Забвение - Бекка Фитцпатрик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это подарок от друга, – объяснила мама.
Хэнк негромко присвистнул:
– Хорошие у тебя друзья.
– Его имя Скотт Парнелл, – продолжала мама, – старый друг семьи.
– Скотт Парнелл… – Хэнк задумчиво потирал подбородок ладонью. – Имя кажется мне знакомым. Я знаю его родителей?
– Его мать, Линн, живет чуть дальше, на Дикон-роуд. А сам Скотт этим летом уехал из города.
– Интересно, – пробормотал Хэнк. – И где же он может быть теперь?
– Где-то в Нью-Гэмпшире вроде. Ты знаешь Скотта?
Хэнк в ответ только покачал головой.
– Нью-Гэмпшир – очаровательное местечко, – сказал он с одобрительной ухмылкой.
У него был такой бархатный голос, что это просто бесило.
Еще больше раздражало то, что он выглядел рядом с мамой, как ее младший брат. Честно, так оно и выглядело. Большую часть его лица покрывал юношеский тонкий пушок, тон кожи просто идеальный, и практически не было морщин. Конечно, я всегда понимала, что мама, скорей всего, начнет с кем-то встречаться и, возможно, даже снова выйдет замуж, но я хотела бы, чтобы ее муж выглядел иначе. А Хэнк Миллар в своем сером шелковом костюме был похож на богатого искателя приключений.
Хэнк припарковался на стоянке позади ресторана. Мы едва вышли из машины, как мой новый мобильник зачирикал. Перед отъездом я отправила Ви сообщение со своим новым номером, и, судя по всему, она его получила.
«Детка, я у твоего дома, а ты где?»
– Встретимся внутри, – сказала я маме и Хэнку, помахав телефоном. – У меня тут эсэмэска.
Мама послала мне сердитый взгляд, в котором читалось: «Давай побыстрее!» – взяла Хэнка под руку, и они направились к дверям ресторана.
Я же взялась за ответ Ви.
«Угадай!»
«А подсказку?» – последовал вопрос.
«Клянешься, что не проболтаешься?»
«Ты еще спрашиваешь?!»
«Я ужинаю с отцом Марси».
«#[email protected]#$?!».
«Моя мама с ним встречается».
«Предательница! Если они поженятся, ты и Марси…»
«Нет чтобы посочувствовать!»
«А он знает, что ты мне эсэмэсишь?»
«Нет. Они уже внутри, а я на парковке у «Куперсмита».
«Сволочь. «Эпплби» для него слишком прост, ясно».
«Я собираюсь заказать самое дорогое в меню блюдо. Если все пойдет как надо, я плесну его вино прямо ему в морду».
«Ха! Не трудись. Я заберу тебя. Нам нужно поболтать. Слишком долго тебя не видела. Умираю, хочу тебя видеть!»
«Все это такое дерьмо! – написала я. – Я должна остаться здесь, мама будет в бешенстве».
«Даешь мне отбой?!»
«Семейный долг. Дай мне покуражиться».
«Я уже говорила, что до смерти хочу тебя видеть?»
«Я тоже. Ты лучше всех, ты в курсе?»
«Ну так».
«Пойдем завтра на ланч в «Энцо»? В полдень?»
«Договорились».
Убрав телефон, я пересекла парковку и вошла в ресторан. Свет внутри был тусклый, декор – грубый и брутальный. Кирпичные стены, красные кожаные стулья, люстры в виде рогов… Пахло жареным мясом, телевизор над барной стойкой орал, передавая спортивные новости.
– Мои сопровождающие пришли минуту назад, – сказала я хостесс. – Столик заказан на имя Хэнка Миллара.
Она расплылась в улыбке:
– О да, Хэнк пришел только что. Мой отец частенько играет с ним в гольф, поэтому я его хорошо знаю. Он мне как второй отец. Уверена, что он очень переживал из-за развода, и как же чудесно, что он пришел не один. Я так рада за него!
Я вспомнила слова Марси, что у ее мамы везде есть друзья. И внутренне взмолилась, чтобы «Куперсмита» это не касалось – страшно было подумать, что начнется, когда слух об этом свидании пройдет по городу.
– Думаю, не все могут разделить вашу радость, – пробормотала я.
Улыбка на ее лице потускнела.
– О! Как неразумно с моей стороны. Вы правы. Уверена, что его бывшая жена точно не разделила бы. Пожалуй, мне не стоило ничего говорить. Сюда, пожалуйста.
Она не поняла, о чем я, но я решила оставить эту тему. Мы прошли мимо бара, спустились вниз по небольшой лестнице и оказались в обеденном зале. По стенам были развешаны черно-белые фотографии знаменитостей, столешницы сделаны из старых крышек корабельных люков, а про пол ходили слухи, будто его плиты были специально привезены из развалин какого-то французского замка и относились к шестнадцатому веку. Я мысленно отметила для себя, что Хэнку нравятся старинные вещи.
