется верить в то, что меня просто израсходуют. Хотя все сводится к тому. Ну и что тогда? Продать жизнь дорого мне явно не удастся, так постараюсь хотя бы получить удовольствие от ее остатков.
Дуся
Брианна организовала мне помывку в огромной лохани. Ну, то есть, она эту штуку ванной назвала, а по мне так деревянный тазик — это самая настоящая лохань. Даже если тазик этот выглядит как изящное творение искусного резчика по дереву и прочих деревянных дел мастеров. Все равно лохань! Но, признаться честно, в ней намного комфортнее, чем в чугунном монстре, который стоит в моей хрущебе. А эта… хм… ну ладно, ванна из какого-то гладенького и приятного на ощупь дерева сделана, да и побольше хрущевской будет.
Я лежала по самую шею в горячей ароматной воде и старательно таращила глаза, чтобы не уснуть, расслабившись по полной программе, и ощущала себя чуть ли не царевной какой-нибудь, которую верные слуги купают перед сном. В роли верных слуг выступала Брианна, готовая в любой момент подать мыло или полить мне на голову из кувшина. Впрочем, на голову уже лить было не нужно, волосы я в первую очередь вымыла… ой, их еще расчесывать предстоит, и сушить, а это нелегкое занятие без фена.
— Бри, — ласково так позвала я, — а не расчешешь ли ты мне волосы?
— С удовольствием, — Брианна, кажется, даже обрадовалась моей просьбе. — Они у тебя до того хороши, так и хочется прикоснуться. Длинные, густые и цвет такой… цвет твой родной? Или к магу обращалась?
— В моем мире нет магов, — напомнила я, — а вот краски для волос есть,
