Крещение огнем - Грэхем Линн

- Я была в больнице. Это правда, - судорожно пробормотала она, пряча глаза. - Врачи говорили, что у меня угроза выкидыша. Мне был нужен полный покой. Я провалялась там несколько недель, и это было так нудно...

- Ты была больна? - Рафаэль побледнел, и всю его вальяжность как рукой сняло. - Dios! - простонал он со злостью. - Если бы мне сейчас попался твой отец, я бы...

- Но и ты не очень-то меня искал, - произнесла она упавшим голосом.

- Я не имел ни малейшего желания тебя видеть, ведь я был уверен, что ты сделала аборт, - свирепо произнес он. - Твой отец дал мне достаточно ясно понять, что было уже поздно.

- Не очень-то ты мне доверял.

- У них было больше власти над тобой, чем у меня.

- Неправда, - нетвердо возразила она. - Вы меня просто заставляли рваться на части. Ты ненавидел их, они ненавидели тебя, а я оказалась между двух огней, пытаясь вас хоть как-то примирить. Временами мне просто хотелось бежать сломя голову куда глаза глядят и оставить вас наедине друг с другом.

Его выразительный взгляд стал холодным, как лед.

- Я так и не смог переступить через оскорбление, нанесенное мне твоей семьей.

- И это несмотря на то, что у тебя с ними очень много общего, - отважилась Сара.

- Que te pasa? - удивленно спросил Рафаэль. - Что с тобой? Что ты говоришь?

Она криво усмехнулась.

- Для вас я была просто игрушкой, и каждый хотел владеть мной безраздельно. Они купили меня, взяв ребенком к себе в дом, а ты - женившись на мне. Так что давай смотреть правде в глаза. Это была свара между собственниками. Они не хотели меня отдавать, а ты не хотел с ними делиться. Вы занимались перетягиванием каната, и он не мог не порваться.

- Как ты можешь так говорить?

- Могу, - заверила его Сара. - В некотором смысле ты был даже более эгоистичен, чем они. Ты просто взял меня в собственность. У тебя было на меня законное право.

- Сара, - угрожающе прорычал он.

Голова у нее была необычайно легкой, и она прекрасно себя чувствовала.

- Тебе никогда не хотелось знать, почему я была для них всем на этом свете? Или тебе было на это наплевать? Они не очень-то любят, друг друга и почти не разговаривают между собой - без меня им просто не о чем говорить. Они должны были бы разойтись еще много лет назад, но судьба подарила им ребенка. К несчастью, этим ребенком оказалась я...

- Ты не можешь отвечать за их семейные трудности. - Рафаэля эта тема явно не интересовала.

Она скривила мягкие губы.

- Вполне возможно, что ты сразу все понял. Но мне это было трудно, ведь я была лицом слишком заинтересованным. Мне казалось, что причина всех бед - я. Они любят меня, хотя и на свой манер, эгоистично. Им было очень, очень трудно смириться с мыслью, что я к ним больше никогда не вернусь.

Глаза его заблестели неподдельным интересом, и даже его роскошные черные ресницы не смогли этого скрыть.

- И когда же свершилось это чудо?

- Моя двоюродная бабка предложила мне квартиру буквально накануне рождения близнецов. До прошлого года я жила с ней в Труро.

- Труро? - переспросил он.

- Это в Корнуолле.

- А, знаю! - процедил он. - Ты хочешь сказать, что жила там с тех пор, как мы разошлись? Я был уверен, что ты живешь под крылышком у своих родителей.

- Когда в последний раз ты боролся с драконом за прекрасную деву, Рафаэль? - мягко спросила она.

Он стиснул зубы.

- Что ты хочешь сказать?

Сара подхватила креветку и рассеянно ее посасывала. Затем кончиком языка облизала губы и только тут заметила его хищный немигающий взгляд на своих пухлых губах.

- Сегодня, когда драконов уже больше нет, в защите нуждаются лишь совершенно беспомощные существа с пушком за ушами. Мне никогда не нравились люди властные, хозяева жизни. Сама не понимаю, как это я выскочила за тебя замуж? - Она медленно покачала головой, размышляя над этой загадкой. - Это называется: с корабля на бал.

- Чем ты занималась в Труро? - хмуро поинтересовался Рафаэль.

- Всем, что душе угодно, - честно призналась она. - Петиция была белой вороной в семье моей матери. До встречи с ней я прожила двадцать лет на этой планете, не сознавая, что свобода - это неотъемлемое право любого человека. Свобода от желаний, надежд и требований других людей. Ты даже не представляешь себе, как здорово быть самой собой, а именно так я себя и почувствовала, когда смогла преодолеть ощущение вины. Правда, мне понадобилось какое-то время, чтобы набраться смелости и расправить крылышки, но зато потом я проводила в воздухе больше времени, чем любая стюардесса.