Хэнк при виде меня поднялся со стула. Прямо джентльмен. Если бы он только мог предположить, что я ему готовлю.
– Это была Ви? – спросила мама.
Я плюхнулась на стул и уткнулась в меню, чтобы не видеть Хэнка.
– Да.
– Как она?
– Нормально.
– Старая добрая Ви? – поддразнила меня мама.
Я хмыкнула, изображая согласие.
– Вам надо вместе провести эти выходные, – предложила мама.
– Мы уже обо всем договорились.
Мама наконец обратилась к своему меню:
– Итак… Все выглядит просто замечательно. Выбрать будет не просто. Что ты закажешь, Нора?
Я как раз проглядывала колонку с ценами в поисках самой непомерной из всех, как вдруг Хэнк закашлялся и схватился за галстук, как будто поперхнулся водой. Его глаза расширились, словно он не верил тому, что видит. Я проследила за его взглядом и увидела, как в зал входит Марси Миллар под руку со своей матерью. Сюзанна Миллар повесила свой кардиган на антикварную вешалку у входа и проследовала вместе с Марси за хостесс к столику неподалеку от нашего.
Она села спиной к нам, и я была уверена, что она не видела нас. А вот Марси… Марси села напротив матери, потянулась к бокалу с водой, подняла глаза – и увидела нас. Бокал застыл, так и не добравшись до ее губ, а взгляд у нее стал точно таким же, как у ее отца. Она переводила глаза с Хэнка на мою мать, а потом наконец уставилась на меня.
Марси перегнулась через стол и что-то шепнула матери. Сюзанна словно окаменела.
Предчувствие неизбежной катастрофы волной двинулось от моего желудка, опустившись до самых пальцев ног.
Марси резко вскочила. Мать попыталась схватить ее за руку, но у Марси всегда была отличная реакция. Она зашагала к нам.
– Итак, – начала она, остановившись у края нашего столика. – Тихий чудесный ужин, не так ли?
Хэнк прокашлялся и бросил на маму быстрый извиняющийся взгляд.
– Можно поделиться мнением со стороны? – продолжала Марси преувеличенно беззаботно.
– Марси… – в голосе Хэнка слышалось предупреждение.
– Ты теперь свободный человек, папа, и имеешь право встречаться с кем угодно, но я бы на твоем месте была разборчивее!
Несмотря на всю ее браваду, я заметила, что руки у Марси дрожат: возможно, от гнева, но, как ни странно, больше похоже было, что от страха.
– Я по-хорошему прошу тебя вернуться за столик к маме и с удовольствием поужинать, – проговорил Хэнк сквозь зубы. – Мы можем поговорить позже.
Не обращая ни малейшего внимания на его слова, Марси продолжала:
– Это звучит, наверно, слишком жестоко, но поможет тебе избежать лишней боли. Некоторые женщины охотятся за золотом. Им нужны только твои деньги, папа.
И она выразительно посмотрела на мою маму.
Я уставилась на Марси и сама почувствовала, какой враждебностью сейчас пылают мои глаза. Ее отец торгует машинами! Возможно, в Колдуотере это и считалось вершиной карьеры, но она вела себя так, словно у ее семьи была безупречная родословная и куча трастовых фондов! Если бы моя мама была охотницей за состоянием – уж, наверное, она выбрала кого-нибудь получше, чем какой-то торговец автомобилями по имени Хэнк.
– И «Куперсмит», папа, – добавила Марси, и в этот раз отвращение в ее голосе вытеснило беззаботность. – Это, знаешь, удар ниже пояса. Это же наш ресторан. Мы всегда праздновали здесь дни рождения, отмечали сделки, годовщины… разве ты не мог быть потактичнее?
Хэнк мрачно смотрел на нее и молчал.
– Это я выбрала ресторан, Марси, – тихо сказала мама. – Я не знала, что он имеет какое-то особое значение для вашей семьи.
– Не разговаривайте со мной, – рявкнула Марси. – Это касается только меня и моего отца. Не ведите себя так, будто вам есть что сказать.
– Так, ладно, я пошла в туалет.
Я встала и бросила маме быстрый взгляд, приглашая ее за собой. Это не наше дело. Если Марси и ее отец собираются скандалить, да еще публично, – ради бога. Но я не собираюсь сидеть здесь и участвовать в этом спектакле.
– Я иду с тобой, – заявила Марси, чем застигла меня врасплох.
Прежде чем я смогла сообразить, что делать дальше, Марси уже подхватила меня за руку и потащила по залу.
– Может быть, объяснишь мне, что это значит? – спросила я, когда мы были уже достаточно далеко, и выразительно взглянула на наши сцепленные руки.
– Перемирие! – многозначительно сообщила Марси.
