Буканьер его величества - Рафаэль Сабатини

— Быть может, объясните нам, сударь, что вы намерены с нами сделать? — вызывающе бросил он.

Приглядевшись более внимательно, они оба заметили, что Берни был чем-то удручен — словно после какого-то тяжкого испытания. Тем не менее он держался достаточно хладнокровно. Не обращая внимания на майора, француз заговорил с девушкой, она стояла, прислонившись к столу:

— Поверьте, мисс, мои намерения самые добрые.

Майору явно не хотелось оставаться в стороне.

— Да неужели? — спросил он. — И вы смеете это утверждать после всего, что здесь только что произошло?

Де Берни вымученно улыбнулся:

— Значит, вы все слышали. Так знайте, и вы, мисс, тоже: кем бы я ни был, пока я с вами, опасность вам не грозит.

Мисс Присцилла взглянула на него с тревогой:

— Неужели то, что вы сказали этому пирату, — правда? Неужто вы действительно связались с этими… людьми?

После долгого раздумья де Берни ответил:

— В вашем вопросе прозвучала нотка сомнения, — заметил он наконец. — Что ж, это меня радует. Благодарю. Однако… закончим этот разговор.

— Выходит, вы намеренно вытребовали у Брэнсома разрешение командовать батареей?

— Вот тебе раз. (Француз пожал плечами.) Зачем об этом вспоминать? Вы должны помнить о другом: сейчас, по крайней мере, я вырвал вас из лап Лича и его шайки. Если слово буканьера для вас что-нибудь да значит, поверьте, я пошел на это единственно ради того, чтобы вы могли вернуться в Англию живой и невредимой. Однако, к сожалению, с возвращением придется повременить. Непредвиденные задержки бывают часто, тут уж ничего не попишешь. Правда, теперь всякое может случиться. Но вы не волнуйтесь и гоните прочь тоску. Худшее уже позади. Так что, прошу вас, ступайте в свою каюту и оставайтесь там, а я прослежу, чтобы вас никто не беспокоил.

С этими словами он покинул их и отправился на палубу.

В погруженном во мрак коридоре он резко подался в сторону, чтобы не споткнуться о чье-то тело — то был труп Сэма; видно, когда бедняга преградил буканьерам дорогу в кают-компанию, они убили его на месте. Ощупав бездыханное тело чернокожего грума, де Берни двинулся дальше.

Наконец он ступил на палубу, она действительно напоминала бойню, сплошь заваленную окровавленными телами команды «Кентавра», и среди них — только три или четыре трупа буканьеров, которых эти несчастные успели уложить перед тем, как пираты сокрушили их сопротивление.

Капитан Брэнсом лежал с проломленной головой у люка на нижнюю палубу. Де Берни пришлось отодвинуть его тело ногой; а ведь еще вчера бедняга тешил себя надеждой, что это его последнее плавание. Последнее плавание! Действительно последнее — оно закончилось даже раньше, чем он ожидал…

Де Берни мысленно представил, как на голову несчастного капитана обрушился страшный удар — ничего не скажешь, достойная награда за неустанные труды и отвагу… Однако ни один мускул на бесстрастном лице француза не выдал его чувств. И он как ни в чем не бывало вышел на палубу; на нем, как и раньше, был роскошный, расшитый серебром фиолетовый камзол.

Заметив его, несколько человек, собравшихся у грот-мачты, радостно воскликнули:

— Чарли! Чарли!

Де Берни понял, что команда Тома Лича, конечно, уже прознала, зачем он здесь.

Вслед за тем его встретили ликующие возгласы матросов, стоявших на баке. Де Берни остановился и в знак приветствия поднял руку. В тот же миг его глаза перехватили мрачный взгляд Лича. Капитан стоял в окружении Уогана и двух десятков головорезов. Он осматривал повреждения, нанесенные «Кентавру» во время абордажа, и отдавал распоряжения: первым делом — разъединить корабли, дрейфовавшие по воле волн, так как все паруса на «Черном Лебеде» и на «Кентавре» были убраны. Взобравшись на марсы, матросы пытались расцепить запутавшиеся такелажи обоих судов.

Согласно одному из условий контракта, захваченный корабль и часть команды «Черного Лебедя» переходили под начало де Берни. Француз особенно настаивал на этом, заявив, что заслуживает чести быть капитаном не меньше других, а то и больше. И скрепя сердце Лич уступил. Но, когда де Берни поднялся на палубу, чтобы приступить к исполнению своих обязанностей, Лич решил ему отомстить.

— С тобой пойдет Уоган! — коротко сказал ему капитан. — Тебе же нужен помощник! А Холлиуэл будет штурманом.

Де Берни ожидал такого подвоха. Подозрительный пират решил приставить к нему своих надежных людей, чтобы те следили за каждым его шагом. В душе он кипел, но вида не показал.

— Прекрасная мысль! Но только с условием, что они будут подчиняться мне безоговорочно.

Вслед за тем уже властно он прибавил:

— Так вот, пока плотники чинят руль, приказываю немедленно очистить палубу от всей этой дряни.

Лич метнул в него злобный взгляд, но промолчал. Через десять минут двадцать матросов уже старались вовсю. Все трупы — страшные свидетели недавнего побоища — выбросили за борт, и дюжина здоровых полуголых парней, вооружившись ведрами и швабрами, вылизали палубу от носа до кормы так, что она аж засверкала; в это же время из чрева захваченного корабля послышались удары молотков — плотники трудились над развороченным рулем «Кентавра».

Потом, все так же властно, де Берни велел привести в порядок поврежденный такелаж. Чтобы высвободить запутавшиеся реи, он приказал их сначала поднять, а затем опустить.

Через час, когда корабли были готовы разойтись, на «Кентавре» осталось около сотни матросов вся его команда. Лич перебрался на борт «Черного Лебедя».

Но перед тем как расстаться, он уточнил у де Берни курс.

— Будем держать аккурат на юго-запад, к островам у входа в залив Маракайбо note 53, — сказал француз. — А если потеряем друг друга, встретимся у мыса Велай.

— Это и есть то самое место? Там, что ли, будем ждать караван?

Буканьер буравил де Берни маленькими, темными, хитро сощуренными глазками.

— Да нет, — ответил ему тот. — Это только первый переход.

— Ну а дальше? — нетерпеливо проворчал Лич.

— Узнаешь, когда будем на месте.

Лич заметно приуныл.

— Послушай, Чарли… — в сердцах начал он. Потом вдруг осекся, пожал плечами, развернулся и отправился на свой корабль.

Вслед за тем «Черный Лебедь» и «Кентавр» разошлись. Мисс Присцилла и майор поняли это по тому, что в их каюту, скрытую тенью «Черного Лебедя», вдруг хлынул яркий свет.

— Теперь одному Богу известно, что нас ждет впереди! — вздохнув, проговорила девушка.

Майор собрался было ее утешить. Но тут же воскликнул:

— Просто немыслимо, Присцилла, как вы могли поверить этому человеку! Право же, немыслимо! Пусть это послужит вам уроком на будущее, ведь вы еще такая неопытная. Возможно, в следующий раз вы будете относиться к моим словам с большим вниманием.