Она подцепила еще одну креветку.

- Очень вкусно. - Она помолчала. - Что ты на меня так смотришь?

Его ноздри расширились.

- Что означает "все, что душе угодно"?

Сара задумчиво жевала креветку.

- Тебя это уже давно не должно интересовать.

- Но меня это интересует, и еще как. Не забывай, что ты пока еще моя жена.

- Ты сейчас похож на Гордона... то есть, на того Гордона, каким он мог бы стать. Наберись он мужества... но его жена была феминисткой. И теперь он страшно боится всяких феминисток, хотя и скрывает это.

Загорелые пальцы нервно стучали по краю стола. Как выразительны все его движения, подумала Сара, с удовлетворением отмечая, что наконец-то они поменялись ролями. И хотя она прекрасно сознавала, что позже ей будет нехорошо, сейчас ей нравилось быть беспечной и беззаботной - это намного приятнее, чем роль озлобленной уже почти бывшей жены.

- Кто эта длинная блондинка? Ты собираешься жениться на ней?

Пальцы напряглись, выпрямились и затем успокоились.

- Я женат на тебе.

Сара пьяно хохотнула:

- С каких пор для тебя это стало помехой? Как-то ты говорил мне, сказала она игриво, - что секс - дело несерьезное.

Но, столкнувшись с напряженным золотым блеском его глаз, она почувствовала, как сердце у нее ушло в пятки.

- Сюзанна...

- А, так ее зовут Сюзанна? Красивое имя... и вполне ей подходит. Широко и беспечно улыбаясь, Сара поднималась к новым высотам мазохизма. - Она хорошо готовит? - спросила она, держась за бокал, как за якорь. Если она, ко всему прочему, еще и готовить умеет, то дело в шляпе, Рафаэль. Что до меня, то если я когданибудь еще раз выйду замуж, то только за человека, который, как говорит Карен, достаточно богат, чтобы позволить мне не пачкать мои маленькие королевские ручки на столь прозаической кухне. Ты сам как-то сболтнул, я рождена быть игрушкой в руках богатого человека. Я понимаю, тогда ты был весьма близок к голодной смерти, но справедливости ради тебе следовало бы добавить, что избалованные маленькие игрушки прекрасно чувствуют себя в руках богатых именно потому, что они им и принадлежат.

Он нахмурился. Недомолвки, внутреннее взвинченное состояние накалили атмосферу едва ли не до точки кипения. Но Сара получала от этого удовольствие. Ощущение было такое, будто она приняла какой-то допинг и кровь ее потекла быстрее. Давно уже не испытывала она подобного удовольствия.

- Сюзанна... - скрипнул он зубами.

Сара подняла руку.

- Один небольшой совет. Дай ей как-нибудь неощипанного цыпленка и попроси ее быстренько сотворить что-нибудь такое экзотическое для шести неожиданных гостей. Это как раз то, что отличает женщину от девушки. Высший пилотаж! Уж кто-кто, а я-то знаю.

- Сюзанна замужем за моим лучшим другом.

Сара широко раскрыла глаза.

- И поэтому бегает по твоей квартире в легком мини-халатике и готовит тебе завтрак после душа? Насколько я понимаю, союз их довольно свободный. Вроде нашего, наверное, - заключила она. - Надо же, после стольких лет мы вот сидим здесь совершенно спокойно и вполне цивилизованно. Ведь это просто здорово, тебе не кажется?

- Это просто отвратительно! - рявкнул он. - У нас таких взаимоотношений не было.

- Действительно, у нас эти отношения были односторонними... Ты гулял, а я торчала дома.

Его дыхание участилось.

- Мне кажется, что ты просто хочешь вывести меня из себя.

- А разве такое возможно? - Яростный блеск глаз гипнотизировал ее, хотя она и была удивлена тем, как легко Рафаэль проглатывал ее лепет. И чего мне это будет стоить?

Он бросил на нее быстрый понимающий взгляд.

- Значительно больше, чем эта неуклюжая попытка вызвать во мне ревность.

Сара, не отдавая себе отчета в том, что делает, вскочила на ноги и выплеснула содержимое своего бокала прямо ему в лицо.

- Сядь! - рявкнул Рафаэль, вытираясь чистой салфеткой. - Боюсь, что с обедом я переусердствовал.

Сара, растеряв все свое мужество, выбежала вон из ресторана.

На улице был ливень. Потоки воды, закипая, бились о пыльный асфальт, и уже через минуту Сара промокла до нитки. Тонкая блузка и юбка прилипли к телу. После такого неожиданного и из рада вон выходящего взрыва она почувствовала себя совершенно разбитой. Находясь в состоянии чувственного замешательства, она как сквозь туман подумала, что за последние дни совершила много поступков, которые никак не вписывались в обычную для нее линию поведения.